Айвэн немного успокоился, лишь когда жеребец помчался по нескошенному лугу. Человек и животное стали одним целым – как и принято у цыган. Он шептал на ухо коню ласковые слова, подгоняя его. Конь поводил ухом, прислушиваясь к седоку, и летел все быстрее и быстрее, словно понимая желание всадника.

Через ограду, через ручей, вверх по тропинке в рощицу из подстриженных грабов… Только здесь Айвэн сбавил темп.

Про жену-цыганку он сказал, конечно, сгоряча, только для того, чтобы позлить бабку. Но когда-то он всерьез думал об этом. Однако, проведя немало времени с цыганами, Айвэн понял, что больше к ним не принадлежит – как не принадлежит и к свету. Он теперь ни то, ни другое. Он завис между двумя родами, между двумя культурами. Сколько Айвэн себя помнил, он постоянно мучился этим и считал своей главной целью отомстить женщине и обществу, которые превратили его жизнь в бесконечное страдание. Но теперь он вдруг понял, что нужен ему только покой.

Только покой привлекал его сейчас в жизни. Более того, у него было неприятное ощущение, что, как бы он ни унизил свою бабку, умиротворения ему это не принесет.

Внезапно он вспомнил Люси, которая так отчаянно оберегала от него свою подопечную, да и саму себя. Интересно, что отталкивает ее в нем? Его цыганская кровь? Или то, что он в конце концов превратился в циничного, лживого повесу, думающего только о себе и собственном удовольствии?

Айвэн соскочил с коня и пошел пешком в тени грабов.

Может, Люси и права. Наверное, он и впрямь ведет себя как ее испорченный, избалованный племянник. Но нет, такое он себе позволяет только в отношениях с бабкой. К Люси он относится как мужчина к женщине. И хотя она и отвергает его, Айвэн знает, что она тоже испытывает к нему чувства женщины к мужчине.

Ей только кажется, что она предпочитает сэра Джеймса!

Он похлопал по шее взмыленную лошадь. Ветви древних грабов переплетались у него над головой, образовывая живой потолок – чирикающий, напевающий и цокающий. Вокруг стеной поднимались огромные стволы. Лондон казался ему чем-то очень далеким, а с ним – и толпы людей с их мелкими заботами и суетными мыслями.

Как бы ему хотелось оказаться подальше от Лондона, от общества и прежде всего от собственной бабки! И как бы ему хотелось, чтобы рядом с ним была мисс Люси Драйсдейл…

Айвэн остановился. Интересно, что она будет делать, когда потеряет то, что привело ее в Лондон? Для начала надо лишить ее всяких иллюзий относительно этого так называемого ученого. Айвэну даже думать было противно, что она может питать к нему какие-то чувства. А потом можно попытаться оторвать ее от Валери и, следовательно, от бабки. Вот тогда ей ничего не останется, как искать помощи у него.

Айвэн порадовался этой мысли. Мало того, что он получит в награду Люси, но еще и взбесит вдовствующую графиню. Это станет для него дополнительным подарком.

Хорошее настроение вернулось к нему; Айвэн вскочил на отдохнувшего коня и направился в город. Он пока и сам не знал, что, собственно, ему нужно от Люси. Хватит уже и того, что у него есть план действий на ближайшее будущее. А там видно будет.

– Званый ужин? Но почему я об этом ничего не знаю? – возмутилась леди Уэсткотт.

– Я вот как раз вам и сообщаю, миледи… Я для того и пришла…

Под испепеляющим взглядом леди Уэсткотт экономка неуверенно замолчала.

В комнате повисла напряженная тишина. Люси подняла глаза и обнаружила, что графиня в упор смотрит на нее.

– Нет, вы только послушайте, мисс Драйсдейл! После скандала вчера за завтраком он осмеливается устраивать званый ужин! Что вы на это скажете?

– Я не умею читать мысли и не могу сказать, что творится в голове лорда Уэсткотта, – заверила ее Люси. Это была чистая правда: Айвэн Торнтон являлся для нее абсолютной загадкой. Как и ее собственные чувства по отношению к нему. После вчерашнего завтрака они больше не виделись, но это почему-то совсем не радовало ее. Наоборот, ей было плохо.

Она проткнула шляпку булавкой, тем самым закрепив ее на волосах, надела перчатки и повернулась к леди Уэсткотт.

– Благодарю за экипаж. Мне пора на лекцию.

– А где Валери? – поинтересовалась графиня.

Люси состроила гримасу.

– В кровати. У нее мигрень. Мне очень жаль, что у вас не получилось поехать к Пинтнерам…

– А я совсем не жалею. Хетти Пинтнер слишком болтлива – даже болтливее собственного мужа. Пожалуй, единственное, что мне сейчас нужно, это спокойный вечер. – Леди Уэсткотт помолчала, разглядывая Люси. – Приятного времяпровождения, мисс Драйсдейл. Я рада, что хоть кто-то получает удовольствие от пребывания в городе.

Удовольствие? По дороге в Фатьюэлль-Холл Люси обдумала это заявление и пришла к выводу, что никакого удовольствия она не получает. Все в Лондоне складывается совсем не так, как она планировала. Как могла она заинтересоваться легкомысленным повесой вместо серьезного ученого? И как мог этот самый ученый заинтересоваться не ею, а миловидной обладательницей приличного состояния едва со школьной скамьи?

Нет, в Лондоне почему-то все получается не так, как она хотела!

В аудиторию Люси вошла в мрачном расположении духа. Народу было довольно много, она увидела несколько знакомых по предыдущей лекции лиц. Люси села сзади, еще не решив, подойдет ли сегодня к сэру Джеймсу после лекции. Если он будет очень расстроен отсутствием Валери, то она, пожалуй, не станет к нему подходить. Ей будет неприятно.

Свет в аудитории погас, была освещена только кафедра. Но перед тем, как на ней появился сэр Джеймс, в аудиторию вошла шумная группа опоздавших слушателей.

«Не дай бог они сядут передо мной», – подумала Люси. Ей хотелось получше рассмотреть сэра Джеймса, дабы убедить себя в том, что он нравится ей гораздо больше, чем тот, другой, о котором ей не хотелось и думать. Но, как назло, компания уселась прямо перед ней. Трое мужчин и одна женщина.

В довершение ко всему явился и пятый и, не спрашивая разрешения, плюхнулся на скамью рядом с ней. Рассерженная такой бесцеремонностью, она наклонилась к нему:

– Я бы вас попросила, сэр…

– А что? Здесь занято? – услышала она знакомый голос.

Сердце ее дернулось. Айвэн! Да сколько же он будет ее мучить?!

– Вы опять меня преследуете! – возмутилась Люси, изо всех сил стараясь не признаваться даже самой себе, что рада его видеть.

– Честно говоря, да. Должен сознаться, я взял на себя грех и подбил вашу подопечную тайком выскользнуть из дома. Боюсь, ее репутация будет окончательно уничтожена, если ее увидят в компании четырех известных на весь Лондон повес.

Люси от возмущения даже потеряла дар речи. Значит, эта женщина, что сидит перед ней, Валери?!

– Единственный шанс спасти ее репутацию, – продолжал Айвэн как ни в чем не бывало, – это найти вас, ее верную наставницу.