Удивительно и невероятно.

- Неужели, возраст сказывается? - поддеваю его, немного издеваюсь. За что подучаю шлепок по попе. - Ай! Дурак.

- Это не возраст, Аврора, - становится чертовски серьезным. - Просто, - пожимает плечами. - последствия профессии военного, - вот это уже интересно. Не знала, что он имеет какое-то звание. - Мы вместе с твоим отцом служили, - ого! - Бывали в самых горячих точках. Спасали людей. Даже…

Не говорит напрямую, но я его понимаю. Страшные вещи лучше в слух не произносить. Не бередить прошлое.

- А почему ушел из армии?

- Тяжелое ранение из-за предательства, - вздрагиваю, теснее к нему прижимаясь и обнимая крепче, словно он может исчезнуть в любой момент. - Долгая операция. Восстановление чуть ли не полгода. Да и не хотелось видеть те ужасные места, куда нас отправляли. Попросил отставку. Ушел. Вернулся к обычной жизни в городе.

- И решил уехать в деревню? - предполагаю, но что-то мне подсказывает, он еще не все рассказал.

- Не сразу, - прижимается к моему бедру горячим членом, который начинает увеличиваться в размерах и тереться об меня. - Я… - задерживаю дыхание, боясь услышать дальнейший рассказ. - был приглашен к сослуживцу на День Рождения. Выпивка, шашлыки, девочки, - раздражённо фыркаю - ну куда уж без них. - Все были навеселе, когда виновник торжества вдруг решил пострелять по бутылкам. Нашел где-то пистолет, устроил тир. Сначала все шло хорошо, пока не… появилась на заднем дворе какая-то девушка. Требовала поговорить с Антоном. Кричала. Чем-то ему угрожала.

- Мирон, ты…

- Я даже толком сообразить ничего не успел. Прогремел выстрел. Со всех сторон визги, крики. Смотрю, а девушка лежит на земле в луже крови, а у хозяина дома пистолет дымиться.

- О Боже! - рот закрываю ладошкой.

Ужас какой-то. В горячих точках Мирон повидал многое, а тут убийство в мирное время.

- Но самое страшное было потом, - голос злой, со скрежетом. - Мои сослуживцы, мои друзья решили свалить на меня… ситуацию с девушкой.

- Что?

- Во время следствия давали показания против меня. Обвиняли во всех смертных грехах. Придумывали небылицы. Тогда даже полковнику Баринову никто не верил. Ведь он был в доме, когда все произошло. Твой отец - единственный, кто боролся за меня до конца.

Да, папа у меня герой. Своих друзей и близких никогда не бросает. Им можно гордиться.

Может и меня правда из-за какой-то опасности в деревню отправил?

- Следствие что-то темнило. То тянуло с расследованием, то быстренько все свернуть захотели. Я практически оказался в тюрьме. И если бы не выжившая девушка, давшая показания, я бы мог куковать на нарах. Долго и…

Толкаю его на спину. Забираюсь сверху. Располагаюсь киской в опасной близости от его члена. Наклоняюсь, тянусь за поцелуем.

Но громкий звук смартфона заставляет нас замереть. Переглядываемся. Мирон тянется за телефоном. От его движений скатываюсь вниз. В руки как раз попадает его пенис. Огромный, возбужденный и наверняка очень вкусный.

Надо бы его попробовать. Доставить Мирону такое же мощное удовольствие.

- Слушаю, - в трубке что-то пищит. - Да, я Мирон Савин, - внимательно слушает, даже не замечая, как я на коленях стою.

Провожу ноготками по длине члена. Облизываюсь, собираясь ему минет сделать, но вдруг оказываюсь на мягком ковре. Мирон резко дернулся. Я полетела вниз. Ударилась задницей.

- Сдурел? - потираю ушибленное место и смотрю на мужчину.

От былого веселья и возбуждения не осталось следа. Он серьезен, сдержан. Словно вновь в армии. Как будто отчитываться будет перед генералом.

- Аврора, - еле слышно. - На твоего отца было совершенно покушение. В резиденции все на ушах стоят. Требуют твоего немедленного возвращения.

Что? Папа? Боже мой! Нет, не может этого быть!

Мир за секунду рушится, как карточный домик, оставляя после себя руины.

Мирон

- Как там Аврора и ее отец? - Матвей первым нарушает тишину, отбросив инструменты и начав доставать меня ненужными вопросами. - Мы не успели с ней обменяться номерами. Как-то очень уж быстро она уехала.

Ну еще бы не быстро. Ведь после того звонка от помощницы Степана к нам живо примчались громилы в черных костюмчиках и забрали Аврору в столицу. Чтобы быть ближе к семье. К отцу, о самочувствии которого стало известно только неделю назад.

Именно столько времени прошло прежде, чем она смогла написать мне сообщение. Впервые с момента ее отъезда мы поговорили. Мало конечно, но хоть так. Смс-ками, смайликами, порой провокационными картинками. Вдали друг от друга справлялись как могли.

- С ними обоим все в полном порядке.

Не хочется разговаривать с молокососом, что прилип ко мне как пиявка. Хватит ему интересоваться жизнью Авроры. Теперь это не его забота. Он не то, что разговаривать с ней не должен. Думать о ней ему запрещено.

- Слушай, Мирон, - да он никогда не отстанет. - ты че такой злой? На всех бросаешься как дикий кабан, - ну и сравнение. - Может… - хмыкает. - отсутствие хорошего траха на тебе сказывается? Ну так не отпускал бы Зойку. Согласился бы стать ей…

Мало что соображаю. Действую чисто на инстинктах. Они подстегивают меня ринуться на Матвея. Врезать ему кулаком в наглую харю, а потом схватить за шкирки и отбросить к сараю.

- Аркадьевич, что на тебя нашло? - кто-то орет, оттаскивает нас друг от друга.

Мне что-то говорят, но из-за шума в ушах ничего не слышу. Да и перед глазами сплошная пелена ярости. Адреналин подскакивает в крови, перескакивая отметку максимум. Потрясывает. Всплеск отрицательных эмоций был очень сильным, недаром у Матвея губа разбита и вроде как фингал под глазом проявляется.

- Мирон, ты какого хрена на парня то набросился? - Пашка встряхивает меня, в лицо заглядывая.

И чего он там хочет увидеть? Причину моего бешенства? Так вон он. Умывается под шлангом. За длинный и наглый, бл*дь, язык получил.

- У друга своего говорливого спроси, - рычу, пиная ящик с инструментами. К черту весь этот ремонт! Не нужна мне ничья помощь. - Знаете что? - парни непонимающе смотрят на меня. - Валите нафиг отсюда! Все, хватит! Ремонт закончился. И так сойдет.

Машу рукой на дом, который уже порядком мне осточертел. Тут все реально бесит. Этот второй этаж. Собственная спальня. Кухня, где раньше настоящий беспорядок творился.

Даже калитка на заднем дворе. Которую три дня назад расхреначил в щепки. Теперь просто доской подпираю проход, чтобы куры не убежали на озеро.

- Ну че ты такой бешеный? - качает головой Матвей, проходя мимо меня. Он похоже на еще один конфликт нарывается. - Сразу бы сказал, - говорит тихо, чтобы слышал только я. - что запал на Аврору, как малолетний пацан. Жаль только, - кулаки чешутся. - что она взаимностью тебе не отвечала. Или все-таки ответила? - глазенки засияли догадкой, а губешки растянулись довольной улыбкой.