Феня все рассказывал и рассказывал, а мысли Зверя вновь перенеслись куда-то вдаль. Наконец Зверь уснул. Снился ему небольшой водоем, на котором поселилась стая лебедей, один из них был черным. Это были очень красивые птицы, но они почему-то никуда не улетали, хотя уже наступали морозы. А дело было в том, что крыло у черного лебедя было травмировано, и поэтому стая белых лебедей ждала выздоровления черного лебедя.

…Каждый день Зверю делали какие-то уколы и кормили разноцветными таблетками. Вечерами они под чифирок коротали время с Феней. Они сдружились. Вор рассказывал ему о своей жизни, о женщинах, которых он любил. Феня был очень эрудированным. За годы отсидок он с удовольствием изучал тюремные библиотеки. Мог рассуждать о трудах Сенеки и Ницше. В этом человеке чувствовалась внутренняя сила. Его не раз пытались сломать – как тюремная администрация, так и конкурирующие группировки, но тщетно. Он стоял на старых понятиях, и сдвинуть его с позиций, пожалуй, могла только смерть, которой он не боялся.

– Знаешь, Зверь, больше всего на свете я боюсь умереть здесь, на зоне. С другой стороны, умри я на воле, кто будет приходить ко мне на могилу? Ну, кенты. Но вскоре они про меня забудут, и зарастет моя могила глухим сорняком, не помянет меня никто добрым словом, не всплакнет на могиле. Есть у меня кровинушка-дочка, но она не знает про меня ничего. Давно это было. – Феня задумался и помрачнел. – Мне не так долго осталось чалиться. Хочу после отсидки найти женщину, которая родит мне сына. Все сделаю для того, чтобы он не повторил мой путь. Хотя спроси меня сейчас Бог: «Феня, а ты хочешь прожить другую жизнь?» – не задумываясь отвечу: нет. Выходит, и вправду наша жизнь суета сует. А ты молод, тебе жить надо, а ты здесь ни за что гниешь. Да, человек без прошлого – это страшно, с одной стороны, а с другой, возможно, в твоей прошлой жизни есть моменты, о которых не нужно вспоминать. Тут как карта ляжет.

Дверь палаты открылась, и на пороге возник Куцый.

– Феня, тут бродяги весточку прислали. «Чехи» собираются со Зверем встретиться, разговор недобрый готовят; ждут, одним словом, когда его из больнички погонят.

– Ладно, Куцый, передай, что весточку я получил. Со Зверем мы вместе из больнички съедем, так что пусть держат ухо востро, – ответил Феня.

Он повернулся к Зверю.

– Ну, вот видишь, Зверь, какие кружева вокруг твоей персоны начинают плестись. «Чехи» отмороженные, не чтут воровских обычаев, да и откуда им о них знать? Большинство из них по первой ходке чалятся, в основном за терроризм. Безбашенные они все, но кучкуются постоянно. Ладно, разрулим мы эту «стрелу». Тебе надо бы в мой отряд попасть, чтобы на глазах был. Решить надо эту проблему. Но без хозяина здесь не обойтись. Завтра по утряне я с ним встречусь, замолвлю за тебя словечко, хотя и не по понятиям это, да случай экстренный. Останешься один – посадят на перо однозначно. Что ты по этому поводу думаешь?

– Феня, я не хочу, чтобы ты ради меня подставлялся. Сам как-нибудь разрулю эту ситуацию, не парься, – проговорил Зверь.

– Похвально, ты не из робкого десятка. Но боюсь, сам не справишься. Ну, неделю ты спать по ночам не будешь, ну, другую, а потом все равно они тебя во сне подловят – и перо в бок, мы это уже не раз проходили. Запустят торпеду, и не поминай Зверя лихом. Я дело говорю, а бродяги, я думаю, меня не осудят за правильное дело. Ну ладно, давай-ка спать.

Утром следующего дня Феня действительно встретился с хозяином.

– Я смотрю, у вас что-то серьезное произошло, если вы, пренебрегая воровскими понятиями, на встречу ко мне пришли, – спросил в лоб хозяин Феню.

– Да так-то оно так, Роман Дмитриевич, но воровскими традициями я не пренебрегаю. Я на «двойке» поставлен за порядком смотреть, всякого рода беспредел пресекать. Так вот, во избежание непонятки хочу замолвить словечко за парня одного. Надо бы его в мой отряд перевести, а то, боюсь, кровь прольется.

– За кого ж ты хлопотать пришел, Феня? – спросил хозяин.

– Да на Зверя тот парень откликается. Сейчас как раз в больничке со мной в одной палате лежит, – ответил смотрящий.

– Понятно. Я слышал уже, что «чехи» ножи на него точат, но чтобы ты его под крыло взял, не ожидал. Он же твоих хлопцев тоже «окрестил». Так я думал, ему черную метку твои первыми подкинут, а тут такой расклад, – усмехнулся хозяин.

– Ну, со своими я как-нибудь решу, а от «чехов» парня прикрыть только в своем отряде смогу. Я, конечно, ни в коей мере не оспариваю вашего влияния на зоне, но, думаю, так проще будет всем, да и спокойней.

– Твоя правда, Феня, «чехи» – народ горячий. Пусть будет по-твоему. Я дам распоряжение о переводе Зверя в твой отряд. Но смотри, если что не так, спрошу с тебя.

– Значит, как говорят политики, мы пришли к консенсусу, гражданин начальник, – хмыкнул Феня и, довольный, вышел из кабинета начальника учреждения.

– Ну что, Зверь, как говорится, жребий брошен, – проговорил он, входя в палату, – разговор прошел успешно. Завтра нас выписывают из больнички, так что пока будем чалиться в одном отряде.

Звонок телефона разбудил спящего на диване Олега. Лежа перед телевизором, он уснул – и проспал, по всей видимости, долгое время. Олег с трудом сориентировался в пространстве и взял трубку телефона.

– Алло, – проговорил он.

– Олег, есть хорошие новости по делу Зверя. Давай-ка одевайся и приезжай ко мне в офис. Запоминай адрес: улица Серафимовича, 70, офис 4. Давай, жду.

– Через час буду, – Олег положил трубку и отправился бриться.

На пороге офиса Герасимова встретила высокая пышногрудая блондинка, которая проводила его к Барбусову в кабинет.

– Олежка, проходи. А я думал, что не дождусь тебя. Меня срочно вызывают в суд, у нас есть пять минут. – Барбос включил ноутбук, зашел в какую-то папку. – Вот смотри, мой компьютерный гений нашел на сайте в Интернете это фото с пометкой «Ирина Гассерт». Связался по Интернету с адресом; выяснилось, что эта Ирина живет в Германии в городе Аутбухе, или как там правильно по-немецки, не знаю. Он отправил фото нашего Зверя в компьютерном формате, я же его на всякий случай фотографировал на цифровик при нашей встрече. Ну так вот, от Ирины пришел ответ. Пляши, Олег, это победа! Теперь тебе не откреститься от адвокатуры, я вытяну Зверя из зоны. Это будет громкое дело, – радовался, как ребенок, Барбос.

– Ну, не томи, Вадим! Что ответила Ирина? – волнуясь, спросил Олег.

– Она сообщила, что Зверь есть не кто иной, как Шахов Сергей Вячеславович, проживавший в городе Прохладном Кабардино-Балкарской Республики. Но она ничего о нем не слышала с 1994 года, так как уехала на ПМЖ в Германию. Ирина скинула свои телефоны и сообщила, что если нам понадобится ее помощь, то она готова помочь. Мы ей сообщили, что Зверь, тьфу ты, Сергей – попал в беду. Кроме того, она скинула домашний телефон Сергея, но, возможно, за эти четыре года он поменялся. Мать Сергея зовут Людмила Терентьевна. Так что садись на телефон и отрабатывай дальше информацию сам. Вот их номера, а я срочно погнал в суд, через пятнадцать минут процесс. Если нужно что – ну, кофе или чаю с лимоном, – эксплуатируй мою секретаршу… Юлечка, этот молодой интересный человек – мой старинный друг, зовут его Олегом. Пока меня не будет, он здесь позанимается своими делами, так что оставляю вас на хозяйстве, а сам в суд, – проговорил Барбос, схватил чемодан и исчез за дверью.