– Ну что же, – говорит она, отдышавшись. – По-моему, ты сама только что ответила на свой вопрос. Ты выйдешь замуж за Неда, а я стану твоей сестрой. Мы, Сеймуры, далеко не последняя семья в Англии, даже твой отец сам выбрал Неда в мужья для Джейн. А теперь ты сама можешь выйти за него замуж, и представь, как счастливо тогда мы заживем! И я буду тетушкой маленького наследника престола! Никто не сможет оспорить твое положение, когда в твоей колыбели будет маленький Сеймур-Тюдор! Я думаю, что Елизавета станет ему крестной и назовет его своим наследником, пока не родит собственного сына.

– Елизавета сойдет с ума от злости, если мы поженимся, – с удовольствием говорю я.

– Вот уж точно. Но тогда ей придется взять тебя в свои покои как одну из своих фрейлин. И ты станешь для нее дважды кузиной. Нравится ей это или нет. И ей придется объявить твоего сына наследником, потому что все на этом настаивают. Ты только представь: мой племянник будет королем Англии!

– Миледи Хартфорд, – произношу я, пробуя титул на вкус, как будто прикладывая к себе отрез новой ткани, чтобы понять, к лицу ли мне цвет.

– Тебе подходит этот титул, – говорит Джейни.

Вся эта история начинается с простой шутки. За годы нашей дружбы Джейни и я дюжину раз сватали друг другу самых разных кавалеров, но сейчас, когда Нед выезжает с нами на конные прогулки, гуляет с нами в саду, сопровождает нас на ужин, комментирует карточную игру, когда мы сидим за игральным столом, и продолжает разговаривать со мной мягким, дразнящим голосом, я постоянно смеюсь, заливаюсь краской и с большим трудом нахожусь с ответом на реплики.

И постепенно, очень плавно, шутка перерастает в настоящее ухаживание, и я впервые в своей жизни понимаю, что по-настоящему влюбилась.

Разумеется, этот факт не ускользает от внимания двора. Не только Джейни постоянно говорит, какая из нас вышла бы красивая пара и как мы подходим друг другу ростом, сложением и красотой, – весь двор словно сговорился, чтобы оставлять нас наедине или постоянно направлять нас друг к другу.

– Его светлость в конюшне, – говорит мне слуга, стоит мне выйти из дверей в костюме для верховой езды.

– Леди Катерина в саду, гуляет со своим мопсом, – говорят ему, когда он возвращается из поездки по делам матери.

«Леди в библиотеке» или «Юные дамы вышивают в личных покоях», «Его светлость на молитве» или «Его светлость вернется к полудню» – все торопятся направить Неда ко мне, а меня к Неду, пока не оказывается, что мы день за днем проводим вместе. И всякий раз, как я вижу его, меня охватывает дрожь, как от первой встречи, а когда мы расстаемся, мне хочется бежать за ним вслед.

– Ты действительно его любишь? – шепчет Джейни, когда мы лежим в ее большой деревянной кровати. Вокруг нас опущены занавеси, а моя мопсиха, котенок и обезьянка уютно устроились вокруг нас.

– Трудно сказать, – осторожно отвечаю я.

– Значит, любишь, – удовлетворенно констатирует она. – Отпирайся сколько угодно.

– Вернее, мне не стоит об этом говорить, – поправляюсь я.

– Тогда точно любишь.

Эти ухаживания не ускользают и от внимательного взгляда матери Джейни и Неда, леди Анны Сеймур, и однажды утром она призывает своих детей в их личную часовню. Меня она не приглашает. Я уверена, что она запретит им обоим видеться со мной, и это означает, что нас ждет разлука. Меня отправят домой с позором. Она точно скажет им, что сестра Джейн Грей не должна флиртовать с ее бывшим женихом. Леди Анна – грозная женщина, весьма серьезно относящаяся к себе самой и своей репутации.

Возможно, ее второй брак и нельзя было назвать удачной партией, но ее первый муж был величайшим из государственных мужей Англии, вторым после короля, и она настояла на том, чтобы закрепить свой статус жены лорда-протектора. Она точно скажет своему сыну и наследнику, что уже договорилась о достойном браке для него, с девушкой из семьи, значительно более влиятельной, чем моя, и запретит ему ухаживать за мной.

– Так и было, – признается Джейни, прибегая из часовни обратно в спальню, которую мы делили, пока я у нее гостила. Она задыхается и прижимает руку к сердцу. – Я вернулась, как только смогла. Я знала, что ты захочешь узнать, что она там говорила.

Я снимаю с ее стула Булавку, чтобы Джейни могла сесть, и мне приходится подождать, пока на ее щеки не вернется румянец, а ее дыхание не выровняется. Как только речь возвращается к ней, она говорит:

– Она сказала Неду, что он не должен выделять тебя среди остальных девушек и что вы не подходите друг другу.

– О боже мой! – восклицаю я. Затем, упав перед Джейни на колени, я сжимаю в руках ее пальцы. – Я так и знала! Она меня ненавидит! И что он сказал? Он откажется от меня?

– Он был просто великолепен! – восклицает она. – Такой спокойный. Он говорил совершенно как взрослый и совершенно не волновался. Я никогда не думала, что он может вот так противостоять матери. Он сказал, что молодым людям не возбраняется проводить вместе время и что он не видит никаких причин избегать тебя, здесь или же при дворе. Миледи мать тогда сказала, что он не должен отдавать тебе такое явное предпочтение, на что он ответил, что королева не имела ничего против дружбы между ним и тобой, потому что ничем не выразила своего неодобрения вашей с ним дружбы, а она осведомлена о том, что ты сейчас проводишь здесь время.

– Он так и сказал? – я потрясена его уверенностью.

– Именно так. Причем совершенно спокойно.

– А что сказала на это мать? – нерешительно спрашиваю я.

– Она была весьма удивлена и сказала, что ничего не имеет против тебя и его дружбы с тобой, но не сомневается, что у королевы уже есть планы касательно вас обоих и в них точно нет сочетания вас браком. Она сказала, что королева не станет приближать к трону кузину, которая и так находится к нему слишком близко. И твой брак с Сеймуром ей совершенно не нужен.

– Ах, Елизавете нет до этого никакого дела! – восклицаю я. – И планов на меня у нее тоже нет. Она даже от этого отдельное удовольствие получает. Да она обо мне не вспоминает!

– В общем, вот, что ответил ей Нед! – завершила свою победоносную речь Джейни. – А еще он сказал, что пока вы двое пребываете под одной крышей, он не видит причин избегать твоего общества. Потом он поклонился и просто вышел.

– Вот так взял и вышел? – не поверила я своим ушам.

– Ну, ты же знаешь, как он умеет кланяться и выходить.

О да, он двигается как танцор, легко, расправив плечи, как мужчина, который привык, что с ним считаются. Так что я действительно хорошо представляла себе, как он умеет это делать.

Когда время моего визита подошло к концу, я сложила свои вещи и усадила любимцев: Булавку, мистера Ноззла и мопсиху Джо в специальные корзинки для переезда. Я готовилась вернуться ко двору, чтобы там жить с матерью и Марией в комнатах, гораздо меньших по размеру, чем были нам отведены при королеве Марии, обставленных подержанной мебелью и вещами, которые отобрал для нас королевский камердинер. Все правильно, ведь нынешняя королева не держит нас в фаворитах.