Я лежу, ощущая кожей мягкую ткань халата. Одеяла натянуты до подбородка. Слушаю свист ветра и барабанную дробь дождя. Им сюда не пробраться. Робу тоже. Этой ночью я буду спать спокойно.

Я думаю о Нейше. Может, и она сейчас лежит в постели, слушая дождь и ветер. Произошедшее между нами кажется чем-то нереальным. Сблизиться, упиваться ее теплом, которое лучше всякого лекарства. Наслаждаться складывающимися отношениями и потом так жестоко все оборвать. Услышать, что она меня ненавидит. Вспоминаю ее голос, обжигающий взгляд и корчусь от боли в животе. Но попутно возникает и другое ощущение – пусть и небольшой, но победы.

Неужели я собственными руками оттолкнул ее от себя? Мне тягостно это сознавать, но я хотел сказать ей правду и сказал. Так будет лучше для ее безопасности. Я оттолкнул ее не только от себя. От Роба тоже. Это самое главное. Больше он не сможет причинить ей зло. Жутко себе признаваться, но чем сильнее она меня ненавидит, тем в большей безопасности живет.

Неважно, что я вырасту и состарюсь в одиночестве, без нее. Пусть у меня ни с кем не будет секса. Не беда, если голоса в моей голове сведут меня с ума. Если мои усилия помогут Нейше жить в безопасности, они не напрасны.

Я лежу, думаю о Нейше, и как будто часть тепла возвращается ко мне. Конечно, когда обнимаешь ее, когда губы встречаются в поцелуе – тепло совсем другое. Никакой халат, никакие одеяла его не заменят. И все же…

Сегодня стук дождя по оконному стеклу действует на меня усыпляюще. В гостиной довольно темно. Перед тем как закрыть глаза, оглядываю стены. Кажется, в одном месте, где стена соединяется с потолком, тоже появилось темное пятно. Когда мама гасила свет, его не было. Встать и проверить? Мне тепло и хочется спать. Говорю себе, что это лишь тень.

Закрываю глаза и натягиваю одеяла к самому носу.

«Спокойной ночи, Си».

Сна как не бывало. Вместо приятного тепла холодный пот.

Меня ждет еще одна долгая ночь.

Дождь не утихает всю ночь. Роб тоже бодрствует. Едва начинаю засыпать, он тут как тут. Я слышу его шепот, его дыхание.

«Твое время заканчивается, братишка».

Может, я все-таки заснул? А потом подоткнутые одеяла сползли и я проснулся? Нет, я ведь глаз не смыкал. Неужели это он? Как он сумел? Не могу избавиться от мысли о пятне в углу. Оно медленно ползет ко мне. Беззвучно. Я уже ощущаю знакомый запах плесени.

«Твое время заканчивается, трусливая тварь».

Его голос напоминает подтекающий кран. Фраза, повторяющаяся снова и снова. Роб произносит ее еле слышно, но мой возбужденный разум усиливает шепот, превращает каждое слово в удар молота. Когда он затихает, я все равно не могу расслабиться. Жду дальнейших его действий. А ведь кран в кухне действительно подтекает. Нет, течет по-настоящему. И труба в стене шумит. Должно быть, краны в ванной тоже взбесились.

Понимаю, что заснуть не получится. Встаю, иду в кухню, сажусь за стол и кладу голову на сложенные руки. В окно барабанит дождь, но он мне не особо мешает. В отличие от кухонного крана. Чем сильнее я стараюсь отстраниться от его звуков, тем сильнее притягиваюсь к ним.

Подхожу к мойке. Закручиваю чертов кран до полного упора. Бесполезно. Вода продолжает течь. Что за черт? Это всего-навсего кран, который всего-навсего нужно завернуть еще туже. Снова берусь за вентиль, побаиваясь, что сломаю его или вырву из трубы.

На спинке стула висит полотенце. Хватаю его и запихиваю в мойку. Звук воды слабеет, но совсем не исчезает.

Возвращаюсь за стол и снова кладу голову на руки. До чего же устал. Наверное, теперь уже ничего не помешает мне заснуть. Я не слышу его голоса. Не чувствую его запаха. Поднимаю воротник халата и закрываю глаза.

Но вскоре полотенце намокает. Опять этот противный звук капающей воды! От намокшего полотенца никакого толку.

«Время истекло».

Резко выпрямляюсь.

– Роб, хватит! Оставь меня в покое. Ты мертв. Мертв. Я видел тебя мертвым.

Я говорю тем же голосом, каким говорил все эти пятнадцать лет. Этим голосом я спорил, кричал во время драк, умолял и дразнил. Этим голосом я общался со своим братом. Но сейчас я произношу безумные слова. Никак не думал, что когда-либо их скажу. Окажись кто-то рядом, он или убрался бы поскорее из дома, или вызвал бы людей в белых халатах.

– С кем ты ругаешься?

Оборачиваюсь. В дверях стоит мама.

– Ни с кем. Мам, я сам не знаю, что со мной. Роб здесь. Он опять здесь.

– Его здесь нет. Это твое воображение. Кроме нас с тобой, в кухне никого.

– Нет, мама, он здесь. Кран, дождь, плесень на стенах – его рук дело. Говорю тебе: он здесь.

Мама не убегает и не торопится звонить в психушку. Она подходит к столу и теребит мои волосы.

– Тише, а то Дебс проснется. Карл, тебе пора успокоиться. Его здесь нет. Ты знаешь, где он. Идем с нами завтра… нет, уже сегодня. Обещаю, тебе это поможет.

– Сколько времени?

– Половина пятого. Ты хоть поспал?

– Нет.

Она снова ерошит мне волосы.

– Мне тоже не спалось. Может, чай поставить?

– Ставь, если хочешь.

– Давай телик включим.

– Я не могу… не могу там сидеть. Эта сырость… плесень. Она ползет по стенке.

– Ты серьезно?

Мама включает в гостиной свет и бормочет ругательства.

– Ну и хлев, – возмущается она. – Тут даже свиньи жить откажутся.

Она гасит свет и возвращается в кухню.

– Включу-ка я радио.

Кухня наполняется сентиментальной музыкой. Мама уменьшает громкость и ставит чайник.

– А что полотенце делает в мойке?

Она двумя пальцами приподнимает полотенце.

– Я его туда положил. Кран мне по мозгам бил. Думал, с тряпкой потише будет.

Мама хмурится, вытаскивает полотенце на край мойки и сама пытается завернуть кран. Убедившись, что я не вру, идет за чашками, ставит их на стол и садится напротив меня. У нее измятое, старое лицо. Глаза воспаленные от выпивки и бессонницы. Но она спокойна. Гораздо спокойнее меня.

Музыка заканчивается. Теперь кухню наполняет усталый голос диджея:

– Дождливая ночь в Джорджии. Наверное, совсем как у нас. Кстати, я получил свеженький прогноз погоды. По мнению знающих людей из метеорологического бюро, непрекращающиеся дожди могут вызвать в ряде районов дальнейший подъем уровня воды, а это грозит наводнениями. Так что будьте осторожны, дорогие слушатели. Оставайтесь дома и продолжайте слушать наше радио. С вами Трэвис…

– Эти дожди… Как прорвало, – ворчит мама, прихлебывая чай. – Мы тут все потонем.