Горестно вздохнув в очередной раз. я снова переползла со стула на диван, просто перекинув ногу через подлокотник и стекая бесформенной горящей лужицей обратно в свое гнездо из подушек и одеял, зарываясь в них, и принимаясь снова дремать в мечтах о зеленых глазах Рита.

Этот убойный порошок от простуды действовал на меня, как стоп сигнал для зайца. когда я просто растекалась, кружа где-то на грани сна и приплюснутой реальности, не в силах крепко заснуть. но и не в силах подняться.

Где-то над ухом монотонно работал телевизор, который не выключался вот уже как вторые сутки, чтобы мне было не так горестно и одиноко поглощать конфеты в полном одиночестве.

Уже не важно был ли это слезный сериал, детские мультики или криминальные новости — подо все мне прекрасно дремалось, а иногда даже спалось.

Но когда сработал входной звонок, я дернулась. плашмя падая из полета небытия в реальность, просипев себе под нос пару некультурных фраз своим сипящим и едва слышным голосом, который у меня просто пропал, явно забравшись куда-то поглубже в тело, чтобы только не касаться колючих и болючих стенок моего воспаленного и отекшего горла.

Какая нелегкая и кого могла принести в такой час, я уже предполагала. потому что у меня была Воистину «чудесная» соседка — бабулька с бооооольшим таким маразмом, совершенно искренне уверенная, что я таскаю ее трехлитровые банки с балкона, перелезая ночами со своего балкона на ее, который находился этажом ниже.

На мой резонный вопрос — зачем мне ее пустые банки, она всегда очень задорно и звонко сообщала, что я это делаю, чтобы позлить ее, при чем, каждый раз, когда она только-только покупает новые. Пару дней назад, она заявилась, чтобы гордо и надменно сообщать, что она снова купила новые банки, которые теперь спрятала не на балконе, а под своей кроватью и уж теперь-то я точно их не смогу украсть!

На протяжении многих месяцев я терпела ее издевательства, понимая, что человек болен и ей нужна помощь, а не мой хохот до слез, но сегодня я была в таком состоянии, что если я снова услышу про банки, то, видит Бог, меня не остановит даже почтенный возраст и болезни, и я просто одену одну из этих самых банок ей на голову.

Может и вылецу.

Чем черт не шутит.

Никогда не подумала бы, что фраза «тело, как вата» может быть такой чертовски реальной и осязаемой!

Мне казалось, что я как облачко, вернее, как грозовая тучка, которая пытается не растерять свое содержимое по дороге, и еле как плывет куда-то, раскачиваясь из стороны в сторону.

Повиснув на дверной ручке, и прилагая силы, чтобы дернуть ее вниз от себя, я просипела:

— ….беги, бабусичка…или твои банки сегодня догонят тебя.

Морально приготовившись отбиваться от словесного поноса, я так и осталась висеть на ручке, уперевшись взглядом в идеально начищенные и модные ботинки песочного цвета со шнуровкой и длинные стройные ноги, которые могли принести только…

О БОЖЕН!

Я даже ничего вразумительного сказать не могла, хватаясь за дверь, глядя в искрящиеся зеленые глаза и запоздало думая, а почему на этих лекарствах от банальной простуды никто и никогда не пишет, что возможны побочные эффекты в виде галлюцинаций, испарины, дрожи. и резкого повышения температуры?

У меня было все и сразу!

И добавьте к этому еще обязательно учащенное сердцебиение от широкой и как всегда обворожительной улыбки, которая обнажала идеальные зубы Рита с его необычно заостренными клыками, когда мужчина, склонился чуть вниз, заглядывая в мои распахнутые глаза своим пронзительным и пробирающим до дрожи зеленым взором:

— Привет, сладкая!

Лишь ощутив даже своим заложенным носом его аромат и теплое дыхание на своем лице, я поняла, что это ни сколько не глюк, по инерции дернувшись и захлопнув дверь прямо перед идеальным носом Рита, реакция которого спасла его от перелома этой самой красивой конечности на его лице.

— Ты настоящий?! — судорожно прохрипела я, не надеясь, что он услышит, скорее себе самой, нежели ему, видя, как задрожали кончики пальцев от звука его приглушенного смеха за дверью:

— Открой и проверишы.

Он слышал все и всегда!

Пора было бы уже привыкнуть к этому и не удивлять так сильно каждый раз!

Следующий беззвучный вопль: «Епа мааааааать!» к Риту имел отношение лишь косвенно, потому что теперь мои глаза узрели то катастрофическое положение, в котором я оказалась перед идеальным лицом всегда идеального Рита — не квартира, а полное позорище — везде фантики от конфет, горы одежды, постельного белья, и я — красавица писанная!

Опухшая, заспанная, с красным затертым носом, в растянутой футболке под бесформенным свитером, и в таких же растянутых спортивных штанах, но самое главное — это мои тапочки! Офффффф!

Лапы огра зеленые, размера на 3 больше, а главное с большими такими синими ногтями!

Просто пять с плюсом!!!

Сама мать ее сексуальность в плоти и крови!

Про волосы я даже говорить не буду, чтобы совсем уже не пугать!

Да если бы я только знала, КТО заявится ко мне собственной персоной, то скупила бы все самые сексуальные и сногсшибательные халатики, и все эти такие миленькие и хорошенькие тряпочки кружевные, которые так часто вижу во всех гламурных журналах.

— Кудряшка? Ты в порядке?…

Нееееет, о каком порядке шла речь, когда я ринулась раненным лосем в комнату, принявшись на ходу раскидывать все тряпки, прятать их под подушками, спотыкаясь о свои безразмерные тапочки, закидывая фантики под диван и скручивая лишние одеяла и пледы, закидывая их на лету в спальню.

— Может, все-таки откроешь? Я все еще здесь…

— Да, да! Я уже… сейчас!..

Последняя подушка улетела вслед за одеялом в темноту комнаты, когда я ломанулась к двери снова, пытаясь пригладить свои волосы и утереть нос, чтобы он не был таким красным….но разве могла я быть хотя бы на 5 процентов такой же красивой, как Рит?

Наверное, поэтому я потопталась у дверей, не в силах открыть её и встретиться с его взглядом.

— Кудряшка, считаю до трех и захожу сам, — послышался его сладкий голос, отчего я чуть улыбнулась.

— В закрытую дверь?

— Хочешь, попробуем?…. - ох, его голос звучал так мягко и так хрипло, что ватными стали теперь и мои ноги, поэтому так и хотелось прижаться к двери и сползти на пол, согласившись на все и сразу.

— Ты уверен?…

— ….всегда да.

Таааак. об чем речь была?

Точно о двери?!..

Я покосилась на нее.

Серая. С ручкой. Большая.

Прекрасно.

А почему тогда мне было так жарко, и сердце стучало где-то не в том месте, где должно было быть биологически? В бедрах оно как оказалось? И чего оно там дергалось?