Одновременно Чапаев сообщает командарму, что из-за неподхода подкреплений держаться более нет сил. Поэтому он 30 октября в 6 часов утра открывает фронт на станции Алтата, что может быть катастрофой для Уральской дивизии.

Несмотря на все требования, помощь Николаевской пехотной дивизии так и не пришла. Ни командование армии, ни Чапаев не знали, где находится 4-й Малоузенский полк, которому предстояло соединиться с Николаевской пехотной дивизией. Прибывший 29 октября в штаб армии квартирмейстер из полка сообщил, что полк не получил приказания и находится в Большой Глушице. B.C. Лазаревич, исполнявший обязанности начальника штаба армии, в тот же день докладывал командарму, что направил на автомобиле отбывающего квартирмейстера приказ 4-му Малоузенскому полку двигаться на поддержку Николаевской пехотной дивизии. Одновременно он сообщал, что связь с Чапаевым по радио установить не удалось. Хвесин немедля приказал командиру 4-го Малоузенского полка под личную ответственность перед судом военного трибунала выступить из Большой Глушицы на Грачев Куст на поддержку Чапаева. Однако 4-й Малоузенский полк, как видно из документов, достиг заданного района и был включен в состав Николаевской пехотной дивизии только 11 ноября. О том, в каком положении находились части Николаевской пехотной дивизии, можно судить из телеграммы Чапаева от 29 октября командующему 4-й армией:

В. И. Чапаев, не дождавшись подкреплений, принял решение о прорыве из окружения. 31 октября он ставит частям дивизии следующие задачи:

Во второй половине дня 31 октября части Николаевской пехотной дивизии пошли на прорыв. К исходу дня они сбили противника с первой позиции, заняв села Харитоновка и Колокольцовка. В ходе 8-часового ожесточенного боя противник потерял убитыми и ранеными 400 человек и 300 лошадей. Казаки, не выдержав, отошли назад. Из-за отсутствия снарядов части дивизии не стали преследовать врага. 1 ноября Чапаев сообщал командующему 4-й армией, что из-за «недеятельности и неисполнения приказания» начальником Уральской дивизии 1-й Новоузенский полк расположился в селе Солянка, не предпринимая каких-либо действий против неприятеля. Чапаев потребовал немедленного участия в бою этого полка с целью занятия хутора Бенардак.

Однако 1-й Новоузенский полк по указанию Т. С. Хвесина был оставлен в составе Уральской пехотной дивизии. Комиссар Николаевской пехотной дивизии Стаувер обратился за помощью в политический отдел армии: «Немедленно сообщите, на каком основании 1-й Новоузенский полк совершенно неожиданно, в самый критический момент всей Николаевской дивизии, безо всякого предупреждения снова остался в распоряжении Уральской дивизии».

ЕЛ. Чапаева, приведя в своей книге «Мой неизвестный Чапаев» все эти документы, пишет:

Т. С. Хвесина обвиняла в преступном поведении не только правнучка Василия Ивановича, но и другие авторы. Были ли они правы? Нет, конечно. В приказах и распоряжениях командарма говорится о 4-м Малоузенском полке, а Чапаев и Стаувер ведут речь о 1-м Новоузенском полке, то есть совершенно о разных частях. Об этом свидетельствует и запрос штаба армии, направленный 1 ноября в штаб Николаевской пехотной дивизии:

Начальник штаба 4-й армии А. А. Балтийский, получив донесение штаба Николаевской пехотной дивизии от 1 ноября, написал на нем: «Потребовать подробный доклад, как удалось освободиться от окружения и кому принадлежит слава этого деяния. Из штаба дивизии сообщили: «Подготовка выхода из окружения была проведена лично начдивом Чапаевым и весь план разработан им лично. И всей операцией руководил лично Чапаев. Поэтому и слава этого деяния принадлежит ему».[128]

Противник принимал отчаянные меры, чтобы сдержать натиск Николаевской пехотной дивизии, но все было тщетно. Вечером 3 ноября Василий Иванович сообщил в штаб армии: