Юрий так и поступил, как ему подсказал момент. «Маячок» конечно же обнаружили. Гордеев удостоверился в факте и попросил оставить все как есть. Но сам, когда наконец позвонил Филипп и сообщил, что они уже на подъезде, километров тридцать осталось, вышел из номера, где сидел в ожидании звонка, и отправился «обедать» в ресторан. Он даже демонстративно не обратил внимания на то, есть ли наблюдатели. Но за стол не сел, а прошел, как недавно, весь зал насквозь и вышел через служебный проход на двор и соседнюю улицу. Там, не видя за собой погони, углубился в переулок и вышел на широкую и многолюдную параллельную улицу, где без особого труда поймал частника, который за две сотни готов был отвезти его к черту на кулички, а не то что на Московское шоссе.

Не прошло и получаса, как Гордеев, отпустив шофера, вошел в небольшое бистро и занял столик, сказав молодой девушке-официантке, что сейчас сюда подойдут двое товарищей, и они, включая и его самого, безумно голодные. Девушка засмеялась и пообещала хорошо накормить.

3

Филипп Агеев уже бывал в Новограде, и, кстати, вместе с Гордеевым — в той, прошлой истории он осуществлял оперативную поддержку адвоката. Поэтому в городе Филя ориентировался хорошо. Не стали они со Щербаком утруждать Юрия поисками для них жилья. Ни одна гостиница, естественно, для дел, ради которых они прибыли в город, не подходила — слишком много народа, да и вопросы лишние — откуда, куда — только мешали бы. Вот Филипп по привычке и обратился к «вокзальному бюро». Подъехал к железнодорожному вокзалу и быстро отыскал тетку поприличнее внешне, которая с удовольствием и за «смешные деньги» сдала ему с другом на неделю свою однокомнатную квартиру, которую использовала в качестве гостиницы — для приезжих на сутки-двое, очень удобно. Никакого контроля, и центр рядом. А во дворе можно спокойно поставить две машины, так чтоб они не привлекали к себе чужого внимания.

Гордеев подробно объяснил им свой план, и они обсудили все возможные аспекты и неожиданности, которые могли бы возникнуть при его выполнении. После чего и разъехались.

Поздно вечером Гордеев спустился в холл нижнего этажа, огляделся, увидел своих «сопровождающих», но резко реагировать не стал. Спокойно прошел к выходу, подождал, поглядывая, пока те поднимутся со своих мест, и направился к машине. Он не торопился. Осмотрел машину, постучал носком по скатам, обошел кругом и наконец устроился за рулем. Наблюдатели сели в свою машину — пока все шло как надо.

Юрий не спеша тронулся, выехал на середину улицы и так же неспешно, не собираясь удирать от преследователей, поехал в сторону Загородного шоссе, по которому ездил в Холмск. Синяя машина спокойно следовала сзади, не отставая, но и не догоняя. В районе вокзала к ним присоединились еще две машины. Но о том, что они присоединились, знал только Юрий, преследователи об этом не догадывались. Несмотря на поздний вечер, движение было довольно интенсивным, и разглядеть в темноте, кто кого преследует, вряд ли смог бы даже профессионал.

Да бандиты, надо полагать, даже и не думали об этом. Они, выполняя, видимо, приказ Журавлева, ехали за своим клиентом, действуя ему на нервы, а заодно пытаясь узнать о его контактах. А кто запретит? Никто в городе не может остановить их и предъявить им обвинение, будто они кого-то преследуют. Так что все угрозы адвоката сводились бы к пустому и ненужному «базару». Пусть себе болтает, у него работа такая.

На выезде из города, где попутного транспорта практически не осталось, а навстречу шли в основном грузовики, слепя встречные машины фарами, Гордеев прибавил скорости. Устремились за ним и бандиты. Но тут, свернув направо и проехав буквально сотню метров, Юрий вдруг резко затормозил. Тормознули и бандиты, и даже опешили: адвокат задом быстро подавал свою машину, угрожая столкновением.

Бандиты хотели тоже сдать назад, но увидели, что сзади и слева их уже зажали два неизвестных автомобиля. Они и сообразить ничего не успели, как из тех машин выскочили двое человек в масках на лицах — один совсем невысокий и щуплый, а второй повыше и пошире в плечах — и с неожиданной силой, едва не оторвав двери их машины, выдернули парней наружу. Еще миг, и оба валялись лицами в песке, со стянутыми за спиной руками. Никакая ментовка так не сработала бы — быстро и слаженно. Они даже вскрикнуть не успели, не говоря о том, чтобы выматериться всласть, а когда один попытался подать голос, его рот оказался с ходу залеплен широкой полосой липкого скотча.

Их волоком оттащили в сторону от дороги, поставили машины в один ряд, так, чтоб они не мешали тем, кому придется проезжать мимо, и отправились к пленникам, которые сидели на земле, привязанные к небольшим, светлеющим в темноте березкам. Идиллическая картинка!

— С кого начнем? — спросил Филипп, протягивая Гордееву фонарик.

Юрий ослепил его светом одного, другого и показал на того, с кем уже был знаком:

— Вот с этого.

Филипп ловко залез к тому в карманы, вытащил все наружу, нашел паспорт. Открыл и протянул Гордееву. Юрий прочитал вслух:

— Горохов Сергей Юрьевич, восьмидесятого года… Скажи на милость, сопля, а такая наглая!

Пленник замычал и замотал из стороны в сторону головой. Короткий удар Филиппа в челюсть ненадолго успокоил бандита.

Затем были вынуты документы из кармана второго. Юрий снова прочитал:

— Лазун Михаил Григорьевич, восемьдесят второго. Совсем мальчишка, мерзавец. Оружие у них есть? Не перепутайте, кому какое принадлежит. Вот этот, я полагаю, убил Людмилу Лякину. — Гордеев носком ботинка показал на Горохова. — Его пистолет пойдет на экспертизу. — И поскольку Горохов еще не пришел в себя после Филиного тычка в подбородок, Юрий обратился к Лазуну: — Будешь говорить, или хочешь, чтоб мы вас обоих замочили прямо тут? Я ведь предупреждал. Не хотели послушать, пеняйте на себя. Помоги ему. — Юрий показал Филе, и тот слегка оторвал от губ преступника липкую ленту. — Кто убил девушку, ты или он? Отвечай.

Тот молчал.

— Помоги ему, — сказал Юрий Филе.

Агеев наступил тому ботинком на промежность и нажал. Парень взвизгнул и изогнулся дугой.

— Будешь говорить?

— А что мне будет? — с трудом произнес он.

— Ничего. Волкам оставим на съедение. А вот уж что они с тобой сделают, у них будешь спрашивать. Если они еще такое дерьмо жрать станут. — Гордеев достал из кармана свой диктофон и включил его, но ослепленный светом фонаря Лазун этого не видел. — Вас Журавлев послал следить за мной? Отвечай, Лазун!

— Да.

— Что велел делать?

— Наблюдать. И докладывать. Оружие еще велел забрать Женькино, ну Горелого, которое ты отнял у него. А если добром не отдашь, то прижать как следует.

— И вы отправились за мной, чтоб прижать?

— Ага.

— И как вы собирались это сделать?

— Не знаю, это Гороха дело.

— Ладно, — сказал Юрий, отключая диктофон. — Заклей его. Давай возьмемся за Гороха…