В самом низу стоял сундук, над ним на полке лежала широкая книга в чёрном переплёте с золотыми узорами. Верхние полки были забиты склянками с разноцветными жидкостями, и ещё на одной лежали мелкие непонятные предметы, среди которых валялась перчатка для сбора душ. Грегориан быстро отодвинул несколько эликсиров и схватил сосуд с ярко — синей жидкостью. Он выдернул крышку и вылил часть на живот, а затем на руку охотника. Жидкость постепенно застыла, образуя ледяную корку на ранениях. Чёрный дым перестал идти, и Крит ощутил приятный холодок вместо боли, но состояние его не улучшилось. Грегориан приоткрыл охотнику рот и заставил сделать его несколько глотков. Живительная прохлада разлилась по всем внутренностям Крита, и он полностью открыть глаза, вернувшие былой блеск. Охотник хотел приподняться, но Грегориан ему не позволил.

— Подожди, ещё не всё, — произнёс он и положил руку ему на грудь. Чёрные латы на кисти сменили цвет на ядовито — оранжевый. Грегориан начал произносить непонятные заклинания, и его кисть стала пульсировать. Постепенно эти импульсы передавались телу охотника, с каждым разом они становились сильнее. Крит почувствовал, как силы возвращаются к нему. Рана на животе затянулась, словно её вовсе не было. Закончив исцеление, Грегориан отошёл в сторону и, раскрыв ладони, произнёс:

— С возвращением, — Крит аккуратно поднял корпус и уже сидел на камне, окончательно приходя в себя.

— Так вот как ты вернул Миру к жизни, — сказал он, глядя на своего спасителя.

— Почти, это было лишь исцеление тела и то не полностью, — Грегориан указал на отрубленную кисть. Крит тоже перевёл на неё взгляд. На диагональном срезе бурлила густая тёмная масса, но охотник ничего не ощущал. Он вопросительно взглянул на хозяина, который сразу же ответил на его вопрос:

— Она отрастёт, но в твоём случае это может затянуться надолго, ведь ты полудух, вдобавок к этому твоя сущность очень слаба, — под сущностью Грегориан подразумевал чёрное пламя. Но Крита мало волновала рука, он вспомнил, что пытался сказать в предсмертной агонии.

— Орден забрал Миру! — громко заявил он.

— Это я уяснил, только зачем она им понадобилась, пока не ясно, хотя…

— Не им…. Винсенту, — его имя Крит произнёс с особой злостью.

— Расскажи всё с самого начала, — Грегориан уселся на камень и начал слушать подробный рассказ. Он несколько раз издавал загадочное «Хм», когда услышал про очистителей, световую вспышку из ладони Норадина и внезапный выброс силы охотника. Его поразило то, что Крит не сказал о нем Ордену, и первым делом хотел получить ответ на этот вопрос.

— Почему, ты не выдал меня? — рассуждая, спросил он.

— Разве не ясно? Ведь ты вернул к жизни Миру, позволил мне вновь обрести счастье. Вначале я тебя ненавидел, но сейчас я тебе благодарен за все, что ты сделал: за спасение моей любимой, за мою новую жизнь и моё спасение. Спасибо тебе, — искренность охотника удивила Грегориана — он выпрямил спину, а Крит продолжил:

— Я хочу, чтобы ты опять помог мне.

— Вернуть её? — Грегориан понял, о чём речь.

— Да, — Крит обречённо кивнул головой. Он понимал, что вряд ли демон согласиться. Возможно, в нем и были какие-то задатки милосердия, но любовь точно ему неведома, будет ли он, рискуя собой, бороться за это чувство.

— Одно я знаю точно, вреда ей не причинят, тем более, ты говорил — Винсент любит её.

— Винсент! Я убью его при первой же возможности. Тупая скотина, неужели он рассчитывает на её любовь, после того, что сделал! — Крит пришёл в ярость, но сразу же вернул себе рассудок, — этот, их предводитель…. Норадин! Он сказал — ей придётся стать членом Ордена, не знаю, что это значит, но Мира никогда не смириться. Прошу, помоги хотя бы найти их пристанище, дальше я разберусь! — с вызовом закончил он.

— И ничего у тебя не выйдет. Норадин… — его имя Грегориан произнёс почти шепотом. Он сидел в задумчивой позе, о чём-то размышляя.

— А что за история у тебя с этим ангелом? — охотник был не менее заинтересован произошедшим.

— Архангелом, а не ангелом, — не выходя из раздумий, отвечал Грегориан, — у ангелов два крыла, у архангела четыре и, наконец, у самого высшего ранга — серафимов, их шесть. Ты же слышал наш разговор?

— Смутно, я практически не понимал, что происходит, жив я был или нет…

— Когда-то давно я убил его отца, — тяжело выдохнув, сказал Грегориан, — поэтому не хотел убивать Норадина, впрочем, как и Фарадина, просто он не желал отступиться, отстаивал свои ошибочные убеждения, но это сейчас это не имеет значения, — он посмотрел на Крита, давая понять, что не стоит развивать эту тему.

— Ты так легко справился с архангелом, а меня он чуть не убил, — охотник снова был поражён силой своего хозяина, — его отец тоже был архангелом?

— Нет, он серафим, одолеть его было куда труднее, — удивление Крита переросло в маленький шок. Грегориан почти голыми руками убил архангела и смог победить серафима, который наверняка был намного сильнее.

— Кто же ты такой? Твоя сила равна силе самого высшего ангела, за тобой охотятся и светлые, и тёмные силы.

— Я демон, долгоживущий и много повидавший, демон, — с долей иронии ответил Грегориан, — Норадин сказал, что искал меня с помощью Ордена несколько десятилетий, видимо, поэтому демонам стало непросто находиться на земле, и на нас они, сильно «давят». Но пока картина не полная.

— Постой, на вас, это на кого? — поинтересовался Крит. Грегориан снова оторвал глаза от пола и перевёл на него.

— Как бы тебе доходчивей объяснить. В мире теней тоже есть правящая верхушка, но не так как у людей, у нас нет «единого государства».

— Как будто у нас оно есть, — фыркнул охотник.

— Так вот, нашим городом и прилежащими территориями управляет совет некромантов, и существует множество кланов более или менее влиятельных. Я состою в одном из уважаемых кланов, под названием Инсектум. Орден Света доставляет нам хлопоты, — Крит пытался вспомнить, где же он слышал это название раньше.

— А свою любимую Миру ты ещё увидишь, если не умрёшь до этого момента, — ошарашил охотника Грегориан.

— Так ты мне поможешь! — радостно вскрикнул Крит.

— Не в буквальном смысле, это не значит, что мы сразу же ворвёмся к ним и будем крушить всё и всех в её поисках. Скажу прямо, не хотелось мне вовлекать тебя во все события, я услышал твой зов по счастливой для меня случайности и хотел загрузить тебя своей работой, чтобы было больше времени для отвода глаз. Но тебя уже втянули в хитросплетения жизни за гранью твоего прежнего мира.