По поводу чеков в Афгане можно было услышать подобный диалог:

— А где чеки?

— В мешках.

— А где мешки?

— Под глазами!..

Настала моя очередь проходить досмотр…

— Это как «откуда деньги»? — услышал я женский голос.

Повернувшись вправо, я увидел, как две симпатичные блондинки трясут у носа таможенника записными книжками.

— А это вам что? Не документ? — шумели они.

Листая записную книжку, одна из девушек громко прочитала:

— Тридцать первое декабря. Майор Иванов — пятьдесят чеков. Первое января подполковник Сидоров — пятьдесят чеков, десятое января Петров — тридцать чеков…

Я посмотрел на Стаса.

— Чекистки. Ну, бывают девушки, которые — за рубли, бывают — за валюту. В Афгане — за чеки, — ответил он на мой немой вопрос, хотя я уже и сам догадался.

Улыбаясь, я начал наблюдать, чем все закончится.

— И чего уставился? Весело? Да?! — Девушка переключилась на меня.

У нее был такой взгляд…

— Извиняюсь, извиняюсь. Виноват.

С этими словами я быстренько выставил на досмотр свои вещи. Досмотр прошел без осложнений.

— Ты в Ташкенте был? — спрашиваю Стаса, догоняя его в зале.

— Не доводилось.

— Много потерял, доложу тебе. Замечательный город! А какие в нем уютные рестораны! Базары! Ничего, я этот «недостаток» исправлю. Бесплатную экскурсию тебе устрою.

Времени у нас было достаточно — самолет вылетал в Москву только через двенадцать часов.

* * *

Еще на подходе к кафе меня начали одолевать сомнения. Как-то не так выглядел город моей чекистской молодости: нет больших казанов, в которых почти на каждом углу готовился великолепный плов; нет мангалов с шашлыками, нет лагманных, чебуречных… Похоже, перестройка докатилась и до Восточной столицы… На дверях кафе «Голубые купола» висела бирка: «Санитарный день».

— С «Голубыми куполами» пролетели, — говорю Стасу. — У меня в запасе есть ресторан «Шарк». Пошли.

В 1976 году «Шарк» был маленьким ресторанчиком на тихой Ташкентской улочке. Рассчитан он был человек на тридцать посетителей. Внутри уютно. Хорошая кухня. На небольшой эстраде скрипач — еврей с длинными до плеч волосами исполнял задушевную музыку…

— Уважаемый! Не подскажете, где здесь ресторан «Шарк»? — обращаюсь к проходящему мимо нас аксакалу. — Вроде улица та, а ресторана не вижу…

— «Шарк»? Его лет пять как снесли, — отвечает тот.

— Есть еще один надежный вариант, — говорю Стасу. — Идем.

«Надежный вариант» встретил нас скучающими мужиками, игравшими в шахматы.

Развожу руками:

— Последний шанс — ресторан «Дустлик» («Дружба»).

В 1976 году, когда я учился на Высших курсах КГБ СССР, нам категорически не рекомендовали посещать этот ресторан. Уж больно часто там проходили «дружеские встречи» местной молодежи…

— Присаживайтесь, — приветливо пригласила нас за стол молоденькая официантка. — Меню, пожалуйста…

В ресторане тихо, прохладно…

Я подмигнул Стасу: «А ты сомневался. «Дружба» не подведет…».

— Девушка, нам граммов двести холодненькой водочки, пару салатиков…

— Водки нет, — прерывает меня официантка.

— А что есть из спиртного?

— Только шампанское.

— Несите, — одновременно, с грустью в голосе, пропели мы со Стасом.

— Шампанское только после двенадцати часов, — «добила» нас официантка.

Часы японской фирмы «Сейко» на моей руке показывали одиннадцать часов сорок пять минут. Первый день на родной земле был окончательно испорчен…

* * *

В двадцать часов мы погрузились в самолет.

До встречи с женой и детьми оставалось чуть больше пяти часов. До замены — семьсот тридцать два дня.

Конец июля. Вчера вернулся из отпуска. Отпуск провел ударно! Семью со всеми пожитками перевез из Москвы в Бийск. Решил вопрос с пропиской, школой, садиком. Удалил зуб мудрости. В общем, отпуск пролетел, как один день…

Наша группа сильно «похудела». Кто-то отдыхает в Союзе. Кто-то в Кабуле по делам службы. Кто-то отслужил свой срок, замена им еще не прибыла. Шефу пришлось корректировать наши обязанности. Помимо горотдела, мне достался первый отдел (разведка). А там работы… Хорошо, что начальник отдела Мамнун с московских курсов вернулся.

За «бортом» градусов сорок пять с плюсом. С Тахиром в «Машке» по накатанной дороге едем в Кандагар. В первой машине Игорь Митрофанович с тремя сотрудниками. Вот и вся оперативная группа. Не группа, а «подарок» душманам.

— Не нравится мне это, — говорю я вслух.

— Не нравится? В июне жарче было. Ночью вместо сна в бассейне отмокали.

— Да я не о жаре.

— А о чем? — спрашивает Тахир.

— Вон! — показываю на приближающуюся к нам колонну из легковых машин. — Я на всякий случай автомат сниму с предохранителя.

— Это же исматовцы.

— Поэтому и сниму.

Последнее время поведение исматовцев настораживало — уж больно нагло себя вели.

Четыре «Симурга»[58] остановились от нас в нескольких метрах. В машинах — человек тридцать бородатых, одетых во все черное исматовцев. Груди опоясаны пулеметными лентами, за плечами гранатометы, в руках «калашниковы». В кузове одного «Симурга» приварена металлическая станина с ДШК. Серьезные «ребята»! С такими лишний раз не поспоришь…

Вышли из машин. Поздоровались. Боливар[59] что-то сказал Тахиру.