– Да. – натянуто согласился Джейк. – Но я же не сказал, что и на меня это правило распространяется. Ну ладно, вперед! Ты и так отняла у меня массу времени.

– Времени нет. – бросила Аманда, с замиранием сердца приближаясь к проему.

– Не придирайся к словам! – отмахнулся тот.

Аманда уже стояла на самом краю тьмы. Не было потолка или пола, или стен – одно чернильное нечто. Пугающее и бесконечное. Она подумала, что именно так и должна выглядеть пустота, вспомнив слова Адама про дисперсию. Оказывается, в белом сокрыты все цвета, хотя она всегда считала, что это цвет пустоты. Ничего не могло быть хуже, чем эта всеобъемлющая тьма. Ничего не казалось теперь страшнее, чем испытать ее на собственной шкуре, пройти через нее еще раз. Стать такой же пустой, потому что тьма заразна. Сможет ли она изменить свою жизнь настолько? Сможет ли выкорчевать эту тьму из себя?

Не осознавая того, Аманда всю свою жизнь играла на темной стороне и в итоге пострадала от этого. Сможет ли она присоединиться на последних минутах второго тайма и изменить ход игры на сто восемьдесят градусов? Хотелось бы верить, что да. Хотелось бы верить, что она не полное дерьмо и сможет быть лучше, сможет любить и принимать любовь. В конце концов, где-то в глубинах ее памяти должно же хоть что-то оставаться обо всем этом? Хоть какое-то напоминание о том, куда приведет ее жизнь. Пусть даже это будет на уровне предчувствия… дара, которым в какой-то мере наделены все смертные, потому что в свое время каждый прошел через дверь Смерти.

В этот раз Аманда прислушается к себе. Обязательно прислушается. А еще она хотела… очень бы хотела видеть эти прекрасные земли во сне. Небеса, от которых хочется откусить кусочек, и пушистый снег, похожий на зефир. И буйство всевозможных растений, чей пряный аромат заменяет воздух, и северное сияние – это чудо природы, заставившее ее переосмыслить свою жизнь. И, конечно же, Уоррен, который привел ее сюда, словно белый кролик. С него всё началось. Спасибо ему за это. Пусть он снится… в своем старомодном костюме и котелке, венчавшем сейчас голову Аманды. Уоррен, который никогда ее не полюбит. Пусть снится каждую ночь. Пусть всё это снится… – подумала она и шагнула в пустоту.

* * *

Уоррен Глик сидел на выступе, повесив руку на согнутое колено, когда откуда-то спрыгнул Джейк – его теперь уже бывший хозяин. Стоило приготовиться к худшему. Уоррен дрожал, хотя изо всех сил старался этого не показывать. Он сам всё начал, хоть и знал где-то в глубине души, чем это закончится. Он с самого начала понимал, что никогда не будет обладать тем, что имеет Джейк. А значит, всё изначально не имело смысла, как и дальнейшее. Хотя кое-чего он всё же добился. А может и большего, чем надеялся. Уоррен и понятия сейчас не имел, какую лепту внес на самом деле….

Он был из тех, кто считал, что либо получит всё, что хочет и не меньше, либо…. Да, возможно, это чересчур бесшабашно, и да, по сути, он всего лишь очередной самоубийца, но как говорится – такова его натура. И Уоррен ни о чем сейчас не жалел, потому что твердо знал, что сделал всё, что мог, чтобы получить желаемое… чтобы получить то, чего он, как считал, заслуживает. А раз Вселенная не согласна с ним – к черту её. Он бы надрал ей задницу…. Может, они даже скоро встретятся один на один, почему нет? Да, у него с Амандой было кое-что общее, а может, даже не кое-что.

Уоррен, не являвшийся исключением, с трудом выдерживал взгляд хозяина. Всегда избегал его, но только не сейчас. Уоррен смотрел ему прямо в глаза, не моргнул, не дрогнул. Он знал, что ему конец. Так чего теперь? Почему бы не заглянуть в глаза Смерти? Раньше Уоррен никогда не понимал, почему люди ее так боятся. Он работал на Джейка одним из его поверенных, переправляя умерших на другую сторону, если говорить образно, и каждый раз в их глазах он видел одно и то же – ужас. Даже в глазах тех, кто стремился к смерти. Так странно. Когда погиб Уоррен, его встречал сам Джейк. Первый и последний раз, не считая этого момента, когда один заглянул в глаза другого по самое «не балуйся» и поклялся, что больше такого никогда не сделает, потому что перепугался до чертиков. Что там в них такого было? Ад? Рай? Истина? Забвение? Всё вперемешку? Цвет шторма… цвет Смерти. Так и должно быть. Так и должно. Но Уоррен убедил себя, что сможет, и смог. Сейчас он открыто смотрел в глаза своему бывшему хозяину и не испытывал и капли сожаления за содеянное. Ну, может лишь за то, что довольствовался поцелуем в лоб, хотя мог взять инициативу в свои руки… она была бы не против.

– У тебя в кармане явно лежит кое-что мое. – сказал Джейк и протянул руку.

Уоррен беспрекословно вытащил прозрачный кулек с черными зернами – их оставалось штук десять не больше. Он отсыпал их в один из своих походов в дом хозяина.

Поймав на лету подкинутый сверток, Джейк даже не взглянул на него, а быстро убрал в свой карман.

– Давай не будем тянуть. – спокойно предложил Уоррен и, шатаясь, поднялся на ноги.

– Как скажешь. – согласился Джейк. – Как скажешь…

Они стояли друг напротив друга, но ничего не выдавало того, что должно было сейчас произойти. Они словно оказались сейчас на равных. Просто двое мужчин, решивших кое-что прояснить… абсолютно равных по статусу мужчин. И Уоррен чувствовал это. Понял, что все-таки достиг своей призрачной цели. Он оказался очень смелым, ведь храбрецы никогда не пасуют перед Смертью. Они вообще ни перед чем не пасуют. И Уоррен чувствовал себя полным, совершенным. Это было то, чего он так хотел.

Джейк подошел к нему близко-близко, взял в ладони лицо и коснулся губами его губ.

* * *

Фрэнсис сидела в столовой и пила кофе, глядя в окно. Снова начиналась метель. Она любила снег, любила смотреть, как он идет, из этого огромного окна и пить горячий кофе с молоком. Любила разгадывать морозные узоры на его глади, по ним ведь можно предсказать судьбу. Почему нет? Судьбу можно предсказать, используя что угодно. Окно, у которого она сидела, было размером практически во всю стену, и большую его часть исчертил замысловатыми узорами мороз. Что они могли ей сказать? Что она любила Джейка, но по какой-то немыслимой причине помогала Уоррену, пойдя против мужа? Смолчала о девчонке – о том, что та жива до сих пор. Принесла генерала и тайком поставила среди остальных, не понятно на что рассчитывая. Хотела пробудить бурю эмоций? Мало перца? Или же причина скрывалась в другом? В том, что она действительно страдала сейчас, оплакивая Уоррена. Может это всё потому, что вечность – это действительно слишком долго?

Где-то хлопнула дверь. Фрэн вздрогнула, но быстро справилась со смятением. Широким уверенным шагом Джейк приближался к столовой, проходя просторные сквозные комнаты. Они столько раз меняли обстановку, чтобы избежать скуки и создать уют… но сейчас что-то было не так. Словно бы вор пробрался сюда. Хотя, в общем, то так оно и называлось…. Джейк вошел в столовую, нежно и сочувственно посмотрев на жену, и сел напротив.

– Хочешь кофе? – спросила она, стараясь вести себя, как обычно.

– Нет. – тот покачал головой. – Просто посидим вместе.