Когда мы возвращаемся в гостиную, торт хвалят все без исключения. Он обыкновенный. Самый примитивный из тех, что я умею готовить, но родственникам Северова, кажется, все равно нравится.

— Где ты училась этому волшебству, Саш? — спрашивает мать Ивана, доедая последний кусочек на своей тарелке.

— В училище, — отвечаю я, краснея. — Помимо него, кондитерские курсы проходила.

Наверняка родители Северова хотели бы видеть рядом с сыном другую девушку. Умную, начитанную. У меня за плечами только среднее профессиональное образование. Ни о каком высшем речи нет. Но пусть будут спокойны — я не та, кто пойдет с Иваном дальше. Плечом к плечу. До самой старости и смерти.

Ирина привычно не акцентирует никакого внимания на моем образовании. Или же делает вид, что ее все устраивает. Лишь продолжает восхвалять мои таланты и тянется за добавкой.

Сначала я напрягаюсь и жду подвоха. Ну мало ли, вдруг гости в один момент выкрикнут, что это шутка. Что на самом деле торт гадкий, сухой и несладкий… А потом замечаю восторг на их лицах и выдыхаю. Мой многострадальный неидеальный торт, который я с горем пополам приготовила, съедают весь. До последней крошки.

Вскоре в гостиной появляется Иван. Он твердой, уверенной походкой идет к столу. Такой спокойный и невозмутимый, что аж зубы сводит. И он… один.

Я демонстративно отворачиваюсь и сообщаю Паше, что он испачкался. Тот не сразу понимает где, поэтому приходится взять салфетку и вытереть уголок его рта. Со стороны может показаться, что я флиртую. Ну и пусть. Где-то в глубине души я хочу этого. Ослушаться, сделать Ивану назло. Кажется, он говорил держаться от Павла подальше? Как бы не так…

Северов сетует на то, что ему не досталось ни одного кусочка торта. Мать отшучивается, что у него теперь есть свой личный кондитер. Мол, в любое время дня и ночи Иван может попросить меня приготовить десерт, на что присутствующие взрываются громким хохотом, лишь я молча злорадствую, зная, что этого не будет.

После сладкого нас ждет фейерверк необыкновенной красоты, а затем танцы. Сестра Ивана вновь вытаскивает меня на танцпол и громче включает музыку.

Чувствую, что Северов в очередной раз пытается прожечь во мне дыру, потому что время давно перевалило за час ночи, а он поимел меня всего лишь один раз, в ванной комнате. Это и близко не «всю ночь», как он мечтал.

Ноги начинают гудеть на пятой минуте танцев, потому что я не привыкла ходить на каблуках, но останавливаться даже не думаю. Танцую через боль и через не хочу. Часть гостей разъезжается по домам, остальные расходятся по комнатам. И лишь когда сдается Марина, вытирая вспотевшие виски, я возвращаюсь к столу и помогаю матери Ивана убрать грязную посуду. Сейчас во мне столько протеста, что готова перемыть ее всю. Вручную. За тридцатью гостями!

— Саша, что ты! Ничего мыть не нужно! — возмущается Ирина. — Утром придет домработница и этим займется. Пойдем, я лучше покажу тебе комнату.

И я соглашаюсь. Тянуть время больше не получится.

Наша с Иваном комната находится на последнем этаже дома, в конце коридора. Она небольшого размера — помещается только шкаф, кровать и тумба. Светлая деревянная мебель, большое окно и приятного нежно-голубого цвета обои. Чтобы просто переночевать, большего и не надо.

Взяв чистые полотенца, я тут же закрываюсь в ванной комнате, которая примыкает к спальне. Снимаю с себя платье, скидываю туфли. Бедные ступни гудят от усталости и искренне благодарят за то, что избавила их от многочасовых мучений.

Настроив теплую воду, максимально оттягиваю момент, когда мне придется столкнуться лицом к лицу с Иваном. Спрашивать его, куда подевалась Алина и ее родители, я, конечно же, не буду, несмотря на то что любопытство съедает изнутри. Все, что нужно, я уже увидела. Алина неравнодушна к Ивану, а он к ней. Это… так бросалось в глаза. И думаю, что не только мне, но и остальным гостям.

Обмотавшись полотенцем, я наконец выхожу из ванной комнаты.

Иван встает с кровати, расстегивая пуговицы на рубашке, и, оголяя красивый натренированный торс, подходит ко мне. Расстояние между нами сокращается с каждой секундой. Напряжение в комнате искрит и волнами прокатывается по телу. Стойкая уверенность в том, что я смогу дать отпор Северову, моментально рушится, стоит ему только остановиться совсем близко и обхватить ладонью затылок, намереваясь впиться губами в мой рот. Настойчивость и похоть из него так и прут.

Я инстинктивно упираюсь ладонями в его грудь и комкаю пальцами рубашку.

— От тебя несет женскими духами, — сообщаю, вздернув подбородок. — Прими, пожалуйста, душ. И прополощи рот. Я не знаю, где блуждал твой язык. До меня.

Выражение лица Ивана моментально меняется, тело напрягается и становится каменным. Он с силой прижимает меня к себе, заставив громко ойкнуть.

— Рассказать тебе, где еще мой язык будет блуждать этой ночью? В тебе?

— Лучше поведай об этом Алине.

— Хочешь обсудить? — спрашивает Северов, слегка прищурившись.

— Нет, спасибо.

Он грубо снимает с меня полотенце и бросает его под ноги. Под темным тягучим взглядом Ивана соски ощутимо твердеют, а кожа покрывается мелкими мурашками. Этого еще не хватало. Почему я так быстро сдаюсь?

— Никак не пойму. Ты что… ревнуешь? — продолжает засыпать меня вопросами Иван.

— Думаешь, только тебе можно?

— Да, только мне, — ухмыляется он. — У тебя нет никакого права меня ревновать, Саша. Я могу по полочкам разложить почему. Но думаю, ты и сама понимаешь, как это выглядит со стороны.

От возмущения перехватывает дыхание. Я делаю попытку оттолкнуть Ивана, но сил для этого слишком мало. Он не двигается с места, продолжая поглаживать руками мои лопатки, спину и ягодицы. И как бы я ни сопротивлялась, но тело активно на него реагирует. По внутренней стороне бедра медленно стекает капелька влаги.

— Душ прими, — шиплю в ответ на его слова, пытаясь вырваться. — Мне неприятно, когда ты меня касаешься.

— Да неужели?

Иван обнимает меня так крепко, что кажется, хрустят ребра и заканчивается кислород в легких.

— Предупреждаю: я буду кусаться, Ваня. До тех пор, пока от тебя не перестанет пахнуть приторно-сладкими духами. Черт, меня вот-вот стошнит! — Я опять морщу нос.

Иван сцепляет челюсти и убирает руки в карманы брюк.

— Что-то еще, Саша?

— Нет, этого вполне будет достаточно.

Как только Иван уходит в ванную комнату, я забираюсь в постель, достаю из сумочки старый телефон и, отвернувшись к стене, листаю входящие сообщения. Там масса поздравлений от бывших сокурсниц, соседки, хозяйки кондитерской и многих-многих других.

Услышав, как шумит