В комнате стало душно, Вадим Иванович не потратился на кондиционеры, поэтому здесь атмосфера как в парной. Я пошла к окну, чтобы распахнуть его, и притормозила. Вдруг в соседнем доме сидит снайпер, который только и ждет, когда глупая Таранова очутится на линии огня?!

Трус побоится приблизиться к клетке с хищником, его не уговорить на подобный поступок, даже если надо спасти кому-то жизнь. Смелый человек тоже испугается при виде льва, но поборет страх, скажет себе: «Я обязан помочь другу» – и шагнет в клетку. Меня нельзя причислить ни к той, ни к другой категории. В одном случае я способна удрать, в другом продемонстрирую отвагу. Вот только, прежде чем засунуть свою не особо умную голову в пасть представителя кровожадных кошачьих, я поинтересуюсь, хорошо ли лев сегодня пообедал и не является ли он принципиальным женоненавистником. Если уж идти на риск, то лучше обезопасить себя по полной программе.

Я быстро вернулась за свой стол. Снайпер – чушь. До сих пор убийца не использовал оружие. По какой причине? Ответов на этот вопрос много: он не владеет пистолетом-револьвером-винтовкой, не имеет оружия, патологически боится крови. Сомневаюсь, что сейчас киллер схватится за какую-нибудь «М-15» с лазерным прицелом. Но окно на всякий случай открывать не стану. Хотя это глупо, стекло для современных пуль не помеха.

Я встала, бочком добралась до длинной веревочки, свисавшей с карниза, и дернула за нее. Серо-белые жалюзи с тихим шуршанием закрылись. Стало намного спокойнее. Я посидела еще минут пять, потом пошла к Людочке.

– Тсс, – зашипела секретарша, увидев меня на пороге приемной, – лучше езжай домой. Михайлов в ужасном состоянии. Представляешь, как ему досталось? Сначала у Верки инфаркт, теперь Карине кирдык. Уходи, я все назначенные встречи отменила, сегодня заказов не будет.

– Ты не знаешь, куда подевалась Алена? – осведомилась я.

– Домой уехала, – ответила Людочка, – утюг она забыла выключить! Прибежала в приемную, заныла: «Милочка, прикрой меня, сгорит квартира». А я ей как тебе, сказала: «Сегодня работы не будет, не возвращайся».

– У тебя, конечно, есть ее адрес и номер мобильного, – начала я.

– Людмила! – раздался из кабинета бас Михайлова. – Зайди.

– Вон на углу стола книжка лежит, посмотри там, – шепнула секретарша и помчалась на зов шефа.

Я раскрыла темно-коричневую обложку, нашла букву «К» и спокойно списала все данные Косоруковой. Затем переместилась на букву «Т» и вздохнула. Никаких сложностей. Я не знала о существовании гроссбуха, куда, похоже, со дня основания фирмы заносят все координаты сотрудников, а Алена работает у Михайлова не первый год, естественно, она в курсе всех заведенных тут порядков. Вам кажется странным, что в век глобальной компьютеризации в успешной московской фирме держат амбарную книгу времен эпохи неолита? А вот мне – нет. Многие люди предпочитают дублировать сведения старым дедовским способом. Компьютер может сломаться, электричество – отключиться, и вы останетесь у потухшего экрана. А блокнотик вот он, лежит в ящике, кушать не просит, он не зависит ни от энергоснабжения, ни от природных катаклизмов. Я вернула книгу на угол стола, но слегка не рассчитала, она упала на пол, пришлось наклониться, чтобы поднять ее. Шлепнувшись, справочник распахнулся на букве «М», и я машинально прочитала: «Мухамадова Ксения Леонтьевна». Сочетание имени и отчества показалось мне знакомым, но я не стала рыться в памяти. Со второй попытки удачно устроила книгу на столе Людмилы и ушла. Теперь предстояло решить вторую задачу: как пройти через центральный вход незамеченной для убийцы? Вполне вероятно, что киллер поджидает меня на улице, точит кинжал на Таранову.

Минуты текли, а в голову ничего не приходило. В конце концов я вышла в коридор, спустилась на шестой этаж, пошлялась по коридору, съехала на второй и там наткнулась на охранника, который выговаривал парню, одетому в синюю куртку с надписью «Доставка суши»:

– Иди отсюда! Мы никого с улицы в туалет не пускаем.

– Будь другом, – ныл юноша, – мне очень надо!

– Тут не общественная уборная, – отрезал секьюрити и захлопнул дверь, ведущую в коридор.

На лице разносчика появилось отчаяние, я тронула его за рукав.

– Хочешь, проведу тебя в сортир?

Минут через десять парень вышел из туалета и воскликнул:

– Всю жизнь буду тебе благодарен.

– Не стоит долго вспоминать женщину, спасшую твои брюки от неприятности, – засмеялась я, – но мне нужна ответная услуга.

Спустя минут десять я выбежала из здания и направилась к крохотной машинке, разрисованной розовыми цветочками. Очевидно, это была попытка изобразить сакуру. Мою фигуру почти до колен скрывала синяя плащовка с логотипом «Доставка суши», на голове громоздилась бейсболка с широким козырьком, в руке я несла сумку-холодильник, белые буквы на ней складывались в слова «Японская кухня». Открыв дверцу микролитражки, я влезла внутрь, завела мотор, влилась в поток автомобилей, повернула налево, направо и замерла на парковке у торгового центра. Довольно быстро туда прибежал и парень. Я вернула разносчику суши обмундирование, ключи от таратайки и шмыгнула внутрь молла. Денег у меня не так уж много, Вадим Иванович не самый щедрый босс, но, убегая от полиции, я предусмотрительно прихватила некую сумму в евро. Это мой запас на случай форс-мажора, и, похоже, пришла пора запустить лапку в заначку.

Много времени на покупки и переодевание не ушло. Из торгового центра я вышла одетой в самые обычные голубые джинсы, просторную серую майку и ничем не примечательные кроссовки. Мои волосы прикрывала бойсболка, на носу сидели темные очки. Никакого интереса у прохожих я не вызову, убийца сейчас высматривает Виолетту, одетую в симпатичное платье в горошек и белые балетки. Единственное, что у нас теперь общего с Тарановой, это сумка. Но она самая простая, без броских фирменных знаков, брелоков, цепей или бахромы. Обычный ридикюль из кожзаменителя, не стоило тратиться на другой такой же, тем более что моя торбочка очень вместительна, в нее легко влезли мое платье и туфли.

Мобильный Косоруковой был отключен от сети, подъезд Алены охраняла консьержка.

– Вы к кому? – бдительно поинтересовалась она.

– В пятую квартиру, – вежливо ответила я.

– Аленушка недавно уехала, – теперь уже приветливо произнесла лифтерша.

Я отреагировала спокойно.

– Подожду ее во дворе, погода хорошая.

– Она в отпуск отправилась, – уточнила консьержка. – На вокзал спешила, чемодан везла большой, на колесах.

– Косорукова не сказала случайно, где собралась отдыхать? – спросила я.

Консьержка опустила уголки губ.

– Нет, просто бросила на ходу: «Евгения Захаровна, я отправляюсь на море, если кто спрашивать меня станет, скажите, вернусь в конце сентября». Ну, я ей удачного полета и мягкой посадки пожелала, порадовалась, что отпуск Алене такой длительный дали. Она хорошая женщина, вежливая, аккуратная, всегда здоровается, вот только личной жизни нет. Не ходят к Аленушке мужчины.