— Но учти, это большая тайна, никому ни слова, а то нас с тобой прирежут. Эти люди ни перед чем не остановятся!

Дав волю фантазии, я уже не могла остановиться и поголовное ограбление богатеньких курортников в Морской Крынице описала во всех подробностях. Шефом негодяев я сделала кривого Колодзея, он показался мне очень подходящим кандидатом на эту должность. Надеюсь, Зигмусю он никогда не попадется. Разумеется, у главаря банды было несколько помощников, один из которых являлся точной копией Анджея Дембика.

Зигмусь был в полном восторге.

— Надо же, надо же! — восклицал он, вскочив со стула, но, спохватившись, сел и немного тише продолжал:

— Кто бы мог подумать, мог подумать! И ты, бедняжка, в самом центре циклона-циклона! Откровенно говоря, между нами, между нами, полиция сейчас мух не ловит, не ловит! Надо предостеречь будущие жертвы, устроить ловушку-ловушку, схватить-схватить на месте преступления, предостеречь-предостеречь!

Сам Зигмусь стал первой жертвой моей выдумки, вот я и предостерегла его, повторив ещё раз как можно убедительнее:

— Учти, ты должен делать вид, что ни о чем не знаешь, ещё не хочешь, чтобы мне перерезали горло! Да и с полицией неприятностей не оберешься, ведь я же тебе выдала государственную тайну!

— Понимаю-понимаю, буду молчать как могила-могила! Но бдить буду. Держать руку на пульсе, на пульсе!

Пришлось пойти на уступки — пусть держит руку на пульсе, если уж ему так хочется. Я только отняла у него собственный пульс, ибо кузен для наглядности принялся демонстрировать на мне, как он собирается держать руку на пульсе. Обретя руку, я поднялась со стула и тут с ужасом увидела, как с противоположного тротуара мне кланялся прохожий, видимо уже давно старавшийся привлечь мое внимание.

И не только кланялся, уже развернулся в мою сторону и сошел с тротуара на мостовую, явно собираясь подойти ко мне. Ну конечно, для полного счастья мне не хватало только, чтобы теперь на Зигмуся нарвался майор Литовский из отдела особо тяжких преступлений Главного управления полиции!

Майора Липовского я знала добрый десяток лет начиная с тех времен, когда он ещё не был майором. И считала его порядочным человеком, ибо он как-то признался мне в приступе откровенности, что ещё будучи капитаном однажды взял взятку. Выбор у него был ограничен: взять взятку и дать возможность валютчику спокойно покинуть родной край или распроститься с работой, а весьма возможно, и с жизнью. Капитан предпочел жизнь и бабки. Возможно, на него оказало влияние то, что совсем недавно произошло с его близким другом и коллегой. Друг упорствовал в решении вести дело честно и очень скоро оказался на том свете, разумеется, в результате несчастного случая. И другие товарищи по работе то и дело оказывались перед подобным выбором, причем одни даже радовались — работы меньше, денежек больше, другие были недовольны, но сделать ничего не могли.

Разумеется, открытым текстом он мне в этом не признался, но очень доступно растолковал общее состояние дел в наших правоохранительных органах. Очень доступно, очень доходчиво, как мужик корове на меже. И до меня, как и до коровы, тоже дошло. Я даже подумала тогда, а что бы было, если бы такой же беспредел воцарился, например, в наших проектных бюро? Видимо, сказывалась давняя профессия. Что бы в таких случаях делали проектанты и архитекторы? Игнорировали бы фундаменты построек? Возводили перекрытия из картона? Не производили никаких расчетов конструкций, будь это мост через реку или лестница в подъезде жилого дома? Въезжаешь на такое или входишь — и все рушится! Да нет, за такие вещи проектанта обязательно упекут в тюрьму, да ещё за компанию с ним инспектора из контроля. Нет, аналогия не подходит.

Тогда я переключилась на медицину. Надо вырезать аппендикс — врачи злостным образом удаляют часть кишечника. Совершенно сознательно ставят не правильные диагнозы, прописывают не правильные лекарства, скальпелем чинят карандаши, а хирургическими ножницами обрезают себе ногти. Другие врачи знают об этом, но профессиональная солидарность заставляет их молчать. Ага, и ещё за не правильный диагноз или операцию с летальным исходом получают крупный куш. Господи помилуй, жуткая картина!

Мне стало так нехорошо, что я поскорее оставила врачей в покое. Тем более что совсем запуталась. Ведь как преступников-проектантов, так и преступников-врачей должна выводить на чистую воду полиция, а она сплошь коррумпирована, она получает взятки именно за то, чтобы не выводить преступников на чистую воду. Сумасшествие какое-то!

А ведь главное зло составляли не, архитекторы и не медики, это я себе представила их лишь потому, что обе эти специальности мне близки, вот воображение и подсказало жуткую картину. Представляю, какие претензии могут питать ко мне представители этих профессий, узнай они о моих инсинуациях! Слава Богу, в их среде преступность ещё не приняла такие размеры, да и наша полиция не состоит из одних преступников и взяточников. Я уверена, найдется среди полицейских несколько человек честных, добросовестно выполняющих свой долг.

К последним относила я сержанта Гжеляка и майора Литовского, которого в данный момент надо было любой ценой уберечь от контакта с Зигмусем.

Я сразу же догадалась, зачем майор приехал в этот курортный городок, хотя одет был как типичный отдыхающий и выглядел так же. Наверняка его вызвал звонок сержанта. Сказать Зигмусю, что это мой знакомый зубной врач или владелец булочной, где я покупаю булочки к завтраку? Исключено, Зигмуся с его всезнайством я достаточно хорошо знала. В нем наверняка вспыхнет мгновенная страсть печь булочки или лечить зубы. А отделаться от него все равно что мухе отцепиться от довоенной липучки.

Вот почему, глядя расширенными глазами на майора, я в панике покачала головой, выставив перед собой растопыренную пятерню. Майор понял, повернулся и удалился неспешным шагом. К сожалению, мои знаки заметил и Зигмусь.

— Что-что такое? Ты кого-кого увидела? В голове мгновенно блеснула идея. Ох, правильно делают датчане, начиная день с рюмочки коньяка!

— Если хочешь помочь — пользуйся случаем, — таинственно прошептала я кузену, выискивая глазами в толпе отдыхающих подходящую жертву. — Видишь вон того толстяка, ну вон же, зеленая распашонка в цветочек? Давно разыскивается, надо бы за ним проследить.

Толстяк в зеленой распашонке уже неторопливо удалялся от нас. Видела я его только сзади, понятия не имела, кто он такой, но мне он показался подходящим объектом.

Зигмусь пришел в восторг. Наконец-то перед ним раскрывалось широкое поле деятельности, как раз для его деятельной натуры!

— Ну так идем? За ним, за ним?

— Ты один пойдешь и делай это по возможности незаметно. Мне надо остаться здесь, сейчас следом за тем пройдет второй подозрительный толстяк, за ним пойду я. Быстрее, ведь скроется с глаз!

Преисполненный сознанием ответственности и собственной значимости, Зигмусь сорвался со стула, схватил свой чемодан и рысцой кинулся вдогонку за преступником. Я ещё успела заметить, как он нагнал подозрительного толстяка и крадучись двинулся за ним, шаг в шаг.