Рана все еще болела, напоминая ей, к чему может привести такая вот «свободная жизнь», полная опасностей. Да, не хотелось бы ей опять пережить встречу с разбойниками в глухом лесу...

Клио, не отводя глаз, смотрела на Меррика как завороженная. Она стала свидетельницей одного только краткого мига его суровой жизни, и этот миг изменил ее сущность. А как же, должно быть, изменила прожитая жизнь самого Меррика! Год за годом она долбила его, подобно тому, как бьет по крепостным воротам таран, пока они не разлетятся в щепки. Что он, в сущности, знал? Одно только насилие – насилие на каждом шагу, а от этого жизнь наверняка теряет свою цену и в душе поселяются холодность и безразличие ко всему сущему. Клио казалось, будто она за один день повзрослела сразу на много лет. Во всяком случае, ей стало ясно, почему Меррик смотрит на все вокруг исключительно с точки зрения солдата. Да потому, что за все годы странствий он не знал ничего, кроме войны...

Клио не выпускали из спальни уже так долго, что она готова была упорхнуть в окно. Однако в окно она не упорхнула, а вместо этого попросила приготовить ей ванну.

По выражению лиц служанок можно было подумать, что она затребовала себе английский трон. Ее просьба привела их в полное замешательство, и, покудахтав немного, они заявили, что сперва должны «получить разрешение у господина графа».

Однако «господин граф» разрешения не дал. Более того, он удалил из ее спальни всех служанок, оставив только одну. Не прошло и двух дней, а Клио уже чувствовала себя под арестом: К концу недели она окончательно решила, что ее жених – самый отъявленный злодей, способный держать взаперти ни в чем не повинного человека.

Рана на плече уже совершенно ее не беспокоила – не считая конечно, того случая, когда она один раз потеряла сознание. Но уж очень ей тогда захотелось сбежать вниз по лестнице... Потом, правда, пришлось пережить еще пару неприятных моментов – когда зажившая уже рана снова открывалась и начинала кровоточить.

А между тем у нее было столько дел! Ну что из того, что в нее попала какая-то маленькая стрела? Что же теперь – пустить все на самотек и равнодушно взирать, как какие-то неумехи будут варить за нее эль? Ее эль!

Но разве от этих подлых доносчиц-служанок скроешься? Впрочем, выход есть всегда, как говорится, не на ту напали. Проявив известную смекалку, Клио сумела выпроводить назойливую служанку, и ей удалось проследить за тем, как Долги и Долби вскапывали в саду грядки под пряные травы, предназначавшиеся для напитка. Для этого, правда, ей пришлось высунуться из окошка спальни чуть не по пояс...

За этим занятием и застал ее Меррик. Но вместо того чтобы порадоваться вместе с ней, как хорошо идут дела, он наорал на нее и пригрозил привязать к кровати. А ведь она не видела его с той самой ночи, когда он, уставший, заснул в кресле у ее постели. Наутро кресло, в котором он провел ночь, оказалось пустым. Странное дело, тогда она неожиданно ощутила острый укол разочарования....

Стояло позднее погожее утро. Далей расположилась позади массивной деревянной бадьи, растрескавшейся по краю и скрепленной ржавым ободом. А в бадье, подтянув коленки к подбородку, по плечи в горячей воде сидела Клио. Снаружи в, светелку лился золотой солнечный свет и доносилась песня жаворонка.

– Поверните голову, миледи.

Далей усердно намыливала длинные волосы Клио мягким душистым мылом, сделанным из чечевицы и мяты. Аромат мыла обволакивал и почему-то волновал. И ванна, и душистое мыло, и ласковые прикосновения к коже были невыразимо приятны после стольких дней, проведенных в постели.

– Чем же занят мой господин сегодня? – небрежно спросила Клио.

– Он беседует со старшиной каменщиков.

– Ах да. Разумеется. Надо же, в самом деле, увеличить количество бойниц.

– Вы правы, миледи. Впрочем, очень может быть, что он отправился на розыски своего коня.

Клио вздрогнула. В том, что пропал любимый конь Меррика, была ее вина. Прекрасное животное исчезло вместе с валлийскими разбойниками. Если бы она тогда не взяла коня, то....

Меррик ничего ей об этом не сказал – ни единого слова, – и Клио мучили угрызения совести. По правде говоря, она бы не чувствовала себя такой виноватой, если бы он упрекнул ее или хорошенько на нее наорал.

– О боже! – внезапная мысль пронзила ее.

Клио взглянула на жердочку возле своей кровати. Жердочка была пуста. В углу дремал Циклоп, но Гроша нигде не было видно.

– Где Грош, Далей? Куда он подевался? Он был со мной, когда я уезжала.

– С тех пор никто не видел вашей птицы, миледи.

На какое-то время они обе замолчали.

– А может, он наконец-то научился летать? – робко высказала предположение молоденькая служанка.

– Ну да, как же! – печально прошептала Клио. – Я всегда говорила, что Грош – не ястреб, а домашняя курица.

Ее птица пропала вместе с бесценным арабским конем Меррика – и в этом, как ни странно, была какая-то доля справедливости. Клио тоже была наказана, и ей ужасно хотелось, чтобы с животными не случилось никакой беды и они наконец нашлись.

Далей ополоснула волосы Клио.

– Думаю, у нашего господина особенно много дел. Ведь с того дня, как вас ранили, он провел несколько суток у вашего изголовья, не отлучаясь ни на минуту.

– Я знаю, – блаженно улыбнулась Клио. – Как-то ночью я проснулась и увидела его здесь.

– О, это была далеко не одна ночь, миледи, далеко не одна. Он не допускал к вам никого, пока не убедился, что вы поправляетесь. Он даже стрелу вынул сам. И сам ухаживал за вами, – выпалила Далей единым духом.

В задумчивости Клио поднялась и, переступив через край, вышла из ванны. Далей принялась обтирать ее полотенцем.

В памяти Клио все еще звучал нежный, любящий голос Меррика, она помнила его сильные руки, державшие ее почти бесчувственное тело. Помнила прикосновения его губ к ее пылавшим от лихорадки, воспаленным щекам...

Было ли все это на самом деле? Или это всего лишь сон? Она посмотрела на душистую пену, покрывшую воду в ванне, и ей отчего-то сделалось стыдно.

– Черт побери, да вы совсем уже поправились, Клио!

Услышав низкий голос Меррика, она вздрогнула и резко обернулась. Влажные волосы шлейфом полетели по воздуху, облепили ее лицо и тело, а заодно и бедную служанку, которая от неожиданности опустила полотенце.

– Простите, миледи! – вскрикнула Далей: бедняжка испугалась не меньше своей хозяйки.

Клио выхватила полотенце у служанки и сделала неловкую попытку в него закутаться. Но полотенце было совсем маленьким, и Клио растерялась – никак не могла сообразить, какую часть своей девственной красы прикрыть в первую очередь.

– Нет, что ни говори, а здоровый румянец вам гораздо больше к лицу, – Меррик произнес это абсолютно серьезно, но она видела, что его синие глаза искрятся от смеха и вовсе не кажутся такими холодными, как прежде.