— Знала б, сказала, — раздраженно отозвалась Света.

— Что теперь с Паханом-то делать? — спросил Коля, — он не станет тихо сидеть, как Стёпа, в ожидании своего конца и заботой об окружающих…

— Вы обе двери заперли в бараке? — Илья подошел к окну, но дальше метра видимости не было.

— Да, а толку‑то? Он остался в комнате Артёма, может через любое окно выйти…

— У него нет верхней одежды, — неуверенно сказал Коля.

— По ходу дела у нас проблемы, — снова сев на диване, проговорил Руслан, а когда все на него посмотрел, объяснил свои мысли, — пока у нас нет признаков заболевания, будем думать, что мы здоровы, следовательно, чем меньше будем передвигаться по станции, где были те, кто заболел, тем лучше. Но это значит, что у нас могут в скором времени возникнуть затруднения с едой, спальными местами и медикаментами. Это если Пахан не притащится сюда, чтобы не обидно было умирать в одиночестве.

Илья задумчиво смотрел на него:

— А ведь ты прав… здесь у нас запасов маловато на 8 человек… спать только если на полу. Света, если из нас больше никто не заболеет, через какой срок нас смогут забрать?

— Не знаю… не меньше двух недель.

— Вот ведь попали, — проговорил Юра, и все замолчали.

— Вот урод! — через несколько минут воскликнул Серёжа, — если бы Пахан повел себя, как адекватный человек, мы бы не застряли в одном здании!

— Ну за едой же и лекарствами мы можем сходить? — спросила Ксения.

Света покачала головой:

— Только в самом крайнем случае… как раз Паша был там после нас с тобой, забирал некоторые продукты…

— Черт! Что там ваша Оля говорит?! — Коля явно был на взводе сильнее всех, — почему они заболели, а мы нет?

— Пока ничего…

— Как далеко от нас ближайшая станция? — снова спросил Коля, в его голосе проскакивали истеричные нотки.

— Где бы не была, мы же не бросим здесь Степу и даже Пахана! — резко ответил Илья, подходя к парню, — к тому же, а если вирус привезём с собой?

— Ну хоть чтобы знать, что есть возможность не подохнуть на этой станции!

— Не подохнуть на этой, чтобы подохнуть на другой, прихватив с собой еще в два раза больше человек? — рявкнул Олег. Как ни странно, его грубый выпад сработал, парень замолчал, стараясь справиться со своими эмоциями.

— А правда, далеко отсюда до ближайшей станции? — тихонько спросила Ксения Руслана.

— Тебе в километрах или днях?

— Лучше в днях…

— Около недели.

Ксения изменилась в лице:

— Так далеко?!

— Да, а ты что ждала? Что тут на каждом углу по бару?

Она снова почувствовала, как её начинает трясти от нервов:

— А если кто-то ещё заболеет? Если нас отсюда не заберут?!

— Не поддавайся панике!

— Да не могу я! Мне страшно! Я не собираюсь угонять машину! Просто хочу знать, что в самом крайнем случае мы сможем уехать или ждать откуда-то помощи!

Последние слова она сказала эмоционально и так громко, что услышали все и повернулись на неё.

— Так что? — снова спросил Коля, только уже спокойнее, — мы отсюда сможем уехать?

Руслан посмотрел на начальника станции, тот вымученно кивнул, тогда мужчина ответил:

— У нас только один вездеход, он рассчитан на 6 человек, ехать до соседней станции не меньше недели, это если повезёт с погодой. Она принадлежит французам, так что что-то им объяснить не сильно получится… И решаться на такое нужно только в самом крайнем случае, — он посмотрел на Ксению, которая сидела рядом и смотрела на него застывшим взглядом, — потому что если кто — что из нас все-таки окажется заражён, то здесь ещё есть шанс избегать контакта, а там нет! Внутри машины мы окажемся в крошечном замкнутом пространстве! Если рядом окажется кто-то с вирусом — погибнем все!

После его резюме вопросов ни у кого не возникло, а Света сказала:

— Я ещё раз возьму у всех кровь, буду проверять всех каждые 12 часов!

— Что это даст? — спросил Олег.

— Если все здоровы, то для собственного успокоения, а если нет… чем раньше сможем узнать, что кто-то заразился, тем легче будет выяснить откуда и постараться понять, как эта дрянь передаётся!

— И изолировать заражённого, — тихо добавил Юра, а женщина кивнула.

Воцарилось молчание, каждый думал о своём, но мысли восьми человек были схожи, все увидели, какой страшный кошмар их настиг, и все боялись. Никто не хотел умирать, но эта вероятность витала в воздухе. Трудно соблюдать холодность рассудка и здравость мышления в подобной ситуации.

— Что будем делать, если Пахан придёт сюда? — спросил Олег, глядя на Илью, а тот подошёл к дивану и сел рядом с Русланом, морщась и держась за грудь.

— Ему сюда нельзя… — говорить ему снова стало трудно из — за боли, — остаётся надеяться на его благоразумие.

— Крупно в этом сомневаюсь, если что будем решать по обстоятельствам, но лучше ему сюда не соваться, — довольно воинственно сказал Олег.

— Сейчас только 10, самолёт должен быть часа через 4, — сказал Юра, вставая, — я пойду прогуляюсь к баракам, осмотрю окна и двери, не могу просто сидеть и ждать, сможет он выйти или нет.

— Не надо! Там такая метель, а если он заявится, мы и так это узнаем, — встревоженно ответила Света.

— Если он заявится, будет уже поздно! — он решительно пошёл в сторону двери, — не волнуйся, я быстро!

С этими словами мужчина скрылся за дверью.

— Я с ним! — вскочил Серёжа и вышел за Юрой.

Руслан встал и пересел в кресло, уступая место Илье:

— Отдохни, а то видок у тебя тот ещё!

— На себя посмотри! — огрызнулся начальник станции, но не стал спорить и лёг на диван, к нему тут же подошла Света с очередным обезболивающим уколом.

В лаборатории было четыре компьютера, за ними сидели Коля, Олег и Света. Ксюша села прямо на пол у стены, где до этого сидел Юра. Девушка пыталась принять ситуацию, но это было просто за гранью понимания. Она в своей жизни много раз сталкивалась со злом, насилием, но это… Они сидели в крошечном помещении на краю света, вокруг мороз, несовместимый с жизнью! И там же таиться угроза намного страшнее холода, намного страшнее любого ужаса, который до этого мог присутствовать в их жизни! Ксения сидела, обняв руками колени и положив на них голову, она смотрела на Руслана, которому не был виден её взгляд. Он постоянно держался за голову, лицо побледнело, а вокруг глаз проступили тёмные круги. Мужчина постоянно пытался поменять положение, потому что при таком плохом самочувствии сидеть в кресле было неудобно, но он ни разу не сказал ни слова, ни застонал.