— Гм-м-м? — сонно пробормотал юноша. — Что ты… Страшный сон? — Антоний рывком сел, зевнул и прикрыл ладонью рот. — Какой страшный сон? Про то, что я странствую с тобой? Ты уж меня прости, но…

— Да нет же, глупый! — Балкис шутливо ткнула его локтем в бок. — Надо же: только глаза открыл, а уже шутит! — Она улыбнулась. — Я говорю про войско призраков, про пиршество стервятников! Ну скажи мне, что это был только сон!

— Сражение! — воскликнул Антоний и сразу проснулся окончательно. — Нет… Боюсь, мои предки были самые настоящие.

— А их призраки? Антоний пожал плечами:

— Разве хоть какие-то призраки настоящие? И все же мы видели их — это был не сон.

— Да, боюсь, что так, — кивнула Балкис и обвела взглядом ущелье.

— Знаешь, узнать это можно единственным способом, — сказал Антоний. — Нужно только подождать и послушать. Если услышим крики и бряцание стали — все станет ясно.

Балкис оглянулась. Позади простиралась пустыня. Она подумала о том, сколько миль им еще предстоит пройти по пути на север.

— Стоит ли тратить на это время?

— Лишний час из нескольких месяцев? — уточнил Антоний. — Думаю, мы можем себе это позволить. — Он откупорил бурдюк, выпил воды, нахмурился и потряс бурдюк. — Так или иначе, придется спуститься к реке и пополнить запас воды. Нельзя же трогаться в путь без нее — помрем от жажды.

При мысли о спуске в ущелье Балкис поежилась.

— Пойдем! — окликнул ее Антоний. — Как только услышим пение труб — сразу убежим.

— Ладно, — согласилась Балкис.

Они спустились к реке, наполнили водой бурдюки и задолго до захода солнца уже одолели большую половину подъема. Обернувшись, они обвели взглядом речную долину, где уже сгущались сумерки, и замерли.

— Что это такое? Смотри, как быстро бежит! — воскликнула Балкис.

— Размером с лису, — откликнулся Антоний.

— Никогда не видела черную как смоль лису!

— Да, и слишком уж она блестящая, — вымолвил Антоний и напрягся. — Послушай, а может, не стоит так удивляться — ведь мы не так далеко ушли от соседней долины. Очень может быть, что муравьи и сюда порой наведываются.

— Наверняка, — сказала Балкис, но ни она сама, ни Антоний в это не поверили.

Однако оба они не могли отрицать, что существо, за которым они наблюдали и которое сновало по дну ущелья, на самом деле было гигантским муравьем. На глазах у путников странное создание развернулось и повело усиками — с севера на восток, с востока на юг, с юга на запад, и остановилось, устремив взгляд на людей. Подняло голову…

— Будь готова бежать, — предупредил девушку Антоний и схватил ее за руку.

Муравей помчался вперед, но на его пути встал силуэт воина в кожаных доспехах. Призрак замахнулся топором. Муравей на миг растерялся, но тут же в ярости бросился на призрака — и конечно, проскочил сквозь него. Затем муравей озадаченно остановился, развернулся и увидел, что на него надвигается другой воин, закованный в медные латы и вооруженный копьем. Муравей, не раздумывая, бросился к нему и, промчавшись сквозь силуэт воина, снова замер в растерянности. В это время к месту схватки побежал третий воин — с другой стороны. Муравей завертелся на месте. Он яростно бросался на призрачных воинов. Казалось, он исполняет какой-то дикий, отчаянный танец. Но ему никак не удавалось схватить лапами или жвалами хоть кого-то из врагов.

Антоний и Балкис, как зачарованные, наблюдали за тем, как мечется из сторону в сторону муравей. Между тем сумерки сгущались. Когда на небе зажглись звезды и в ущелье окончательно стемнело, муравей на мгновение замер на месте, а потом принялся раскапывать землю. Он рыл для себя глубокую-преглубокую нору — как всегда делал по ночам.

— Вдруг он золото выкопает! — воскликнул Антоний и бросился вниз по тропе.

— А вдруг — нет? — Балкис догнала его и схватила за руку. — Ты можешь проторчать там всю ночь, ожидая! За это время тени твоих далеких предков сведут тебя с ума! Пойдем отсюда! Вознеси своим пращурам хвалу за то, что они отвлекли это маленькое чудовище. Нужно бежать, пока не поздно.

— Ну ладно, ладно, — проворчал Антоний. — Но должен тебе сказать, Балкис: ты никогда не разбогатеешь, если будешь так относиться к своей удаче.

— А ты очень быстро отправишься на тот свет, если будешь так относиться к своей, — буркнула Балкис и потянула Антония за руку. — Все, надо уходить отсюда!

— Ты права, — проговорил Антоний, с трудом отвел взгляд от новоявленной муравьиной кучи и зашагал вверх по тропе следом за девушкой. Наверху он обернулся и задержал взор на закипавшей на дне ущелья битве.

Балкис заметила, как печально его лицо, и негромко проговорила:

— Все-таки это был не сон.

— Нет, не сон, — покачал головой Антоний и отвернулся от ущелья — своего прошлого, к пустыне — своему будущему. — В путь, милая Балкис. Нет смысла прикипать душой к прошлому.

Постепенно сухая, безжизненная земля становилась все зеленее. Колючки и жалкие растения сменились травой и пышными зарослями кустов. На пути странников начали попадаться деревья. Сначала — приземистые, отстоявшие далеко одно от другого, затем — все более частые, по мере того как Балкис и Антоний уходили все дальше к северу. Через неделю после того, как они покинули долину призраков, ночи стали теплее, а дни — не такими безжалостно знойными. Теперь спутники дерзали продолжать свое странствие и в светлое время суток. Как-то раз они были в пути в разгар утра, и им встретился куда-то спешивший человек. О том, что он спешил, Балкис и Антоний заключили по тому, что он пробежал сто ярдов, потом перешел на шаг, а потом то бежал, то шагал. Антоний загодя вытащил пращу и зарядил ее камешком.

— Что заставляет его бежать, хотел бы я знать? — проговорил он.

— Что бы то ни было, ему нужно передохнуть и подкрепиться, иначе тот, кто гонится за ним, его настигнет, — рассудительно произнесла Балкис и подняла руку. — Постой, незнакомец! Преломи хлеб с нами!

— У вас есть хлеб? — выдохнул странник, резко остановился, и Балкис увидела, что на нем — только балахон, плащ и сандалии. Ни дорожного мешка, ни торбочки с монетами на поясе.

— Ты, видно, давно ничего не ел, — заключил Антоний, развязал мешок и вынул сухарь и немного сушеного мяса. — Неужто в здешних краях не разживешься никаким пропитанием?

— Я не могу медлить! У меня нет времени ни на охоту, ни на то, чтобы зажарить добычу! Благодарю тебя, незнакомец, благослови тебя Бог!

Странник жадно схватил еду из рук Антония и принялся глотать сухарь и мясо большими кусками.

— От кого же ты бежишь так быстро, что даже не смеешь остановиться и поесть? — поинтересовалась Балкис.

— Женщины, о девушка, — ответил странник и в страхе поежился. — Женщины-воительницы.