Да, ему всего тридцать пять, но не он ли недавно нашел у себя седые волосы?

Три волоска. Они росли на самой макушке, по центру, дерзко торчали из черной шевелюры – наглецы, да и только.

Эти три седых волоска были словно грабители, знающие, что однажды они заберут себе весь мир, то есть – всю его шевелюру.

Уже почти у стойки Хайро развернулся и пошел прочь. «Положу лучше книги обратно, – думал он. – С чего это я решил, будто могу учиться в колледже? Да кто меня возьмет работать в больницу? И чем я буду платить за учебу?»

Не стоит даже время тратить.

Хайро шел по лабиринту меж полок. Но магазин был большой, покупателей – много, и Хайро попросту позабыл, где лежали его учебники.

А бросить их на первую попавшуюся полку он не мог, никак. Он не из таких.

Стоп.

Новый план.

Просто купить учебники. Это же не обязывает сразу идти учиться. Может, он будет читать их в свободное время. Каждый день ведь приходится кого-нибудь ждать.

А впрочем, кого он обманывает? Выдумки это все.

А может, подарить кому-нибудь учебники? Правда, они потрепанные и в пометках. Какой же это подарок!

Хайро откинулся назад, на пятки, и на краткий миг закрыл глаза.

Ему нужно было поговорить с ней.

С девочкой-ангелом.

Она сказала бы: «Покупай!»

Думая о ней, он вновь стал в очередь, на этот раз – к третьей кассе.

Девушка за стойкой отсканировала штрихкоды с его учебников, но, когда Хайро протянул ей деньги, заколебалась. Удивилась? Похоже, обычно здесь платили как-то по-другому. Девушка нажала на кнопку, и выдвинулся ящик кассы.

И вдруг замигал огонек и загудел сигнал.

Люди вокруг подняли глаза.

Они смотрели на него. На кассиршу. На красный поблескивающий маячок над кассой.

Что он сделал не так?

Хайро почувствовал, что лицо наливается краснотой, а потом увидел, что какой-то человек очень официального вида показал на него пальцем. Кассирша захихикала и сказала:

– Вы – наш миллионный покупатель.

Он понятия не имел, о чем это она. Его лицо ничего не выражало. Она пояснила:

– Вы выиграли! Вы что, ничего не знаете?

Хайро покачал головой.

К ним подходили другие сотрудники, откуда-то сбоку вынырнул мужчина в винно-красном пиджаке. На груди у него был беджик с надписью «менеджер». Менеджер поднял камеру:

– Улыбочку!

Хайро изо всех сил попытался изобразить улыбку трясущимися губами.

А потом услышал из толчеи вокруг:

– Выиграл двадцать тысяч, видал? А я стоял сразу за ним. Фантастика!

Хайро огляделся и только тут заметил свисающие с потолка треугольные картонные щиты с надписью:

Какая-то женщина поднесла к его лицу микрофон и спросила:

– Как вас зовут? Вы – студент Бейкерсфилд-колледжа? Что вы изучаете?

Он понял, что идет запись. И выдавил:

– Я только начинаю учиться. Я здесь в первый раз.

Толпа дружно застонала, а потом засмеялась и зашушукалась.

– Первый раз! А я тут целое состояние оставил!

Женщина все спрашивала и спрашивала, а Хайро, отвечая, поймал себя на том, что улыбается.

И улыбка становилась все шире.

Он заполнил кучу разных бумажек – для магазина, для налоговой и так далее, – а потом фотограф сделал его портрет.

На этот раз – с банковским чеком огромного размера.

А потом ему выдали настоящий чек.

Все были очень милы. Его хлопали по спине, он пожимал руки студентам, обнимал людей, которых видел впервые в жизни.

И, только идя через залитую полуденным солнцем парковку к своему такси, он взглянул наконец на часы.

Он провел в магазине без малого три часа.

Но в заднем кармане, в до блеска вытертом кожаном кошельке лежал сложенный вдвое листок бумаги стоимостью в годовую зарплату водителя такси.

И этих денег хватило бы на любой учебный курс, какой он только пожелал бы.

Каждые выходные Патти ходит на фермерский рынок на перекрестке Голден-стейт-авеню и Эф-стрит. Ей нравится приходить к самому открытию.

Сегодня с ней пошла Маи, потому что Патти взяла машину Делла, чтобы привезти побольше всего, и нужно, чтобы кто-то помог ей носить покупки.

На обратном пути они обещали заехать в питомник и привезти мне два мешка земли для домашних растений.

Вообще-то подсолнухи лучше всего растить не в горшках и не в вазонах, а в земле. У них огромный стержневой корень, он уходит очень глубоко.

Я решила так: сначала посажу семена в горшки, а потом найду, куда их пересадить.

Мы с Деллом перелопачиваем стоящий под навесом большой голубой контейнер для перерабатываемого мусора и находим двадцать три контейнера, в которые можно посадить подсолнухи.

В нашем распоряжении – жестяные банки, несколько круглых пластиковых плошек (в них раньше была сметана и плавленый сыр) и даже несколько картонных коробок от молока.

Никогда не видела Делла таким счастливым, как в те минуты, когда он рылся в мусорнике.

Раздобыв необходимое, мы отправляемся в прачечную и моем банки и плошки в глубокой раковине.

Кухонным ножом Дел пробивает у них в днищах отверстия, и нож, конечно, портится, потому что он для таких вещей совсем не предназначен.

Но Деллу все равно.

Когда приедет Патти и привезет землю, мы посадим девять разных сортов подсолнухов.

Но пока мы разбираемся с контейнерами, происходит еще кое-что.

Вниз спускается Садху Кумар, у которого Делл снимает комнату. В руках у Садху три компьютера. Делл спрашивает:

– Куда ты их?

Садху собирается бросить компьютеры в голубой бак.

– В мусор.

Я оценивающе гляжу на компьютеры. Кажется, они не очень старые. Я спрашиваю:

– Вы не смогли их починить?

Садху фыркает. Прямо как лошадь.

– Да это просто хлам. Что с ним возиться!

Я смотрю на компьютеры. Два ноутбука. Третий – полноразмерный. Все – одной фирмы.

Садху Кумар – из тех, кто всегда сердит. Наверное, у него было много разочарований в жизни. От разочарований человек становится желчным.