– Может, она корова-тиранка, потому что ты не слушаешься? – парировал Амос.

– Довольно! – Марен сердито посмотрела в темноту. – Я знаю, тебе небезразлична наша семья, и ты должен лететь прямо сейчас. Если с Хэлли случится что-то плохое, лети сразу сюда. Понял?

Анри обиженно вскрикнул, но, не высказав больше никаких грубостей, растворился в ночи.

Марен вздохнула:

– Лучше бы бабуля завела собаку!

– А мне он нравится, – сказал Амос. – Пока не какает на меня.

– Ты просто понятия не имеешь… – возразила Марен. – Ладно, давай начнём звонить.

Амос дёрнул входную дверь, но та была заперта. Марен попыталась открыть окно, но оно не открылось. Никакого другого окна не было, как не было и чёрного хода.

– Может, нам вломиться туда? – спросил Амос.

Марен пожала плечами.

– Думаю, да. К тому времени когда Келвин и Мелвин узнают, что случилось, многие родители уже будут на пути сюда.

С хитрющей ухмылкой Амос вытащил из рюкзака ржавый молоток.

– Что ты намерен сделать? – спросила Марен.

– Разбить окно. – Амос стукнул молотком по ближайшему стеклу и разбил его.

– Ладно, перефразирую свой вопрос, – сказала Марен, осторожно ступая по осколкам стекла, усеивающим землю. – Где ты взял молоток? И для чего?

– Нашёл в лодочном домике, – ответил Амос. – Наверное, раньше им пользовались для ремонта лодок, но я подумал, что он может пригодиться.

– Ты хочешь сказать, он пригодится для того, чтобы калечить опасных преступников? – спросила Марен.

– Или вломиться в первый попавшийся домик.

Несмотря на свою обычную кривую ухмылку, Амос выглядел в глазах Марен иначе. Он как будто стал старше и чуточку опаснее, что одновременно пугало и восхищало. Вытащив из сумки запасную футболку и обернув ею руку, Амос смахнул с подоконника битое стекло.

– Хочешь пойти первой?

Если честно, Марен этого вовсе не хотела, но она также не хотела показаться трусихой и поэтому кивнула. Амос подсадил её на подоконник.

– Остерегайся стекла на той стороне, – предупредил он.

Марен осторожно протиснулась в окно и приземлилась внутри домика. Прежде чем Амос неуклюже проскользнул внутрь, она ногой оттолкнула самые большие осколки стекла.

В офисе было затхло, а от слабого запаха старой пишущей машинки тоска по дому охватила Марен. На столе стоял допотопный компьютер с монитором в форме коробки. Слева от него был ещё более древний телефон с наборным диском. Марен взяла чёрную трубку, но было трудно сказать, каким концом её прикладывать к уху.

– Конец с проводом – это та часть, в которую ты говоришь, – сказал Амос, открывая нижний ящик картотечного шкафа. Марен робко повертела трубку и приложила к уху. В наушнике не было ни звука.

– Классная штука, – сказала она, вращая диск. Когда она отпустила его, тот издал приятный тикающий звук и вернулся на место. Амос бросил на стол стопку папок и открыл верхнюю.

– Итак, начнём с Элизабет Ааронсон. Хочешь, я наберу номер?

– Нет, я сама. – Марен снова крутанула диск. – Просто покажи мне, как это делается.

– Хорошо. Если ты хочешь набрать пятёрку, ты просовываешь палец в пятую дырочку, а затем тянешь диск вниз, к этой серебряной штуке. – Амос продемонстрировал, как это делается. – А затем отпускаешь.

Телефон снова издал приятный тикающий звук, и Марен попробовала набрать для практики шесть, семь и ноль.

– Поняла, – сказала она. – Какой номер у её родителей?

Амос зачитал последовательность цифр. Марен набрала их одну за другой и внимательно прислушалась к трубке.

– Когда он звонит, то тоже как обычный телефон, верно? – уточнила она.

– Да, точно так же.

Амос отложил папку Элизабет и открыл следующую.

– Сколько времени это займёт? – спросила Марен.

– Не знаю, примерно как на обычном телефоне?

– Хм, – сказала Марен, всё ещё ожидая.

– Ты слышала гудок, когда взяла трубку? – спросил Амос.

– Не могу сказать, – пролепетала Марен.

Амос взял у неё трубку.

– Разве у вас в магазине снов нет стационарного телефона?

– Есть. – Марен почувствовала, как её лицо заливает краска стыда. Разумеется, она знала, как работают стационарные телефоны. Просто она предположила, что в этом телефоне всё по-другому.

Амос поднёс трубку к уху и несколько раз постучал по маленьким рычажкам, на которых она лежала.

– Отлично, – пробормотал он. – Он мёртв.

– Ты уверен? – спросила Марен. – Может, он просто не подключён к розетке? Где шнур?

Следуя за проводом, торчащим из задней части телефона, Амос залез под стол.

– Он подключён к розетке, – сказал он.

– Облом. Даже дважды облом, – сказала Марен. – Что может быть хуже двойного облома?

– Облом в квадрате? – предположил Амос.

Марен поморщилась, но согласилась.

– Ты прав. Давай проверим, есть ли другой телефон.

Они с Амосом бросились по коридору и обнаружили грязную прихожую, ванную, облицованную зелёной плиткой, и кухню, пропахшую старым кофе и нафталином, но нигде не было телефона.

– Где-то в этом лагере должен быть телефон, – сказала Марен, прижимаясь к кухонной стойке. – Учитывая, что здесь нет сотового сигнала, на случай чрезвычайной ситуации им нужен хотя бы один стационарный телефон.

– Может, он в медпункте? – Амос наугад открывал шкафы, пока не нашёл заплесневелую коробку печенья.

– Но там медсёстры, – возразила Марен. – Мы не можем просто прийти с кучей папок и на пару часов занять телефон. Да не ешь это печенье! Ему на вид уже сто лет.

– Готов поспорить, у директоров с хорьковыми мордочками в коттедже есть телефон, – сказал Амос, вытаскивая полупустую упаковку печенья и принюхиваясь.

– Эти директора с мордочками бешеных сурков, – добавила Марен. – И я серьёзно. Не ешь его.

– Эй! – раздался из офиса шипящий шёпот. – Марен!

Марен вбежала в офис и обнаружила у окна Хэлли. Ей в глаза капала стекавшая со лба вода, а сами они блестели маниакальным блеском.

– Вы не поверите, что я только что видела.

Схватив сестру за мокрые, скользкие руки, Марен затащила её в комнату, где они обе чуть не повалились на стол.