— Ты не должен переступать этой линии, иначе тебе будет присуждено поражение, как бы хорошо ты ни метал. Однако я не думаю, что тебе следует об этом беспокоиться.

Скинув рубаху, Конан взял поданное ему одним из охотников копье и подошел к черте. Он оглядел тюк, стоящий в тридцати шагах от него.

— Вроде недалеко.

— Но посмотри на мишень, варвар. – Смуглый распорядитель охоты улыбнулся, указывая рукой. Один из охотников как раз заканчивал закреплять на соломе кружок из черной ткани, размером не больше ладони.

Конан вытаращил глаза.

— А-а-а, – прошептал он, и улыбка человека с орлиным носом стала еще шире.

— Чтобы быть справедливым, – громко объявил Арваний, – я дам тебе преимущество. Сто к одному. – Среди зрителей поднялся ропот, а здесь был уже весь лагерь. – Ты говорил о монетах, варвар. Если только не хочешь уже сейчас признать мое превосходство.

— Сто к одному кажется мне справедливым, – ответил Конан, – принимая во внимание похвалы, которые ты сам себе расточал. – Ропот удивления, вызванный предложением Арвания, сменился взрывом хохота. Киммериец прикинул вес своего кошелька. – У меня есть пять серебряных монет.

Смех оборвался, и наступило молчание. Мало кто считал, что человек с орлиным носом может проиграть, но размер проигрыша, хотя и невероятного, поразил зрителей.

Арваний не дрогнул.

— Согласен. – Это было все, что он сказал.

Он отошел от линии, сделал два быстрых шага и метнул. Копье его вонзилось в центр черного куска ткани, плотно приколов его к соломе.

Десятки охотников издали приветственные крики, а некоторые уже начали забирать свой выигрыш.

— Согласен, – повторил Арваний и рассмеялся, издеваясь.

Конан повертел в руке копье, стоя у черты. Древко имело толщину в два пальца, а железный наконечник был длиной с предплечье. Вдруг он отклонился назад и сделал бросок рукой, одновременно помогая корпусом. Соломенный тюк отъехал назад, а копье вошло на расстоянии толщины пальца от уже торчащего там копья.

— Может быть, отодвинуть подальше, – произнес он, как бы думая вслух. Арваний скрипнул зубами.

Весь лагерь молчал, пока человек на бочонке не нарушил тишину:

— Равные ставки! Я делаю равные ставки на Арвания и на – как его? Конан? – и на Конана! Равные ставки!

— Заткни глотку, Телад! – крикнул Арваний, но вокруг бритоголового начали толпиться люди.

Распорядитель охоты рассерженно указал рукой на мишень:

— Назад! Отодвинуть назад!

Два человека бросились вперед, чтобы оттащить тюк еще на десять шагов, затем вернулись, принеся копья.

Гневно взглянув на Конана, Арваний снова занял место у черты, отошел, разбежался и метнул. Снова его копье прошло сквозь ткань. Конан сделал шаг назад, и опять его бросок был одним нераздельным движением. Копье его коснулось копья Арвания и вонзилось в черную мишень еще ближе от другого копья, чем раньше. Среди охотников послышались восхищенные крики. Киммериец был удивлен, увидев улыбку на лице Йондры, и удивлен еще больше, увидев другую – на лице Тамиры.

Лицо Арвания было искажено от ярости.

— Еще дальше! – кричали они, когда принесли копья. – Дальше! Еще дальше!

Когда тюк был оттащен на шестьдесят шагов, зрители напряженно затихли. Попасть будет трудно, подумал Конан. Даже очень трудно.

Бормоча что-то, охотник разбежался и, крякнув, бросил копье. Оно воткнулось в тюк.

— Промах! – заорал Телад. – Ткани коснулось, но промах! Один к пяти в пользу Конана!

Замахнувшись, Конан разбежался. В третий раз копье взмыло в воздух. Поднялся крик, и все начали стучать своими копьями о землю в знак восхищения.

Телад соскочил с бочонка и побежал вприпрыжку к Конану, чтобы пожать ему руку.

— Ты дорого мне обошелся сегодня, северянин, но зрелище стоило этих денег.

Вытаращив глаза, Арваний издал сдавленный крик:

— Нет! – Он вдруг побежал к тюку, расталкивая людей. Он начал оттаскивать тяжелый соломенный тюк дальше. – Попади так, презренный дикарь! – кричал он, борясь с весом тюка. – Чтоб тебя побрал Эрлик с твоими проклятыми уловками! Попади так!

— Но здесь же сто шагов! – воскликнул Телад, качая головой. – Никто не... – Его речь прервалась, когда Конан взял копье у одного из стоявших рядом охотников. Как антилопы, разбегающиеся при виде льва, люди очистили пространство между киммерийцем и мишенью. Арваний истерично смеялся, повторяя:

— Попади так, варвар! Попробуй!

Взвесив в руке копье, Конан вдруг пришел в движение. Мощные ноги понесли его вперед, рука замахнулась, и копье полетело. Человек с орлиным носом посмотрел, раскрыв рот, на летящее к нему копье, затем закричал и бросился в сторону. От тюка поднялась пыль, когда копье вошло в солому рядом с двумя уже торчащими там копьями. Телад подбежал к мишени, не веря своим глазам, затем вскинул руки.

— Во имя всех богов, он попал в ткань! Вы, считающие, что владеете копьем, признайте мастера! Он попал в мишень на расстоянии ста шагов!

Вокруг Конана собралась толпа охотников, выкрикивавших похвалы и пытавшихся пробиться, чтобы пожать ему руку.

Крики вдруг затихли, когда подошла Йондра. Охотники расступились перед ней, напряженно ожидая того, что она скажет. Некоторое время, однако, она стояла в несвойственной ей нерешительности, прежде чем начать говорить.

— Ты задал мне вопрос, киммериец, – сказала она наконец, глядя скорее через его плечо, а не в лицо. – Я никогда не сообщаю о причинах своих действий, но ты спас мою жизнь и ты замечательно метаешь копье, так что тебе я скажу. Но наедине. Идем.

Гордо держа спину и не глядя по сторонам, она развернулась и пошла к алому шатру.

Конан медленно пошел за ней. Когда он нагнулся, чтобы пройти под пологом, аристократка стояла спиной к входу, теребя шнурки кожаной жилетки. На полу лежали дорогие иранистанские ковры с раскиданными по ним шелковыми подушками, а на низких бронзовых столиках стояли золотые лампы.

— Ну? – сказал Конан.

Она вздрогнула, но не обернулась.

— Если армия послала такие силы, – проговорила она рассеянно, – значит, ожидаются какие-то неприятности. Солдаты наверняка попытаются вернуть охотничью партию, а мне не хочется тратить силы на споры с каким-нибудь генералом, доказывая ему то, что я не позволяю армии командовать мной.

— И ты держишь это в секрете? – спросил, нахмурясь, Конан. – Ты думаешь, твои охотники и сами этого не поняли?

— Лиана действительно такая, как ты говоришь? – спросила она. – На нее приятно смотреть? Приятнее, чем на меня?

— Она симпатичная. – Конан улыбнулся, увидев, как напряглась ее спина, и благоразумно добавил: – Но не такая красивая, как ты. – Он был молод, но достаточно разбирался в женщинах, чтобы не говорить одной женщине о красоте другой.

— Я заплачу за Арвания, – сказала неожиданно Йондра. – У него нет пятисот серебряных монет.

Высокий киммериец заморгал, удивленный неожиданной