— Мне очень жаль! — отозвалась я. — Очень, Гретта! Но жизнь иногда бывает несправедливой, и в ней случаются ужасные и печальные вещи. Почему так, известно лишь одним Богам…

Девочка кивнула.

— Вот и папа мне говорит, что только Боги знают, кто это сделал, но он их обязательно найдет… Нет, не Богов, а тех, кто ее убил. Но пока что у него ничего не получается. Их видела только я, а я ничего не помню!.. Папа пробовал мне помочь, затем водил меня к магам, чтобы те посмотрели, что у меня в голове. Но у них тоже ничего не вышло, а мне стало только хуже.

— То есть после того, как тебе попытались помочь вспомнить, начались твои приступы и кошмары? — догадалась я.

Гретта снова кивнула.

— Поэтому к тем магам папа меня больше не водит, хотя я очень хочу вспомнить и ему помочь.

Она выглядела такой расстроенной, что я, не удержавшись, ее обняла.

— Не стоит в чем-то себя упрекать! Тогда ты была совсем маленькой и не могла запомнить… Но я уверена, что однажды твой папа во всем разберется. Он обязательно найдет тех, кто это сделал!

И покарает их за все то, что они совершили.

— Я слышала, как папа говорил со следователями. Они думают, что мою мамочку убили маги-отступники, — не унималась Гретта. — Вот если бы я их вспомнила!..

— Не мучай себя, — попросила я. — К тому же твой папа будет только рад, если твои кошмары прекратятся. Он справится со всем сам, я уверена!

— Не буду, — наконец, вздохнула она. — Но как только я тебя увидела… — Она снова показала мне портрет. — Ты очень на нее похожа, так я и сказала папочке. Вернее, я сказала ему, что хочу такую маму, как ты. И что это знак, который нам послали Боги. Так мне говорили в Храме… Священник в золотой мантии сказал, что Боги часто посылают нам знаки, надо только раскрыть глаза и их увидеть… И я его увидела! — добавила она довольным голосом.

— Погоди, Гретта! — я растерялась окончательно. — Священник говорил совсем о другом… Вернее, то, что я похожа на твою маму, — это вовсе не знак, а всего лишь случайное совпадение.

К тому же лорд Гамильтон сам разберется, кто ему нужен.

— Но ты очень похожа на ее портрет, — не унималась девочка, — поэтому я думаю, что тебя нам послали Боги. Так я и сказала папе, а потом отругала его за то, что он не пригласил тебя на бал. — На это я с трудом сдержала смешок, не в состоянии представить, что кто-то может отругать нашего ректора. — Сперва он ответил, что это не моего ума дело, а потом сказал, что у тебя уже есть кто-то другой. — И Гретта уставилась на меня осуждающе, нахмурив темные брови. — Выходит, тебе кто-то нравится больше, чем мой папа?!

— Гретта!.. — выдохнула я.

— Но мой папочка такой хороший! Правда, когда он злится, я его немного боюсь. Но злится он очень редко и наказывает меня, только если я себя плохо веду и его не слушаю.

— Гретта, все совсем не так просто! — чуть было не застонала я. — Когда-нибудь я тебе это объясню… Тогда, когда ты немного подрастешь. Сейчас же давай будем считать, что мы с тобой просто подружки, которые пьют чай и выбирают себе платья на бал. И еще они рассказывают друг другу секреты…

Мне захотелось увести разговор на другую тему, и мне это удалось.

— Секреты? — округлила глаза девочка.

— Секреты, — согласилась я. — Это такие вещи, о которых говорят друг другу только лучшие подруги. Но их нельзя рассказывать другим, иначе секрет перестанет быть секретом.

— И ты мне расскажешь? — округлила глаза девочка.

— Расскажу, — улыбнулась я.

— Так вот, по большому секрету, я сегодня пойду на бал с одним хорошим парнем. — Правда, он некромант, но что уж тут поделаешь!.. — Его невеста уехала, и ему было очень одиноко. — Так же, как и мне. — А твой папа…

Ее папа, когда я говорила о Томасе Гленхеме, совсем не так меня понял.

— Мой папа пригласил на бал меня! — торжественным голосом сообщила мне Гретта. — И я согласилась, потому что ему тоже не было с кем идти.

— А как же деканесса Райли? — не удержалась я.

— Он ее выгнал, — понизив голос, заявила девочка. — Я немного подслушивала, хотя папочка мне запретил… Но пусть это тоже будет нашим секретом!

На это я пообещала, что никому не расскажу.

— Папа ей сказал, что у них ничего не было и никогда не будет. Но она начала кричать противным голосом, что она его любит и не собирается сдаваться. На это он приказал ей уходить и больше никогда не приходить.

— Ясно! — пробормотала я, вспомнив растрепанный вид деканессы и взгляд, которым она меня одарила.

Выходило, это был взгляд проигравшей, а вовсе не победительницы.

— У папочки никого нет, кроме меня. У тебя тоже никого нет, кроме меня… — не унималась Гретта. — Тогда почему вам не быть вместе?!

На это я украдкой вздохнула. Судя по всему, в голове у девочки все давно уже сложилось. И как мне ей объяснить, что в жизни все значительно сложнее?

— Давай-ка ты примеришь свое платье, а я завяжу тебе косы, — предложила ей, решив увести с опасной темы. — Все будет лучше, чем это сделает мисс Мэри!.. Или, быть может, ты хочешь пойти на бал с красивой прической?

— А ты умеешь делать прически? — у Гретты загорелись глаза.

Пожала плечами.

— Могу попробовать.

— Любую, какую я захочу?!

— Любую, за которую меня не убьет твой папа, — усмехнулась я в ответ. — Я все же на пятом курсе Боевой Магии, и нас научили справляться много с чем. Думаю, с твоей прической я уж как-нибудь совладаю!

А огрехи всегда можно скрыть с помощью магии.

И Гретта тут же подскочила, после чего отправилась за платьем. Затем я стала делать ей прическу, завивая тяжелые темные локоны магией и закрепляя в волосах маленькие голубые заколки-розочки, которые она достала из шкатулки с украшениями.

Девочка болтала без умолку, рассказывая мне, что в городском доме у нее остались две собачки и котенок, по которым она очень скучает, но папа почему-то не разрешает забрать их в Академию. Говорит, что здесь и своей живности хватает…

На это я едва удержалась от смешка — именно так, хватает! Вспомнить хотя бы ту, которая обитает в Темном Конце.

Затем Гретта заговорила о том, что совсем скоро к ней начнет ходить учитель, чтобы подготовить ее к школе, куда она пойдет через год. И она очень-очень хочет в школу, потому что без меня в Академии ей совсем тоскливо.

На это я кивала, иногда задавая ей вопросы, а еще размышляя о самом завидном женихе Аквитана, которому не с кем пойти на бал. И еще о том, что Гретта оказалась права — сходство с портретом ее матери оказалось неоспоримым.

Вернее, мы с ней были почти на одно лицо.

Получалось, Берку Гамильтону нравился именно такой тип — высокие и худые шатенки с синими глазами.