— Позволь понести твой пакет.

Катя перевела взгляд с машины на красивого молодого человека, слова застряли в горле, глаза обожгло от накативших слез.

— Все в порядке? — В его голосе прозвучала тревога. Он взглянул на золотую иномарку и удивленно приподнял брови. — Нравится?

— Нет, — резко произнесла девушка и затравленно осмотрелась. Она была в ловушке — четырех бетонных стенах, окруженная дорогими машинами, в компании своего убийцы.

Катя смотрела в зеленые глаза, полные нежности и заботы, и не могла поверить, что это лишь обман. Ее представление о происходящем вдруг рухнуло, рассказы о жестоком брате, необычной семье, трогательная история про мать — все превратилось в страшную игру богатенького мальчика. Одного не поняла — какова цель? Посмеяться? Развеять скуку?

Влад приблизился и, озабоченно хмурясь, протянул руку к пакету:

— Давай.

Пальцы, стискивающие ручки пакета, разжались сами собой. Влад ловко его подхватил и со вздохом сказал:

— Нас, наверно, уже ждут, идем.

Катя не двинулась с места.

— Чья эта машина?

Молодой человек подозрительно сощурился.

— А что?

— Интересно. Праздное любопытство.

Он заметил перемену в ее голосе, в глазах мелькнул страх.

— Машина брата.

«Снова брат», — отметила Катя, разглядывая бледное лицо с напряженными скулами.

— Он любит роскошь, — придушенно сознался Влад и вновь попросил: — Пойдем?

Она спрятала руки в карманы.

— Если ты передумала, — проницательно заметил он, — я могу отвезти тебя домой и…

Ей хотелось плакать от нахлынувших чувств. Она снова ему верила, вопреки всему, наперекор самой себе.

— Я просто немного волнуюсь. — Ложь так легко сорвалась с губ. Катя сомневалась, что там, куда он отведет, она познакомится с жестоким братом или еще кем-то, но ноги сами вели ее — послушные сердцу, как еще никогда.

В арку идти не пришлось. Влад нажал на круглую железную кнопку в стене, и вскоре приехал огромный лифт. В него спокойно могла бы поместиться машина.

— В гараже мало места, чтоб разогнаться и въехать по тоннелю, — пояснил молодой человек, пока они поднимались на лифте.

В помещении, куда приехали, не горел свет. Следом за Владом Катя вышла на улицу — к парадному входу.

Прихожая поражала скудностью убранства. Стены были голы, для одежды выделены три ржавых крючка, с потолка на проводе свисала лампочка. Дверей в соседнее помещение вовсе не имелось.

В проходе точно из-под земли выросла невысокая фигура.

— Ксана, — позвал Влад.

Девушка в наряде горничных из эротических фильмов вышла на свет. Белый чепец, передник, колготки в дырочку. На взгляд ей было не больше шестнадцати.

«Сексуальное рабство», — промелькнуло у Кати. Сердце сжалось.

Влад положил руки ей на плечи.

— Позволь твое пальто.

Не в силах оторвать взгляда от белого как снег лица девочки в чепце, Катя едва слышно спросила:

— Кто это?

— Ксана, — представил Влад, по-прежнему не убирая рук с ее плеч, — работает у нас.

— Кем? — Катя не выдержала и нервно рассмеялась: — Глупый вопрос, да?

Влад помолчал, она ощутила, как его руки скользнули по ее лопаткам вниз.

— Ксана, оставь нас, пожалуйста.

Девушка вышла, тогда он негромко заметил:

— Я предупреждал, у меня не совсем обычная семья.

Катя обернулась и, не сдерживая гнева, уставилась на него.

— Да, но ты не говорил… не говорил… что место, где нам предстоит встречать Новый год, похоже на бордель!

Молодой человек пораженно моргнул.

— Бордель? — повторил он.

Катя отступила, а Влад неожиданно расхохотался.

— Тебе смешно?

Он резко перестал смеяться и, быстро сняв куртку, повесил ее на крюк.

— Поверь мне, Ксана не делает в этом доме ничего такого, чего бы ей не хотелось.

— Почему тогда она так одета? — недоверчиво покачала головой Катя.

— Одета, ну… — замялся Влад. — Знаешь, я не спрашивал, скорее всего, мой брат попросил ее об этом. Не хочу оправдывать его вкусы… но Ксана не против, на Библии могу поклясться.

Катя нахмурилась.

— Он что же, с ней?…

— Да, — не дал ей закончить молодой человек и безрадостно прибавил: — Но это, конечно, их личное дело.

— Конечно, — покорно кивнула Катя, расстегивая непослушными пальцами пуговицы на пальто.

Влад повесил его на ржавый крюк, после чего со смешком пробормотал:

— Не могу даже сказать в свое оправдание, будто у нас идет ремонт.

Девушка перехватила его взгляд на свисающую с потолка одинокую лампочку и, смущенно потупившись, обронила:

— Необычно.

Влад широким жестом пригласил ее следовать за ним.

В комнате, куда они прошли, ничего не было, кроме стен, потолка, пола, окна, занавешенного какой-то плотной серой тряпкой, и двери с уродливой обломанной ручкой. За дверью находился длинный коридор с такими же, как в прихожей, лампочками, болтающимися на проводе.

Катя насчитала семь одинаковых, измазанных известкой и белой краской дверей. В конце коридора располагалась бетонная лестница, ведущая на второй этаж.

Такие помещения частенько показывали в репортажах о расследованиях похищенных людей.

— Что это за место? — как ни пыталась, скрыть отвращения не получилось — голос дрогнул.

— Мой дом. — Влад подошел к четвертой по счету двери и открыл ее.

Девушка непонимающе уставилась на стену из красных кирпичей.

— Мой брат любит эпатировать публику. — Молодой человек усмехнулся и нажал на маленькую, едва приметную сбоку кнопочку. Раздался лязгающий звук — стена отъехала в сторону. За ней оказалась другая дверь — из темно-красного дерева, с золотой ручкой в виде морды льва.

— Катя, если ты почувствуешь, что хочешь уйти, сразу скажи мне. — Влад ободряюще улыбнулся ей и распахнул дверь.

Огромная комната была полна света. Ничего общего с убогой прихожей и коридором. На стенах янтарные обои, мебель под старину, толстый ковер, хрустальная люстра со множеством лампочек. В углу, у окон, закрытых плотными шторами, голубая ель до потолка, сверкающая сотнями разноцветных огоньков. В стене решетка с толстыми золотыми прутьями метров десять в ширину и полтора в высоту. По клетке расхаживал черный волк.