— Я уже взяла, — передо мной на столе оказалась полная кружка пива.

Вначале я снова опустился на лавку. А уже потом посмотрел в лицо женщины, которая проявила обо мне такую неожиданную заботу.

Впрочем, особой нужды в этом не было. Арину я узнал по голосу.

В руках бывшей ведьмы, а ныне — Светлой Иной, тоже была полная кружка пива. Старушка предпочитала «Гиннес».

Впрочем, старушка предпочитала еще и выглядеть женщиной «до тридцати», фигуристой, красивой и одетой от-кутюр. Элегантная серая юбка и пиджачок, туфельки на высоком каблуке, розовая блузка — настолько простая на вид, что явно стоила чудовищных денег, сумочка «Луи Вуттон» и шелковый шарф на шее. Выглядела она при этом не балованной богатой стервой, за которую платит муж, а, скорее, серьезной бизнесвумен, топ-менеджером какой-нибудь крупной корпорации или банка.

— Рада тебя видеть, — сказала Арина улыбаясь. — Ты… заматерел, Антон.

Что я всегда в ней ценил — так это точность и аккуратность формулировок. Не «постарел» — какая уж тут старость. Не «повзрослел» — с высот ее годов я и впрямь сущий ребенок, но сказать так для Арины — все равно что признаться в собственном возрасте. Не «изменился» — опытные Иные знают, что по-настоящему мало кто способен меняться.

Хотя вот Арина — смогла.

— А ты в курсе, что тебя разыскивает Инквизиция? — спросил я. — И всем сотрудникам Ночного и Дневного Дозоров в любой стране мира, независимо от уровня силы и занятости, необходимо при твоем появлении вызвать Инквизицию и принять меры к задержанию?

— В курсе, — согласилась Арина. Подумала секунду и провоцировать не стала. — Надеюсь, обойдемся без этого?

— Обойдемся, — согласился я.

Минуту мы пили пиво и смотрели друг на друга. Странная она была Иная. Когда-то Темная, частенько совершавшая добрые дела. Потом ухитрилась сменить масть и стать Светлой — но натворила при этом бед похлеще, чем некоторые оборотни или вампиры. У меня даже закрадывалось подозрение, что по большому счету Арине все равно, кем называться и как выглядеть — и она способна в любую минуту хоть на гнусность, хоть на благородство. И вовсе не факт, что, совершая зло, она не будет выглядеть стопроцентно Светлой, а делая добрый проступок — Темной с головы до пят.

Я даже подозревал, что вопреки всеобщему мнению Арина способна снова и снова изменить свой цвет.

Для нее в этом не то чтобы не было разницы — разницу-то она видела. Просто путь от Тьмы к Свету и обратно она считала торной дорогой, а не узкой, осыпающейся за спиной горной тропинкой.

— Как ни странно, я рад, что ты тогда удрала, — сказал я. — Несмотря на все, что ты натворила.

— Я должна была помочь ушедшим обрести покой. — Арина пожала плечами. — И я считаю, что итог того стоил. Да и Саушкин-старший закончил свои… деяния. И Эдгар упокоился. Мир стал лучше. Тебе нервы потрепали немного, признаю, но ведь все кончилось хорошо… Мир?

— Мир, — сказал я, помедлив. — Дело прошлое. В отчете я сообщу, что встретил тебя, но пороть горячку не стану.

— Спасибо, — сказала Арина. — Это очень правильное решение! К тому же… я ведь не случайно тебя разыскала.

Я промолчал. Не стал интересоваться, как она меня нашла и зачем. «Как» — все равно не ответит, у ведьмы свои хитрости. А «зачем»… это расскажет и сама.

— Ты уже встречался с Эразмом? — спросила Арина.

Я улыбнулся и ничего не ответил. Неплохие источники информации у Арины, но не всеведущие.

— Полагаю, встречался, — продолжала Арина. — Поделишься новостями?

— Зачем? — спросил я.

Арина вздохнула.

— Вот это правильный вопрос. Антон, как ты намерен справиться с Тигром?

— Никак. Он ведь ушел.

— А когда он вернется за тобой?

— С чего бы вдруг?

— Ты старался никогда не совершать необратимые поступки, Антон. Я не верю, что пророчество мальчика кануло в никуда.

Я развел руками:

— Арина, если бы я слышал пророчество — Тигр пошел бы за мной. Так? Это первое. Второе — меня физически не было с ним рядом. Мальчишку тормошила Надя. Потом и она ушла. Неужели ты думаешь, что я оставил бы дочь без присмотра, будь у меня хоть малейшее подозрение, что она слышала пророчество… и, значит, находится в опасности?

На лице Арины мелькнула тень сомнения.

— Да, все так… все верно. Я это понимаю. Но что-то не сходится! Ты не мог не попытаться сохранить информацию и приберечь ее для себя. Это не в твоей натуре!

Я засмеялся.

— Ну, Арина… это все замечательно, но как я мог это сделать?

— Магнитофон? — предположила Арина.

— Магнитофон — это такое древнее устройство для записывания и воспроизведения музыки… — задумчиво сказал я. — Да-да, вспоминаю… в детстве у меня был такой, туда вставлялась кассета с лавсановой лентой, измазанной окисью железа…

— Антон! Не цепляйся к словам! Магнитофон, патефон, диктофон — не важно что! Старое поколение недооценивает технику. Но мне хватает ума это понимать. Ты — молод, ты в прошлом работал с техникой. Ты мог что-то придумать. Сейчас любой телефон способен записывать звуки. Скажи честно, информация сохранилась?

— Мне кажется, тебе стоит первой проявить откровенность, — сказал я.

— Почему?

— Потому что козыри на руках у меня.

Арина кивнула. Посмотрела на пробегавшую мимо девушку-официантку, тащившую за какой-то столик еду. Девушка кивнула и, сгрузив тарелки, унеслась к стойке паба.

— Согласна, — сказала Арина. — Ладно, слушай.

— Ты уверена, что здесь стоит вести приватные разговоры? — спросил я. — Тут полно русских туристов.

— Официантка из Риги и тоже прекрасно знает русский, — ответила Арина. — Не беспокойся, нас никто не услышит.

Я не замечал ничего похожего на Сферу Отрицания или другое заклинание приватности, но Арине поверил. У ведьм, пусть даже бывших, своя магия.

— Тогда говори, — сказал я.

— Антон, главные пророчества должны исполняться. Непременно. Этого требует Сумрак… этого требует сама жизнь.

— Да ну? — удивился я. — А мне казалось, что Сумрак пытается помешать пророкам.

— Это ошибка. — Арина покачала головой. — Тебя не удивляет, что Тигр, при всем его всемогуществе, так нетороплив?

— Ну…

— Тигр — это шпоры, это плеть, подстегивающая пророка. Тигр торопит, вынуждает побыстрее произнести главное пророчество.

— Смелый вывод, — сказал я.

Официантка принесла нам свежее пиво. Выглядела она слегка растерянной — во-первых, пиво в пабах принято брать за стойкой, самим, а во-вторых, Арина не озаботилась расплатиться. Я молча протянул ей десятку.