— Вполне.

Гарм почувствовал облегчение. По счастью, богиня пока не проявляла неудовольствия. Но этим делом нельзя пренебрегать. Его осенила неприятная мысль: в тюремных пещерах произошло очередное поражение, тактика передвижения под защитой грибных шляпок себя не оправдала. Возможно ли, чтобы Бает таким образом выражала свое негодование?

Чем больше он думал, тем вероятнее казался такой вариант. Он удивлялся: почему не подумал об этом раньше? Ничто, кроме божественного противодействия, не могло помешать такой искусной атаке! Как он мог быть настолько глуп, чтобы предположить, что богиня ничего не предпримет? Какая богиня останется спокойной, когда ее символ стал мишенью для плевка? Чем скорее вина будет искуплена, тем лучше. Мигеля надо найти безотлагательно! Одержимый этим стремлением, старик почти выбежал из пещеры.

У Маргарет было тяжело на душе. Она представляла Мигеля, пробирающегося по туннелям и пещерам в поисках «Солнечной птицы». Или он спрятался в каких-нибудь неиспользуемых пещерах, чтобы избежать преследования? Станет ли такой человек, как Мигель, ждать, пока его отыщут? Скорее всего, отчаяние придаст ему безрассудную храбрость. Но шанс, что он отыщет «Солнечную птицу» до того, как его поймают пигмеи, ничтожен.

Маргарет постепенно успокоилась. Она четко представила себе все препятствия, которые выпадут на его долю. Если удача ему улыбнется, это будет чистая случайность. Она сделала все, что могла.

Маргарет устало покачала головой. Сколько же, интересно, она проспала? Во всяком случае, похоже, опять пора спать. Она расстегнула одежду и легла, глядя на горящую лампу. Сколько лет нужно прожить, чтобы привыкнуть к существованию без ночей? Без дня и ночи, кажется, нельзя полностью проснуться или заснуть, а можно только пребывать в дремотном состоянии, пограничном между сном и бодрствованием! Для Бает это не имеет никакого значения, если ее часто кормить, она, похоже, готова проспать сколько угодно. Маргарет захотелось, и не впервые, оказаться на ее месте…Она продолжала с завистью смотреть на кошку, но вскоре почувствовала, что у нее слипаются глаза…

Маргарет разбудил едва различимый звук, доносящийся из внешнего коридора. Ее неспособность совместить свои «ночи» с периодами времени у пигмеев приводила к тому, что Гарму уже не раз приходилось будить ее для церемоний в храме. Когда и где пигмеи спали, она не знала, но подозревала, что по два-три часа через частые интервалы.

Некоторое время она лежала, не двигаясь, уставившись на вход, но старик не появлялся. Она крикнула на языке пигмеев:

— Кто там?

Ответа не последовало. Она приподнялась на локте.

— Охрана!

Снова никакого ответа. Только чуть слышный звук движения в коридоре. Маргарет поднялась, чтобы выглянуть. Должно быть, что-то случилось: раньше охранники всегда отвечали ей. Проход между кельей и основным туннелем был пуст. Но в конце, в левом углу, пальцами вверх торчала чья-то босая нога. Она видела часть неподвижно лежащей ноги до колена. Маргарет заговорила, но снова не получила ответа. Странно, почему молчат остальные охранники? Не могут же все они спать. Она шагнула вперед, глядя под ноги. Заглянув за угол, увидела распростертое на полу тело. Это был один из ее охранников, и он был мертв. Его голова была раздроблена, а по полу разбрызгана кровь. Маргарет открыла рот, но прежде чем успела вскрикнуть, ей заткнули рот.

Она подняла руки, дергая и царапая мускулистые пальцы, которые ее душили. Она вонзила ногти в кожу, но чужие пальцы не ослабили хватку, ей никак не удавалось их разогнуть. Маргарет ткнула локтем правой руки назад и почувствовала, что попала во что-то мягкое и податливое. Человек выругался, еще сильнее сжав ее стальными руками. Ей показалось, будто у нее из головы ручьем хлещет кровь. Маргарет почувствовала, что ее развернули и втолкнули обратно в келью.

Ее бросили лицом вниз на полоски грибной кожуры. Только тогда хватка рук, сжимавших ее горло, слегка ослабла. Она не могла ни кричать, ни бороться, а только судорожно хватала воздух широко раскрытым ртом. Но передышка была короткой. Ее ударили по затылку чем-то тяжелым, и она с такой силой уткнулась лицом в волокна, что у нее снова прервалось дыхание. Кто-то схватил ее за руки и крепко связал их. Грубая веревка глубоко врезалась в кожу. Маргарет ощупали, послышался треск: блузку на ее спине разорвали. Затем девушку перевернули и крепко заткнули рот обрывком шелка.

Оказывается, на нее напал Мигель. Он поднял окровавленную руку и принялся зализывать раны от ее укусов.

— Бешеная маленькая сучка! — злобно произнес он. — Теперь мой черед. Думала, что покончила со мной, да? Наплела обо мне всякой чепухи этим маленьким дьяволам! Я заставлю тебя подавиться своей выдумкой! Я заставлю тебя пожалеть о своих словах, грязная маленькая хитрюга!

Из дальнего угла раздался слабый звук. Мигель повернулся и увидел Бает, зевнувшую, как обычно, после пробуждения. Посмотрев на мужчину, она мяукнула.

— Ты сказала им, что я плюнул ей в глаз, да? Что ж, посмотри, что я сейчас сделаю!

Он подскочил к кошке и схватил ее за хвост. Кошка пронзительно заверещала, но тотчас же замолкла, когда ее голова шмякнулась о стену. Мигель бросил тело и гневно взглянул на Маргарет.

— С тобой будет то же самое… Вот увидишь!

Маргарет посмотрела в сторону входа. Где же остальные охранники? Должны же они прийти? Мигель поймал ее взгляд и засмеялся.

— Надеяться тебе не на что, так что лучше сдайся! Я прикончил всех четверых! Показался в проходе, двое из них за мной погнались. Покончив с ними, я вернулся и расправился с двумя остальными! Это было легко — глупые коротышки с куриными мозгами… Он вдруг осекся и на цыпочках подошел ко входу. Маргарет напрягла слух, но ничего не услышала. Мигель скользнул назад и прислонился к стене возле входа. Снаружи раздался резкий, высокий возглас. Голос Гарма. Должно быть, он нашел убитого охранника. Маргарет попыталась предупредить его, но из горла вырвался только сдавленный стон. Гарм услышал его и вбежал в пещеру. Она успела увидеть его округлившиеся глаза, когда тот заметил, что служительница Бает лежит с кляпом во рту. Мигель ударил его кулаком в подбородок. Удар сбил старика с ног, и его голова треснулась о землю.

— Легко, — пробормотал Мигель. — Умер легко.

Он вернулся к Маргарет и приготовил вторую веревку, чтобы связать ей лодыжки. Несмотря на свое презрение к пигмеям, он решил, что пора уходить. Мигель поднял Маргарет и перебросил через плечо. Осторожно оглядев коридор, он отправился в сторону неиспользуемых пещер, где его вряд ли сумеют отыскать. Никто из пигмеев этих пещер толком не знал.

Она открыла глаза, и их взгляды встретились. Он сидел совсем близко, жадно поглощая грибы.

— А, пришла в себя! — пробормотал он.

Он нес ее вниз головой, и она, должно быть, потеряла сознание, потому что совершенно не помнила, как попала сюда. С первого взгляда стало ясно, что это одна из неиспользуемых пещер. Во-первых, лампы на потолке совсем потускнели, а во-вторых, здесь было куда грязней, чем в обитаемых пещерах. По стенам сочилась слизь, а на полу валялись каменные обломки и блестели лужи. Стоял запах сырости и гнили. Маргарет ничего не чувствовала, кроме боли в связанных руках. Они онемели до такой степени, что потеряли чувствительность, но плотные веревки, врезавшиеся в запястья, казалось, перепиливают кости.