– Надеюсь, это ложная тревога и девушка скоро найдется. Спасибо, что уделили нам время.

Пока они шли от крыльца к машинам, Беннет звенела ключами.

– Думаете, убийца как-то связан с «командой мечты»?

Когда они поравнялись с машиной, Мэйси подвела черту под своими заметками и вычеркнула имя Кевина Уайатта.

– Понятия не имею. Но у меня три случая изнасилования и одно убийство с того года, когда «команда мечты» добилась успеха.

Брук нахмурилась.

– О команде много писали в прессе, и это привлекло в город массу людей, которых в обычных обстоятельствах тут не было бы.

– Как мне найти Рейфа Янгера?

– Попробую его разыскать.

– Я бы хотела поговорить и с матерью Дебби.

– Специальный агент Кроу, вы приехали расследовать изнасилования и убийство, а не это.

– У вас бывали моменты, когда слово вертится на языке, но вы никак не можете его вспомнить?

– Конечно.

– Если при расследовании дела у меня возникает похожее ощущение, я его не игнорирую. Наоборот, иду вслед за этим странным чувством, пока оно не исчезнет.

– Что вы хотите сказать?

– У меня возникло именно такое ощущение.

– Думаете, дела Дебби и Тоби связаны?

– Логики тут никакой, но я не могу избавиться от этого чувства.

– А что, если вы ошибаетесь?

Мэйси задумалась, потирая переносицу.

– Я редко ошибаюсь.

Вторник, 19 ноября, 17.00

Когда Брук припарковала свой внедорожник рядом с машиной Мэйси перед маленьким кирпичным домом Роберсонов, последняя как раз закончила читать почту и убрала телефон. Потом окинула взглядом двухэтажный дом. Белая штукатурка в некоторых местах уже обвалилась. Лужайка аккуратно скошена, на старых деревьях еще сохранились оранжевые и золотистые листья. Перед домом вдоль недавно покрытой перегноем клумбы росли кусты самшита.

Выйдя из машины, Беннет надела кепи и вздохнула.

– Я не хочу приходить к этой женщине с извещением о смерти.

Мэйси несколько раз приходилось выступать в этой роли, и каждый такой случай она будет помнить до конца жизни.

– Не знаю, какая реакция хуже: гнетущее молчание пожилой женщины, потерявшей сорокалетнего сына, или истерические слезы мужчины, узнавшего о смерти сбежавшей дочери.

– Как вы справляетесь?

– Запираю свои чувства в дальний ящик. С ними можно разобраться потом, когда появится время. – Мэйси нажала кнопку звонка. – А сейчас гоните любые мысли об извещениях о смерти. Миссис Роберсон сразу их почувствует. Насколько нам известно, Дебби цела и невредима.

– Вы правда в это верите?

Вместо ответа Кроу расправила плечи.

– Вопросы буду задавать я.

– Понятно.

Дверь никто не открыл, и Мэйси позвонила снова. На этот раз в глубине дома послышался лай. Брук переминалась с ноги на ногу, ее ремень поскрипывал.

Они услышали шаги, потом тихий голос скомандовал собаке замолчать. Дверь открыла высокая худая женщина в потертых джинсах и футбольной толстовке. Ее волосы были собраны в «хвост».

– Добрый день, мисс Беннет, – поздоровалась женщина.

– Миссис Роберсон, ваш муж дома? – спросила Мэйси.

– Да, смотрит телевизор. Вам придется войти, если вы хотите с ним поговорить.

– У мистера Роберсона боковой амиотрофический склероз, – объяснила Брук. – Миссис Роберсон, это специальный агент Мэйси Кроу из ФБР.

– ФБР? – Она нахмурилась, понимая, что присутствие федерального агента говорит о серьезности дела. – Скажите, что вы нашли мою Дебби.

– Не нашли. Но мы хотели бы поговорить с вами и вашим мужем.

– Ничего? Но ведь это хорошая новость, правда?

– Я не знаю, что это значит, мэм, – мягко сказала Мэйси. – Мы можем войти?

– Конечно. – Женщина отступила в сторону, освобождая проход, потом повела их через маленький коридор в комнату с больничной кроватью и большим прикроватным столиком, уставленным лекарствами. Напротив кровати на старом комоде стоял большой телевизор, показывавший какую-то викторину.

На кровати, на груде подушек, полулежал мужчина, до самого подбородка закутанный в теплое одеяло.

В молодости он был высоким, широкоплечим и сильным, но болезнь уничтожила его нервные окончания, лишив возможности двигаться и превратив в обтянутый иссохшей кожей скелет.

Темные внимательные глаза с живым интересом рассматривали вошедших. Он шевельнул губами, но с них слетел лишь слабый булькающий звук.

– Ронни, – сказала его жена, – ты помнишь заместительницу шерифа Беннет? С ней специальный агент Мэйси Кроу из ФБР.

Внимательный взгляд мистера Роберсона остановился на лице Мэйси.

– Рада познакомиться, сэр. – Та взяла его холодную руку и встряхнула. В больнице, где она лежала после инцидента, был великолепный персонал, но некоторые врачи и физиотерапевты обращались с ней как с нежным цветком в горшке. Это был урок, навсегда изменивший ее отношение к больным людям. Да, они немощные, но ни в коем случае не жалкие.

Пальцы мистера Роберсона дрогнули – он попытался ответить на рукопожатие.

– Шериф Невада попросил ФБР помочь в расследовании другого дела. Так получилось, что я была рядом с помощницей шерифа, когда вы позвонили.

Пальцы вновь шевельнулись.

– Когда вы в последний раз видели Дебби? – Мэйси повернулась к миссис Роберсон.

– Дебби нас навещает, но иногда ей это слишком тяжело. Они с отцом были очень близки. На прошлой неделе наша девочка так расстроилась, что я велела ей сделать перерыв на пару недель. Она не хотела, но я настояла. – Марта посмотрела на мужа. – Она звонит каждый день, но мы не разговаривали с вечера пятницы.

– Не торопите события, миссис Роберсон, – сказала Мэйси. – Так вы себя попросту изведете.

Пожилая женщина достала из кармана платок и промокнула уголки глаз.

– Вы правы.

– В ее жизни был кто-то, доставлявший ей неприятности? Угрозы, нежелательные подарки или визиты, больше похожие на преследование?

– Я думала об этом всю ночь. И вспомнила: несколько недель назад Дебби видела у своего дома какого-то человека.

– Она его узнала?

– Нет. Она сказала, что на нем была темная толстовка с капюшоном, а лицо скрывалось в тени. В руке он держал что-то похожее на ноутбук.

Некоторые убийцы выслеживают своих жертв, прежде чем совершить преступление. Иногда преступники несколько недель или даже месяцев собирают информацию о привычках, особенностях поведения и распорядке дня.