– Покупаем. Денег должно хватить и на постройку дома. Ручей здесь рядом, можно устроить плотину и пруд. Да и море недалеко. Решено! Покупаем!

Луке пришлось задержаться на несколько дней для оформления купчей, и лишь потом он ушел в плавание, рассчитанное на три недели. Он пригласил с собою Назара, но тот заявил, что устал бродяжничать и решил осесть здесь, на Сент-Киттсе. Он уже присмотрел подходящее хозяйство, расположенное довольно далеко от городка, которое можно было выгодно купить. Но Лука понимал, что дело не только в этом, а еще и в том, что не хочет товарищ мешать ему жить. В истории с Катуари один из них должен был уйти, и этим человеком оказался Назар. При этом Лука знал, что, если он попадет в беду и попросит у друга помощи, Назар ни в чем ему не откажет, придет и выручит.

Лука возвращался с Сент-Мартена. Там он успешно закончил все сделки, погрузил немного товара для Монтсеррата и Антигуа и с попутным ветром продолжил путь, думая вскоре вернуться домой к Катуари.

На траверзе небольшого безымянного островка, который был едва виден с марса, их застал после полудня штиль. Море дышало пологой волной, солнце палило с неба, а судно не двигалась.

Перед вечером впередсмотрящий матрос крикнул:

– Справа по курсу парус!

– Как он мог появиться в такой штиль? – недоумевал Лука.

– Он далеко, – ответил Самюэль. – Возможно, в том месте задул ветерок, или отдельная струя течения сносит его к нам. Всякое может быть, Люк.

До заката оставалось часа полтора, и все ждали ветра. Штиль хоть и не давал работы команде, но все же действовал удручающе. Моряки очень не любили такие погоды.

Свободные от вахты матросы играли и восторженно гоготали, считая выброшенные пальцы. Иные резались в кости или карты. Было скучно от безделья, душно, жарко и томительно.

Солнце только что закатилось за горизонт, сумерки быстро сменились ночной темнотой, а ветер так и не задул.

Лука вышел на вахту после полуночи, сразу же посмотрел в сторону предполагаемого судна. Его огни виднелись довольно ярко, и он решил, что суда сблизились мили на две. Это его удивило еще раз, но не вызвало беспокойства.

Подошел Галуа, постоял молча и вдруг сказал:

– Хозяин, а ведь это хороший пирог к нам приближается.

– Что ты имеешь в виду, Галуа?

– То судно, что светит фонарями, как на параде. Хорошо бы проверить его.

– Как это проверить? – не понял Лука.

– Проверить груз и прочее. Ветра до утра не предвидится, я думаю. Очень даже можно подойти и проверить.

– Сам говоришь, что ветра нет.

– Вы сами предусмотрели четыре пары весел. Стоит только поставить к ним гребцов, и мы за час будем на месте. Фонари погасить – и нас никто не приметит.

– Предлагаешь захватить судно?

– А вы до сих пор не поняли, что я предлагаю? Конечно, хозяин!

– Мы ведь договорились больше не заниматься этим промыслом! К чему нам это? Будем зарабатывать на хлеб честным трудом.

– Бросьте вы, хозяин! Кто заработает достаточно средств честным трудом? Сами знаете, что это почти бесполезное занятие!

После долгого раздумья Лука ответил:

– Ты ведь не знаешь, чей это корабль, Галуа.

– Разве это имеет значение? На море все грабители, все почти как пираты.

Лука молча отошел и долго всматривался в огни корабля. Вздыхал, что-то невнятно бормотал про себя.

Галуа нерешительно подошел, остановился и молча уставился в черноту вод.

– Хозяин, решайтесь, – наконец произнес тихо Галуа. – Еще есть время. Сразу решите все свои затруднения, да и нам перепадет малость. Вы человек не жадный, не то что большинство судовладельцев и капитанов. Ну!

В голосе Галуа слышались напряженное ожидание, раздражение и нетерпение.

– Ладно! Согласен, но ты должен знать, что мне это не по душе. И я не хотел бы быть изобличенным в этом деле.

– Это можно, хозяин! – оживился пират. – Только не показывайте, что вы хозяин. Оденьтесь попроще, и вас никто не признает, особенно ночью. Ну так я распоряжусь? Пора уже.

Лука кивнул и ушел в каюту готовить оружие.

На палубе забегали. Тихо говорили, гремели чем-то где-то в трюме. Лука понял, что там готовили весла. Пушкари забивали заряды в пушки, матросы спешили зарядить пистолеты, мушкеты, раскладывали бомбы с фитилями, багры, поливали палубу водой.

Самюэль ворвался в каюту к Луке и с порога спросил испуганно:

– Люк, что происходит на борту? Почему без меня? Это ты приказал?

– Успокойся, старина! Я не приказывал, просто смотрю сквозь пальцы на то, что задумал Галуа. Пусть руководит. Если не хочешь в этом участвовать, сиди в каюте.

Старый рыбак хотел еще что-то спросить, но махнул рукой и удалился на полуют, откуда зло поглядывал на мечущиеся тени, мелькающие в темноте нити весел и далекие огни судна.

Рулевой четко выполнял распоряжения Галуа. Судно медленно приближалось к призовому кораблю. Матросы разговаривали вполголоса, никто не курил, все фонари были погашены.

До рассвета оставалось не более часа с четвертью, когда в темноте ночи начали проступать очертания корабля. Вскоре стало видно, это трехмачтовое судно с поставленными парусами, светлеющими на темном фоне неба.

Фитили у пушкарей чадили, прикрытые корзинами. Канониры постоянно подправляли прицел, наводя поточнее стволы на палубу.

Подходили левым бортом. Весла тихо опускались в воду и с легким плеском поднимались. Негры, напуганные Галуа, гребли очень осторожно.

До судна оставалось саженей десять, когда в трюме сверкнуло кресало. По этому сигналу весла были втянуты внутрь, матросы повыскакивали на палубу и хватали приготовленные мушкеты и шпаги с копьями.

Вдруг с борта незнакомого судна раздался тревожный крик. Его никто не понял, но сразу стало ясно, что нападающих заметили. Прогремел пистолетный выстрел – это стрелял вахтенный помощник, оповещая команду об опасности.

– Не стрелять! – прошипел Галуа. – Подождем, когда они вылезут на палубу.

В свете нескольких фонарей незнакомые матросы выскакивали на палубу, метались по ней, кричали командиры, а Галуа зычно скомандовал:

– Огонь! Пали!

Загрохотали две пушки, затрещали мушкеты. Дым обволок оба корабля, почти не двигаясь в неподвижном воздухе. Вопли едва перекрывали мушкетный огонь.

– Стягивай борта! – орал Галуа, размахивая шпагой и пистолетом, зажатым в левой руке. – Бросай бомбы! Пали, чернокожие дьяволы!

Негры тянули багры, упирались ногами в фальшборт, а другие уже готовились перескочить на чужой корабль. Мушкетная трескотня ослабла, лишь пистолеты трещали, да вопли матросов носились в воздухе.