помогает мне сесть в машину и сразу выруливает на проспект, попутно раздавая указания по телефону. Судя по тому скольким людям он звонит, сомнений нет, скоро Ковальский будет найден. Я тоже достаю телефон и отменяю занятия в зале. В этот раз голос администратора звучит не так приветливо, она задает тысячу вопросов о причине и наверняка, остается неудовлетворенной моим скупым “ по личным обстоятельствам”, но тем не менее, обещает прикрыть перед начальством.

Улицы за окном сменяют друг друга и погруженная в свои мысли, я не сразу замечаю, что мы выехали из центральной части города и направляемся в промзону. К горлу поступает сухой ком, когда я понимаю куда Скалаев меня везет. Почему-то я была уверена, что он отвезет меня в офис или хотя бы в свою городскую квартиру, но вместо этого он привез меня на Фабрику.

Воспоминания огромными тектоническими пластинами наваливаются на меня, грозят раздавить. Столько всего здесь произошло. Самые счастливые моменты моей жизни. Самые горькие. Самые важные. Судьбоносные… Я думала, что за прошедшие годы Марат забросил здание, тем более в прессе была информация о его недвижимости в центре Москвы. Хотя, может не успел вытурить оттуда любовницу?

Думаю, если бы знакомая темная фигура у забора, я бы вряд ли нашла в себе силы выйти из машины. Но я смотрю на Рамика, который прихрамывая ковыляет к машине, потряхивая своим купированным хвостом и на губах расплывается улыбка. Я скучала.

Глава 35

Выхожу из машины и тут же падаю на колени, давая возможность Рамзесу обнюхать себя. После нашего расставания пес полностью принял сторону Марата и стойко игнорировал виновницу всех бед, но сейчас он тыкается носом в мое плечо и подставляет уши для того чтобы я погладила за ними.

— Привет, малыш, — обнимаю собаку. — Я скучала.

Утыкаюсь в его макушку и какое-то время просто сижу на земле, радуясь, что из активного щенка Рамик превратился во взрослого пса, который не мечется по территории в припадке радости от встречи. Мне нужна эта передышка. Просто необходима. Потому что атмосфера вокруг… это слишком. Даже тот факт, что меня пытались убить сейчас отходит на второй план. Воспоминания вытесняют какие-либо мысли и уносят меня далеко-далеко. Туда, где мы забрали шкодливого щенка из клиники и привезли сюда. Тогда я и сама впервые увидела Фабрику, а также сюрприз в виде балетной студии, которую он мне готовил.

Столько лет прошло, а я до сих пор не могу понять как мы могли… Как мы могли это упустить. Своими руками уничтожить. Мы ведь были счастливы.

Боль пульсирующими волнами проносится по моим венам и мне кажется еще немного и Рам отшатнется от меня потому что почувствует, как она стекает с кончиков моих пальцев. Но он продолжает громко сопеть в мое плечо и я даю себе еще мгновение на то чтобы справиться с эмоциями. Они слишком яркие и живые и если я дам себе чуть больше времени, последствия будут необратимы. Я уже не смогу смотреть на Марата и делать вид, что нас связывает лишь сделка. Просто не смогу…

— Ты сегодня рано, — раздается женский голос со стороны крыльца.

Я отрываю глаза от расплывчатой точки на земле, на которой был сфокусирован мой взгляд и смотрю на девушку.

— Алиса? — неуверенно произносит она и тут же улыбается. — Я тебя сразу и не заметила за Рамиком.

— Привет, — мои губы при виде кинолога тоже растягиваются в улыбке. Когда-то именно она помогла нам с воспитанием щенка. Если бы не Оксана, то Марат бы, наверное, так и покупал по новой паре обуви в неделю, потому что нашей выдержки не хватало ругать Рамика за испорченное имущество. — Что ты здесь делаешь? Я думала, Размес уже стал приличной собакой, неужели до сих пор покушается на хозяйские туфли?

Понимаю, что логичнее было бы задать этот вопрос непосредственно Марату, но я все еще боюсь смотреть на него. Если утром мои нервы были стальными канатами, которые не прогнулись даже под натиском дешевого спектакля с блондинкой в его офисе, то сейчас они превратились в оголенные провода и я всерьез опасаюсь, что один взгляд на Скалаева вполне может спровоцировать короткое замыкание.

— Я здесь в качестве сиделки для старого друга, — грустно улыбается Оксана.

— Сиделки? — вспоминаю, что походка пса показалась мне странной и уточняю: — У него что-то с ногами?

— Артрит, — раздается голос Марата за моей спиной. — Не переживай, все под контролем. Он сейчас проходит курс лечения и как только снимут воспаление, снова будет носиться как угорелый.

Его рука ложится рядом с моей на голову собаки и я трусливо одергиваю пальцы, чтобы не дать им соприкоснуться. Меня даже не особо заботит заметил ли он это, сейчас я слишком нестабильна для того, чтобы испытывать свое душевное состояние на прочность.

— Можешь идти, сегодня мы с ним побудем, — мягко произносит Марат.

— Конечно, — кивает девушка. — Только сумку заберу. Вечером капельница, не забудь.

Оксана направляется к своей машине, а мы к крыльцу. На пороге я застываю, не до конца уверенная, что готова к тому, что увижу. Я успела повидать Фабрику разных ипостасях, но так как шумные вечеринки явно остались в прошлом, Марат наверняка, снова переделал интерьер. Соорудил полноценное жилье?

Однако, когда я захожу внутрь, вижу что внутри ничего особо не поменялось. За исключением отсутствия толпы людей, конечно. Неужели Скалаев реально до сих пор здесь живет?

— Мы здесь временно, — словно прочитав мои мысли говорит он. — Рам живет со мной в квартире, но сейчас ему трудно ходить и врач посоветовала вместо одной длинной прогулки обеспечить его постоянным доступом к улице. Так что пока Фабрика для нас лучший вариант.

Я киваю, в то время как мои глаза лихорадочно мечутся по огромному пространству первого этажа. Такое впечатление, что шесть лет назад Марат просто поставил все на паузу, не потрудившись даже разобрать довольно дорогую акустическую систему. За барной стойкой виднеются уставленные разноцветными бутылками полки, разве что грязных стаканов нет, иначе я бы точно подумала, что мы каким-то образом перенеслись в прошлое.

— Когда ты закрыл Фабрику для посещения? — сама не замечаю, как озвучиваю этот вопрос.

— Тогда, Алиса, — несмотря на то, что он улыбается, в голосе нет ни капли веселья. — Тогда.

Я