— Демона своего зовешь? Не успеет он прийти на помощь — мы тебя раньше кончим, ясно?

Я горько покивал головой, после чего рука оставила мой многострадальный рот, и я успел еще раз позвать Маню, прежде чем мне между зубами воткнули вонючую тряпку, что чуть было не вызвало у меня приступа рвоты.

— Твой демон не придет, — продолжал шипеть мне в ухо разбойничек. — У нас против демонов амулеты сильные… Лучше крикни своим, чтобы не пытались сопротивляться, иначе мы тебе уши обрежем, а потом и нос и губы…

На слове «губы» он вдруг шумно выдохнул, что, как мне показалось, выдавало его извращенческую сущность, а затем мирно уткнулся лицом в мою шею, наваливаясь, вдобавок, всем телом.

«Блин, педик какой-то пустынный!» — мелькнула паническая мысль, но падение еще двух тел слева и справа разом повернуло мое мнение в другую сторону.

Оставшийся разбойничек покрутился немного на месте, зыркая наполненными ужасом глазами через снятые с меня тактические очки и выставив ствол моего дробовика, так что я даже испугался, что он ненароком с испугу и меня пристрелит. Не пристрелил. Разбойничек на секунду перестал вертеться, замер, пытаясь рассмотреть что-то, невидимое мне. Затем, очевидно о чем-то догадавшись, погасил фонарь, валяющийся рядом и освещающий скудным светом лежавшие трупы. После чего, уже просто при лунном сиянии, он дернулся всем телом вперед и упал на фонарь ничком, словно желая погасить его наверняка.

Я было тоже прилег, чтобы не быть одному в поле воином и не искушать невидимого стрелка, но, подумав немного, решил, что если меня до сих пор не подстрелили, то и вряд ли подстрелят в ближайшее время, а своего спасителя лучше встретить гордо и прямо… стоя на коленях. Меня еще немного смущал вонючий кляп, торчащий изо рта, но уж с этим я не мог ничего поделать: руки-то были по-прежнему связаны за спиной…

На вершине залитого голубоватым лунным светом бархана, метрах в двухстах от меня, появились две фигуры. Одна из них — сутуловатая и нескладно-длинная, была выше другой как минимум на голову и двигалась странной припрыгивающей походкой — это по песку-то! Другой силуэт, хоть и был пониже первого, с избытком компенсировал это шириной плеч и длинным стволом в мощных руках. Неизвестные неторопливо двигались в мою сторону, словно они были уверены, что я никуда не убегу. Я тоже был в этом уверен, так как немного увяз коленями в песке, да и бегать со связанными за спиной руками как-то неловко. Мне оставалось изо всех сил работать языком, чтобы вытолкнуть ненавистный вонючий кляп. Фигуры подошли ко мне на расстояние метров в двадцать и остановились.

— Смотри-ка, — насмешливо сказала более длинная, — а этот еще дышит… я же говорил, что ты, хоть по одному, промажешь!

Плечистая фигура молча пожала плечами. Длинная протянула руку с пистолетом и выстрелила в одно из лежащих на песке тел. Тело никак не отреагировало, но звук выстрела хлестнул меня по ушам как бичом, заставив снова вжать голову в плечи.

— А вон тот, на коленях, так вообще — живой! — деловито-радостно сообщила длинная фигура. — Ты его застрелишь или предоставишь мне опять за тебя все доделывать?

Я замотал головой и замычал сквозь кляп так, что чуть сам не оглох.

— Бедный… — сопереживающе протянул обладатель пистолета, — да он раненый совсем, мучается, бедняга! Нужно ему помочь… — И он снова поднял свой пистолет.

Кляп вонючей кометой вылетел из моего рта. От волнения я практически потерял голос и умудрился выдавить из себя только слабый сип.

— Связки повреждены, — сокрушенно кивнул длинный. — Сейчас, приятель, сейчас станет легче…

— Ну хвачичь! — недовольно проворчал широкоплечий и, закинув за спину длинный ствол, что оказался при ближайшем рассмотрении снайперским комплексом, подошел ко мне.

— Чыши равномерно, не чергайся, сейчас я чебя развяжу!

— Имар, — просипел я, наклоняясь вперед, чтобы облегчить доступ к моим связанным кистям. — Имар, скажи Саньку, чтобы бежал подальше, иначе я этого шутника сейчас придушу!

— Глюпые шучки, — бурчал Имар, перерезая веревку. — Я говорил ему, что это глюпо, а он: «Давай прикольнемся, давай прикольнемся…» Вон — лишний пачрон на чруп впусчую израсхочовал!

Санек отбежал от нас на безопасное расстояние и оттуда махал руками как мельница.

— Лех, ну ты не обижайся, ведь смешно было, когда ты мычал в свою тряпочку и зенками на нас сверкал! Ну сам же со смехом вспоминать будешь!

Имар протянул мне флягу с водой. Я прополоскал горло от остатков песка и жадно сделал несколько глотков. Половина воды пролилась мимо, так как меня начала бить крупная дрожь — компенсация за чрезмерное напряжение.

— Я вспомню, — вновь обретя голос, пообещал я. — Я тебе так вспомню, клоун доморощенный! Я Мане скажу, чтобы она тебе пипиську откусила, вот тогда и похихикаешь тоненько!!!

Санек, почувствовав, что я раскален добела, отбежал еще на пару десятков шагов.

— Ну прости! — крикнул он оттуда. — Ну пошутил неудачно, ну дурак… Но Маню-то зачем?!

— Чы один? — спросил у меня Имар, видимо желая перевести тему. — Один приехаль?

— Нет, — мрачно пробормотал я. — С сестрой, она там…

Имар помог мне подняться на ноги, и я, заботливо поддерживаемый им, поковылял к холму.

— Погоди, Имар, нужно очки забрать. — Я нагнулся к лежащему на фонаре разбойничку.

— Не надо, — смущенно пробормотал здоровяк. — Я ему глаз просчрелил, очки испорчились… Возьми мои.

Он снял со лба очки и протянул мне. Модель была незнакомой, но тоже ничего, даже покрасивей, чем та, что была у меня прежде, разве что немного массивнее, да какие-то рожки выдавались вперед от места крепления дужки-оголовья…

— Всех перебили? — спросил я у Имара.

— Всех, — ответил он мрачно. — Их всего шесчь было… неч, семь. Мы всех, пока сюда подбирались, высмочрели. Да их в банде раньше было около десячи. Чроих я на днях засчрелил…

— Эй, клоун! Беги к хижине на холме, шапито недобитый! — крикнул я Саньку, переминающемуся в тридцати метрах от нас. — Там моя сестра, Людмила, понял? Скажи ей, что со мной все в порядке, что ты — Санек. Я ей о тебе рассказывал. Да вежливо с ней, без тупых шуток!

— Сестра?! — пискнул Санек. — Бегу, я мигом!

И вихляющим бегом долговязый штурман кинулся к холму.

— Скажи мне, Имар, — с надрывом спросил я у чернокожего здоровяка, — зачем ты этого придурка из города тогда вытащил? Ведь это же стихийное бедствие в телесной упаковке! Стой, дробовик нужно забрать!

Имар хмыкнул и, засунув дробовик мне в заплечную кобуру, подхватил меня под руку, потащил к холму.

— Наверное, почому, что чи сам без него отчуда не ушел бы, — сказал он, подумав. — А без вас — я.

— Разумно, — покорно согласился я. — Ну ладно, хватит меня тащить, как раненого из боя, — сам пойду!