что за кроватью в обнимку скрючились. Где нас и нашли, вытащили за шкирки как котят.

- Она здесь, Тагир! – крикнул огромный бородатый детина, держа меня за волосы.

Замираю. Брат Далхана? Боже, это еще хуже, чем смерть от рук маньяка. Смотреть ему в глаза… зная, что стала причиной гибели его брата…

Появляется на пороге, весь в черном, в руке кинжал, с которого капает кровь.

Он убьет меня – в этом нет ни малейшего сомнения. Черные глаза прожигают ненавистью.

- Да, это она, - говорит спокойно.

В комнате виснет тишина, настолько вязкая и пронзительная, что сдают нервы. Чувствую, как дрожат колени. Если бы меня не держали так грубо, до боли стягивая в кулак волосы, я бы рухнула. Перед глазами пелена…

Галя начинает визжать, Тагир бьет ее по лицу наотмашь.

- Она ни при чем! Не трогай ее!

- Лучше заткнись, - цедит глухо. – Я слишком зол.

- Вижу. Ты хочешь убить меня. Давай. Я не против, - произношу дрожащим голосом. Несмотря на такие слова мне дико страшно. Тоже хочется завизжать. Без всякой надежды на спасение. Просто иррациональное желание…

Глава 20

Открываю глаза, не понимая, где я. Меня что-то разбудило. Как будто чей-то взгляд пробился сквозь сон...

На самом краешке постели сидит Нурпат, внимательно разглядывая меня. Нет, этого не может быть, наверняка все еще сплю! Я снова в клане Валиевых? Зачем меня привезли сюда?

Как я могу посмотреть в глаза этой девочке? Из-за меня погиб ее отец…

– Что ты здесь делаешь? – бормочу хрипловатым ото сна голосом, непроизвольно натягивая одеяло до подбородка.

– Пришла тебя навестить. Я так рада, что ты не уехала. Но очень жаль, что ты попала в аварию… Как ты себя чувствуешь? – в голосе искренняя тревога.

- Тебе твой дядя так сказал? – сглатываю с трудом. В голове туман. Обрывки воспоминаний того, что произошло в доме Волкова. Так много крови, ужасных криков. Все напоминало события в доме Эрика. Сколько еще можно вынести подобного? Почему я постоянно попадаю в такое? Чем заслужила?

Нас разлучили с Галиной, ее уволокли куда-то. Я кричала, пока не сорвала голос. Кричала что одна во всем виновата, чтобы не трогали ее…

Не понимаю, почему Тагир не убил меня. Он хотел этого, в его глазах плескалась ненависть. Лучше бы он это сделал. Но меня бросили на заднее сидение огромного внедорожника, который ехал и ехал. В какой-то момент я поняла, что больше не могу бороться, кричать, задавать вопросы в пустоту. Меня накрыла апатия. Дорога была долгой, я уснула… Даже не помню, как меня принесли в эту комнату…

Оглядываюсь по сторонам, знакомые обои и старинное ромбовидное зеркало в антикварной серебряной раме. Понимаю, что это то самое помещение, где мы провели с Далханом нашу последнюю ночь… Хуже пытки и не придумать!

Чего хочет от меня клан Валиевых? Чтобы ответила за смерть их брата?

Я хочу лишь одного… знать, что с Галиной… Вспоминаю как Тагир ударил ее и морщусь. Но не Нурпат же об этом спрашивать.

Бедная девочка… перед ней чувствую себя предательницей, чудовищем. Когда она узнает правду, то возненавидит меня. Вот только доброта, с которой она сейчас смотрит на меня – еще хуже…

- Сейчас принесут завтрак, - говорит Нурпат.

- Я не голодна.

- Тебе желательно переодеться. У тебя платье в крови… Почему ты не сняла его перед сном? – озадаченно спрашивает девочка. - Я принесла тебе чистую одежду, белье… Это Вилена передала. Она скоро зайдет тебя навестить. Они с Тагиром уехали ненадолго, на плановый осмотр, к врачу.

- Она в порядке? Заболела? – спрашиваю с тревогой.

- Нет, Вилена не больна, - улыбается Нурпат. - Она ждет ребеночка. У меня будет братик.

- О, уже известен пол… как хорошо.

- Вообще-то нет, пока не известен… Но скоро. Просто я братика хочу, - скромно отвечает Нурпат. - Все очень ждут этого события… Тагир ужасно нервничает по этому поводу… Еще и папа уехал. Тагиру приходится брать все его дела на себя.

- Наверное это нелегко, - произношу сдавленно. Бедняжке не сказали… Наверное, это можно понять… Но как же… похороны? Или его не нашли? Может ли он быть еще жив?? Боже, от всех этих вопросов разламывается голова. И правда, надо поговорить с Виленой!

Встаю с постели, чувствуя головокружение, каждая косточка болит. Платье на мне грязное, порванное. К нему даже прикасаться противно. Нурпат помогает мне расстегнуть молнию, чтобы его снять. Подает тонкий белый халат, который набрасываю на себя.

- Наверное, и тебе надо врачу показаться. Я могу позвать, у нас есть дедушка Махмуд…

- Нет, дорогая не нужно, - перебиваю поспешно. – Я в порядке. Спасибо тебе огромное за заботу, но я бы хотела остаться одна… Если увидишь Вилену, скажи, что я очень хочу поговорить с ней.

Нурпат выглядит немного обиженной, не ожидала от меня такой грубости. Мне стыдно за себя, но не могу я выносить доброту от той, которая меня ненавидеть должна!

Девочка уходит, оставляя меня в одиночестве, как я и просила. С отвращением смотрю на еду. Надо было попросить забрать ее. Но это было бы уже запредельно грубо.

Дверь не заперта… Наверное, потому что бежать из деревни некуда…

Самое отвратительное – неизвестность. Ожидание.

Я не знаю, что со мной сделают. Но я точно знаю, что во всей деревне я самый ненавидимый и презренный человек.

Нет, плакать нельзя. Глубоко вздыхаю, до крови закусываю губу.

Поднявшись с постели, кое-как дохожу до ванной.

Дрожащими руками ополаскиваю горящее лицо. Смотрю с отвращением на свое отражение. Я похожа на привидение. Лиловые полукружья делают глаза неестественно огромными, черты лица заостренными.

Бордовый синяк на скуле, ссадина на подбородке. Все тело покрыто сине-бурыми отметинами от Волкова. Всей душой надеюсь, что этот урод сдох! Надеюсь, встретимся на том свете, где смогу убить его еще раз.

Я готова к смерти, ведь внутри ощущаю себя мертвой. Опустошённой до дна.

* * *

День тянулся бесконечно. Он длился и длился, и никак не мог кончиться. Старые часы на стене отсчитывали время неправильно, ибо одна минута равнялась десяти. Тик-так, тик-так. Скопившиеся лишние минуты не давали стрелкам двигаться быстрее. Меня не заперли, я могу выйти, и сама отправиться на поиски Вилены. Искать ответы на свои вопросы… Но у меня нет на