Мерфи разбудил в ней неведомую до сих пор часть ее существа, страстную и свободную, которая была запрятана где-то в глубине ее такой скованной условностями натуры. Было бы проще списать «грязные танцы» и поцелуй на диване на действие наркотика. Но поцелуй на променаде развеял все сомнения. Лулу влю-би-лась в невероятно сек-са-пиль-но-го Колина Мерфи. Когда она спрашивала его о том, в каких комнатах они будут ночевать, ее голос сорвался не от страха — он был полон надежды.

Однако его ответ, как она и подозревала, разочаровал ее: Мерфи рядом с ней удерживал только долг. «Наверное, это к лучшему, — думала Лулу. — В качестве спутника жизни он совсем не годится».

Так ли?

На протяжении всего ужина странная реакция Мерфи в ответ на ее слова о нежелании разочаровывать детей не выходила у Лулу из головы. В чем тут дело? Может, в детстве он был обделен родительским вниманием как раз тогда, когда в нем очень нуждался? Или сам, уже взрослый, бросил кого-то на произвол судьбы — племянника, знакомого, сына в конце концов?

Мерфи, по мнению Лулу, и так не очень разговорчивый, ел молча, хотя держался приветливо. Прежде чем убрать тарелки, он подлил ей вина в бокал. Когда же дело дошло до салата из цикория и яблок, у Лулу составился довольно длинный список вопросов и замечаний.

— Спасибо за ужин, — поблагодарила она. ища повод ненавязчиво продолжить разговор. — Было очень вкусно. Вы потрясающе готовите.

— Спасибо, на здоровье. Обе мои матери любили готовить. Боюсь, я не много от них унаследовал.

Две мамы? Желая разгадать тайну Колина Мерфи, Лулу ухватилась за эту тоненькую ниточку.

— Вив тоже так делает, — заметила она, поддевая вилкой листик цикория. — Подает салат после основного блюда. Очень по-итальянски.

— Я вырос в итальянской семье.

— Правда? — Сюжет усложняется. — А я по вашему имени заключила, что вы ирландского происхождения.

— Верно.

Лулу ждала от него продолжения. Но тщетно: Мерфи только сделал глоток вина. Фу ты!

— Так вы… приемный сын? Мерфи кивнул.

— Но сохранили свою фамилию. Снова кивок.

Ох ты Господи! С ним говорить все равно что с пнем. Правда, очень привлекательным пеньком, но тем не менее… Заинтригованная, Лулу отодвинула в сторону салат и сосредоточила внимание на своем таком скрытном собеседнике напротив. Приятно было отвлечься от собственных проблем на что-то другое.

— Так как же имя ваших приемных родителей?

— Мэнни и Роза Богарт. Предвидя ваш вопрос о братьях и сестрах, сразу скажу: родных нет, но есть один названый брат — Джо Богарт. Тот самый агент ФБР, о котором я вам рассказывал.

Вот оно что! Теперь ясно, отчего слово агента для Мерфи свято, как Евангелие. Судя по тому, с какой теплотой Мерфи отзывался о Богартах, он их любил, особенно своего брата. Открытие, что у Мерфи есть близкие, которых он любит и которые, без сомнения, любят его, оказалось Лулу очень приятным. До этого он ей казался одиноким и нелюдимым.

Мерфи поднялся, чтобы убрать со стола, и Лулу бросилась было помогать ему, но он, взяв тарелки у нее из рук, направил ее в гостиную со сводчатым потолком. Эта комната Лулу очень понравилась: камин, телевизор с большим экраном. Обстановка.

— Мне нужно всего три минуты, чтобы загрузить тарелки в посудомоечную машину, — сказал он. — Вы моя гостья. Возьмите вино и отдыхайте спокойно.

Лулу действительно смертельно устала — и физически, и эмоционально, — к тому же немного опьянела. Коричневый кожаный диван выглядел чертовски соблазнительно.

— Я захватил с собой несколько дисков из вашей коллекции, — сообщил Мерфи, ополаскивая столовые приборы. — Подумал, сегодня вечером мы с вами можем посмотреть фильм.

— Замечательно, — невнятно промямлила Лулу, завороженно глядя на его сильные руки. Снова и снова она прокручивала в голове, как магнитофонную запись, ту сцену, когда эти длинные, изящные пальцы вошли в ее волосы, удерживая ее голову во время поцелуя, который заставил ее позабыть обо всем на свете. Целовался Мерфи отлично. Он был просто чемпионом по поцелуям. Ему за это можно было смело вручить главный приз, несмотря на то что этот поцелуй на променаде оказался всего лишь игрой на публику. Подумать только! А если бы этот поцелуй был искренним, страстным порывом, идущим из глубины сердца? Представляю, какой он в постели.

— С вами все в порядке? Лулу вздрогнула. — Что?

— У вас покраснело лицо.

— Я горю. То есть мне жарко. Это от вина. Все нормально. Это просто остаточные явления. Ерунда.

Мерфи улыбнулся.

— Может, вам стоит присесть?

«А может, мне уже хватит думать о том, что у тебя в штанах». Выдавив из себя слабую улыбку, Лулу с мочалкой для мытья посуды яростно набросилась на сковороду, а Мерфи, сполоснув приборы, сложил их в корзину посудомоечной машины. Лулу никогда не понимала, какой прок от этого агрегата — все равно ведь тарелки приходится сначала отскребать — и предпочитала мыть посуду по старинке. Да и посудомоечной машины у нее отродясь не было. «Интересно, — подумала она, — машина прилагалась к дому, или Мерфи сам ездил за ней в магазин электротоваров?» Она попыталась, но так и не смогла представить себе Мерфи, вступившего в дискуссию с напористым продавцом. Скорее всего он искал ее в Интернете, сидя за компьютером — той фантастической машиной, которая стояла у него в библиотеке. Вот это больше похоже на правду. Одно нажатие клавиши — и покупка сделана. Мебели у него кот наплакал, а вот разных хитрых электронных приспособлений как пить дать полным-полно.

Мерфи искоса взглянул на Лулу:

— Вы еще здесь?

— Можно задать вам вопрос?

— Опять?

По блеску в его глазах Лулу поняла, что он шутит, и потому с улыбкой продолжила:

— Зачем вы приобрели такой большой дом?

— Вложение средств.

Вложение средств? И все? Вот так просто? Задавшись целью узнать об этом человеке как можно больше, Лулу забыла об уютном диване и принялась протирать стойку.

— Вы были женаты?

— Нет.

— А собирались когда-нибудь жениться?

— Нет.

Значит, либо боится брать на себя обузу, либо еще не встретил женщину своей мечты. Хм.

— У вас есть дети?

— Нет.

— А вам когда-нибудь хотелось их завести? Пауза.

Фу ты! Лулу повесила мокрое полотенце на край мойки и вымыла руки.

Мерфи закрыл посудомоечную машину и нажал кнопку.

— Мы живем в греб… простите, таком испорченном мире, — наконец проговорил он. — Зачем увеличивать число несчастных, производя на свет детей?

Несмотря на грубость, его ответ должен был бы заставить Лулу запрыгать от счастья: Мерфи не хотел детей. Просто подарок судьбы. Сексуальный, умный мужчина, к тому же лишенный стимула продолжения рода. Однако сквозившая в его голосе усталость заставила Лулу повременить с ликованием.