Александр подъехал к углу дома, в котором жила Лина. Наклонился к ней, поцеловал в левый уголок губ и сказал:

— До завтра. Я знаю.

Она долгим взглядом посмотрела на него и молча вышла из машины. А он сдал назад, развернулся и уехал.

Под яблоней в саду Валентины Денисовны уже привычно горела «люстра» — большая лампа под жестяным абажуром, закрепленная на ветке. А люстрой ее называл Сергей Иванович, это что-то из их, морской терминологии. У Турецкого люстра ассоциировалась исключительно с хрусталями, Колонным залом, плафонами театров и давнишней мечтой каждого российского обывателя — чешским так называемым «водопадом».

Но как эту лампу ни назови, а под ней и среди ночи было светло, как днем. Даже иной раз мешало.

Вот и сейчас под «люстрой» вся новороссийская семья была в сборе. Из гостей — Плетнев и Мила. Александр Борисович заметил, что они, похоже, уже и не расставались. Следить он, разумеется, за ними не собирался, но где-то в глубине души, в тайных закоулках ее, вроде бы даже испытывал некое удовлетворение. Ну правильно, какого черта за чужими женами ухлестывать? Есть же на свете красивые, незамужние девушки — вот и ухаживай!

Но эти мысли были так, поверхностные, пустые, потому что разговор-то был вполне серьезный. Александр Борисович, занимаясь устройством Володи, на допросе Платонова в прокуратуре не присутствовал и теперь слушал как бы отчет о происходившем сразу от двоих: существо дела — от Плетнева, а эмоциональную оценку — естественно, от Милы. И, надо сказать, ему очень нравились оценки обоих.

А попутно «шалила» лукавая мыслишка: вот и славно, они уже и думают где-то одинаково…

Но, отвлекаясь от пустяков, он мог сказать, что присутствие этой девушки, Людмилы, было делом полезным для следствия, больше того — находкой. Она разбиралась досконально в том, в чем обычно сильны только узкие специалисты. Запомнилось слышанное где-то выражение, в Доме писателей, что ли? Сказано было так: узкий специалист подобен лошади в шорах; она видит, конечно, свою дорогу более узко, но зато, несомненно, дальше. Это правильно.

И Мила смотрела далеко. Так, во всяком случае, казалось.

До последнего времени, то есть фактически до этого застольного разговора, об имени исполнителя, звучавшем как Уайт Спайдер, то есть «белый паук», они не распространялись, держали втайне. Во избежание утечки. Могли бы разболтать, и исполнитель немедленно бы скрылся. Но теперь Турецкий решил, что Миле довериться можно, и, переглянувшись с Плетневым, они решили назвать наконец мифического «паука».

Оказалось, что Мила знала о нем. Ну, в том смысле, что слышала. И знала многое о «подвигах» Уайта Спайдера. А весь его секрет заключался, как сказала она, в том, что «паук» еще нигде и ни разу не оставил своих следов. Еще известно, что он — хакер высочайшего класса. Информация была интересной, и Милу попросили рассказать об этом человеке-загадке поподробней.

— Обычно, — начала она, — вычислить нормального пользователя можно без труда. Пусть даже у него будет сотня ников, то есть имен, и каждым из них он воспользуется всего несколько раз, а затем сменит его. Либо поменяет компьютер. Ну, это чтобы сложней было вычислить. И тем не менее его можно достать.

— Как одноразовые стволы у килллеров, — привел самый доходчивый, с его точки зрения, пример Плетнев, вызвав у остальных улыбки. — Их даже — как правило, это делают профессионалы — оставляют на трупе. Подтверждая тем самым, что это не случайное, а именно заказное убийство. Но отпечатки-то пальцев нередко остаются.

— Пальцевые отпечатки — это уже другой разговор, — вмешался Турецкий. — Это говорит о небрежности. Профи никогда так не поступит, он в перчатках станет работать либо тщательно протрет ствол, прежде чем оставить его на месте преступления.

— Ой, страсти-то какие! — Валентина Денисовна сжала ладонями щеки. — Да вы ешьте лучше, чем такое на ночь-то глядя!

— Так это — наша жизнь теперь такая, Валентина Денисовна, — ухмыльнулся Антон. — Ну и как же их все-таки можно достать? — он повернулся к Миле.

— Не торопись… Вот, скажем, в конце девяностых, если кто помнит, много писали и даже показывали по телевидению о наших, российских, хакерах. Чего они натворили? Ну, известный Левин умыкнул из американского «Сити-банка» что-то около трех миллионов долларов.

— Мамочки мои, надо ж?! — снова «заохала» хозяйка, для которой такие сведения, да и разговоры, сами по себе были внове.

— А целая компания, там среди них музыкант был, студенты, кажется, из Баумановского и кто-то из Прибалтики, уже в открытую, в сети составив виртуальную компанию, стали выкачивать деньги из американских компьютерных магазинов. Открывали в наших банках счета и благополучно перекачивали на них доллары. Я могу сказать, что от хакеров пострадали не менее десятка крупнейших мировых банков. Ну, а про виртуальные магазины и говорить нечего, так наловчились, что поднялась настоящая паника. Вы ж, наверное, помните, какими заголовками пестрела мировая пресса? Просто потрясно! «Хакеры залезли в сети Пентагона!», «Московские хакеры опустошают американские магазины!», «На Европу надвигается эпоха электронных грабежей!» и т. д. Это крупные акции. А сколько было помельче? Ну, к примеру, с помощью специально созданной программы один наш российский хакер, известная уже личность, подбирал ключи к адресам абонентов электронной почты, скачивал оттуда сведения коммерческого и конфиденциального характера, а потом продавал их самим же пользователям. А не хочешь платить, продам конкуренту, сопернику. Ну а про снятия денег со счетов с помощью фальшивых кредитных карточек, так этим, по-моему, только отъявленный трус не занимался. Так что поле деятельности хакеров, как вы видите, обширно. А законы, по которым надо наказывать преступников, еще очень несовершенны. Но, это уж вам виднее…

— Так, а этот Спайдер, паук, он-то чем знаменит? — вернулся к своему вопросу Плетнев.

— Погоди, Антон, сейчас расскажу. Но вы в принципе раз уж занялись этой темой, должны знать о возможностях современных «взломщиков компьютеров». Я вам просто перечислю несколько позиций, а уж вы делайте выводы, насколько это опасно. Итак, хакер может запустить программу, способную автоматически проникнуть в сотни включенных в сеть компьютеров. Далее, он может использовать поставляемые вместе с системой диагностические программы для обнаружения слабых мест в ее защите. Что, собственно, и произошло у нас в процессе проникновения этого Спайдера в систему Платонова и его коллег. То есть проник, обнаружил слабые места. Но это только начало. Теперь хакер может похищать и изменять данные, модифицировать файлы. Что опять-таки и было сделано в нашем случае. Мгновенное возрастание напряжения до невероятной величины, которого, в сущности, никогда не было, вызвало автоматическое отключение всей системы… То есть, другими словами, хакер может заблокировать работу сети и вывести из строя программное обеспечение системы. И наконец, как итог всего, вместе взятого, он может превращать средства проникновения в компьютеры, выполненные, естественно, на высочайшем профессиональном уровне, в главный источник своих доходов. А при заказном характере — и в источник доходов своего заказчика. Это — если хакер выступает в роли исполнителя. Как ваш киллер с пистолетом… А Уайт Спайдер? О нем определенно известно только то, что он уже восемь лет появляется и исчезает бесследно.