— Рю любил Маша!

Отшатнулся и сделал круглые глаза, словно сам ужаснулся своих слов. Дрюлю между тем эта информация не впечатлила.

— Ты хочешь сказать, что Рю любил какую-то Машу? — осведомился он.

Такеши кивнул и почти испуганно произнес:

— Да. Любил. Маша — имя.

— Ясно, что не фамилия, — усмехнулся Дрюля. — А ты что, знаком с этой Машей?

— Много нет, — загадочно ответил Такеши. Дрюля не сразу понял, что эта странная фраза означает «немного». А поняв, пробормотал:

— Вот как. Так ты считаешь, что это важная информация?

Такеши кивнул:

— Да! Сильно важная! Я сказать почему, если ты слушать хочешь.

— Я хочу слушать, — сказал Дрюля, с недоумением поглядывая на взволнованное лицо японца. — Говори.

Такеши снова оглянулся, потом нагнулся и хрипло прошептал:

— Маша и Рю — ребенок! Потом!

На этот раз Дрюля понял все. Теперь пришла его очередь делать круглые глаза.

— Погоди… Ты хочешь сказать, что эта Маша ждет от Рю ребенка?

Такеши энергично кивнул. Дрюля присвистнул.

— Вот это номер! Кто бы мог подумать! А я и не знал, что у Рю есть девушка. Она русская, правильно я понял?

— Да. Русская. Очень.

— Что значит «очень»?

Такеши задумался на секунду, потом провел пальцами по волосам и сказал:

— Белая. Везде.

Похоже, от волнения и смущения Такеши совсем забыл русский язык, и это сильно забавляло Дрюлю.

— То есть, она блондинка? — весело спросил он. — Со светлой кожей и светлыми глазами?

— Да! — кивнул Такеши, обрадовавшись, что Дрюля понял с первого раза.

— Ну, дела. — Дрюля поскреб в затылке. — Ну хорошо, у Рю была подруга, и теперь она беременна. А мне-то ты зачем об этом рассказываешь?

Такеши нахмурился, отчего на его круглом лице появилось выражение обиженного ребенка.

— Это секрет, — сказал он. — И это опасно. Ты не боишься?

— Я? — Дрюля усмехнулся. — Чувак, опасность — мое второе имя.

Такеши непонимающе вскинул брови.

— Ну, то есть, я не боюсь опасности, — перевел ему Дрюля, немного досадуя на то, что с этими японцами нельзя говорить красиво, они понимают только конкретные фразы, метафоры сбивают их с толку.

Такеши подумал немного и сказал:

— Хорошо. Это секрет — я скажу. Маша что-то знает про смерть Рю. — Последнюю фразу Такеши выговорил медленно, стараясь не запутаться в грамматике и в произношении.

— Погоди, погоди… — От возбуждения Дрюля даже привстал со стула. — Значит… — Теперь уже не Такеши, а он нервно огляделся.

— Да, — сказал Такеши. — Она знает. Она очень знает!

Дрюля поманил к себе японца пальцем, и когда тот наклонился, тихо спросил:

— Ты уже говорил об этом кому-нибудь?

Такеши помотал головой:

— Нет. Только ты!

— Слушай меня внимательно, Такеши. То, что ты рассказал об этом мне, хорошо. Но больше — никому, понял?

Такеши кивнул.

— Да.

— Это очень опасно. Убийца Рю может быть где угодно. Может быть, он работает с нами в одном офисе.

Такеши вскинулся и испуганно завертел головой.

— Ну-ну-ну, — сказал японцу Дрюля и успокаивающе похлопал его по руке. — Не нужно так нервничать. Это ведь всего лишь предположение.

Такеши вздохнул и, помолчав несколько секунд, спросил:

— Что ты будешь делать?

— У меня есть один знакомый, — тихо ответил Дрюля. — Он частный детектив. Мы расскажем ему об этой Маше, а он уже решит, что делать дальше.

— Но… ты сам говорить, что мы не должны рассказать никому!

— Ему можно, — заверил коллегу Дрюля. Усмехнулся и деловито добавил: — Уж ты мне поверь.

В тот же день во время ланча Дрюля представил своего японского коллегу Плетневу и Миле.

— Вот, познакомьтесь, это Такеши. Честный человек и хороший менеджер. А это — мои друзья, Антон и Мила.

— Антон и Мила, — повторил Такеши, прочно фиксируя в памяти их имена, улыбнулся и вежливо поклонился своим новым знакомым.

— Я очень рад, — сказал он.

— Мы тоже, — улыбнулась в ответ Мила. Они сидели в маленьком кафе, у самого окна.

На улице шел снегопад, и большие снежинки медленно и грациозно, как балерины в белоснежных пачках, падали на тротуар.

— Вы хотели нам что-то рассказать, — деловито проговорил Плетнев, с интересом разглядывая круглое лицо Такеши. — Мы готовы вас выслушать.

Такеши молчал, то ли не зная, с чего начать, то ли сомневаясь в необходимости самого разговора.

Дрюля нетерпеливо ткнул его локтем в бок:

— Давай, рассказывай!

И Такеши рассказал — так, как мог, путая числа и падежи, то и дело запинаясь и подыскивая нужные слова. Тем не менее, несмотря на всю сбивчивость и невнятность рассказа, суть его Плетнев и Мила уловили верно.

— Значит, она беременна и она кого-то боится, — перевел Плетнев на «человеческий язык» окончание рассказа. — Такеши, вы сказали, что с Машей вас познакомил Рю?

— Да, — склонил голову Такеши.

— А вы знаете ее фамилию?

Японец мотнул головой:

— Нет.

— Ну, может быть, вы знаете ее адрес или телефон?

— Нет, — снова ответил Такеши скорбным и виноватым голосом. — Я просил — она не давать визитку. Нет фамилии, нет адреса. Только Маша.

— Так-так… — Плетнев потер пальцами щеку, сосредоточенно размышляя: к кому можно обратиться за помощью, чтобы поскорее найти эту таинственную Машу? Ничего дельного в голову не приходило.

— Но я знал, где она сейчас, — сказал вдруг Такеши.

Плетнев уставился на него тяжелым взглядом.

— Знаете? И где же?

— Там дом, — сказал Такеши и махнул рукой куда-то в сторону. — Окраина Москва. Я смотрел, как ее увозить машина один человек. Я ехать за ним. Я… следить.

Плетнев и Мила переглянулись.

— Такеши, вы просто умница! — улыбнулась японцу Мила. — Вы можете показать этот дом?

— Могу. Я писал адрес.

Он достал из кармана «наладонник», быстро нашел нужный файл и повернул к Миле и Плетневу маленький монитор.

— Гм… — Плетнев прищурил карие глаза. — Это на северо-востоке, в районе Жулебино. Далеко же ее занесло. Такеши, когда вы видели ее в последний раз?