– Вашингтон – мой родной штат, – сказала Кэрол. – Практически.

Потом, несколько секунд спустя, Кэрол спросила, не хочет ли кто-нибудь прогуляться по парку. Ричард заплатил за пиво и кофе, выудив купюру из смятого комка купюр и мелочь, которая оттопыривала карман его брюк. «Насколько же всё-таки Кэрол ему безразлична», – подумала Терез. Она чувствовала, что он её не видит, как он иногда не видел фигур в горных породах или облаках, когда она пыталась обратить на них его внимание. Теперь он смотрел на стол. Тонкая, небрежная линия его рта чуть изогнулась в полуулыбке – он одёрнул на себе одежду, быстро провёл рукой по волосам.

Прогулочным шагом они вошли в парк через вход на Пятьдесят девятой улице, направились к зоопарку и сквозь него – дальше. Они прошли под первым мостом над дорожкой – там, где она уходила в сторону, и начинался настоящий парк. Воздух был холоден и тих, небо немного заволокло, и Терез ощущала неподвижность во всём, безжизненный покой даже в их медленно движущихся фигурах.

– Попробовать раздобыть арахиса? – спросил Ричард.

Кэрол присела на корточки у края дорожки, протянув пальцы к белке.

– У меня что-то есть, – тихо ответила она, и белка вздрогнула от звука её голоса, но снова стала двигаться вперёд, обхватила пальцы Кэрол нервной хваткой, вцепилась во что-то зубами и умчалась прочь. Кэрол выпрямилась с улыбкой. – С утра кое-что в кармане осталось.

– Вы кормите белок там, где живёте? – спросил Ричард.

– Белок и бурундуков, – ответила Кэрол.

«О каких пустых вещах они говорят!», – подумала Терез.

Потом они сели на скамейку и выкурили по сигарете, и Терез, наблюдая, как миниатюрное солнце погружает наконец свой оранжевый огонь в корявые чёрные ветки дерева, мечтала, чтобы уже наступил вечер и она осталась наедине с Кэрол. Они пошли обратно. Если сейчас окажется, что Кэрол нужно возвращаться домой, подумала Терез, она совершит что-нибудь отчаянное. Например, прыгнет с моста на Пятьдесят девятой улице. Или примет три таблетки бензедрина, которые Ричард дал ей на прошлой неделе.

– Люди, хотите где-нибудь выпить чаю? – спросила Кэрол, когда они снова приблизились к зоопарку. – Может быть, в этом русском заведении возле Карнеги-холла?

– «Румпельмайер» прямо здесь, – сказал Ричард. – Вам нравится «Румпельмайер»?

Терез вздохнула. Кэрол тоже, кажется, колебалась. Но они пошли туда. Терез вспомнила, что была там как-то раз с Анджело. Ей не понравилось. Яркий свет вызывал ощущение наготы, и её раздражала невозможность понять, на реального человека ты смотришь или на его отражение в зеркале.

– Нет, я ничего не буду, спасибо, – Кэрол отрицательно покачала головой в сторону огромного подноса с выпечкой в руках официантки.

Но Ричард кое-что выбрал, выбрал два пирожных, хотя Терез отказалась.

– Для чего это – на случай, если я передумаю? – спросила она, и Ричард ей подмигнул. Ногти у него снова были грязные, заметила она.

Ричард спросил Кэрол о её машине, и они стали обсуждать достоинства различных марок автомобилей. Терез увидела, как взгляд Кэрол блуждает по столикам впереди неё. «Ей здесь тоже не нравится», – подумала Терез. Она стала пристально вглядываться в человека в зеркале позади Кэрол – зеркало было расположено так, что сразу и не заметишь. Человек сидел спиной к Терез и, подавшись вперёд, увлечённо разговаривал с какой-то женщиной. Для убедительности он дёргал растопыренной левой ладонью. Она посмотрела на тоненькую, средних лет женщину, с которой он разговаривал, потом снова на него, пытаясь понять, реально это смутное ощущение, что она его знает, или это иллюзия, вроде зеркала, пока воспоминание, хрупкое, как мыльный пузырь, не всплыло в её сознании и не лопнуло на поверхности. Это был Хардж.

Терез быстро взглянула на Кэрол, но если Кэрол его и заметила, подумала она, она не знает, что он отражается в зеркале у неё за спиной. Секунду спустя Терез оглянулась через плечо и увидела Харджа в профиль, и этот профиль оказался весьма близок к образу, сохранившемуся у неё в памяти с той встречи в доме – короткий вздёрнутый нос, массивная нижняя часть лица, редеющие светлые волосы над изгибом залысины. Кэрол должна была его видеть – он сидел всего через три столика налево от неё.

Кэрол перевела взгляд с Ричарда на Терез.

– Да, – чуть улыбнувшись, сказала она и тут же снова повернулась к Ричарду и продолжила беседу.

Она держалась точно как прежде, подумала Терез, в её манере совсем ничего не изменилось. Терез посмотрела на женщину, которая была с Харджем. Немолодая и не очень привлекательная. Возможно, какая-то из его родственниц.

Потом она увидела, как Кэрол гасит длинный окурок. Ричард больше не разговаривал. Они готовы были уходить. Терез смотрела на Харджа в момент, когда тот увидел Кэрол. После первого мимолётного взгляда он сощурился так, что глаза почти закрылись, как будто ему понадобилось прищуриться, чтобы поверить увиденному. Потом он что-то сказал своей спутнице, встал и подошёл к Кэрол.

– Кэрол, – сказал Хардж.

– Здравствуй, Хардж. – Она повернулась к Терез и Ричарду. – Оставите меня на минутку?

Наблюдая от дверей, где она стояла с Ричардом, Терез пыталась увидеть всё сразу, увидеть, что стоит за агрессивной заносчивостью взволнованной, подавшейся вперёд фигуры Харджа, ростом не совсем достающего до верха шляпы Кэрол; увидеть, что кроется за молчаливой уступчивостью, с какой Кэрол кивает в ответ на его слова; угадать не о чём они говорят сейчас, а что сказали друг другу пять лет, три года назад, в день, когда была сделана фотография с лодкой. Когда-то Кэрол его любила, и сейчас об этом приходилось себе напоминать.

– Теперь мы уже можем быть свободны, Терри? – спросил Ричард.

Кэрол на прощание кивнула женщине за столом Харджа и повернулась к Харджу спиной. Хардж направил взгляд мимо Кэрол, на них с Ричардом и, не выказав явного узнавания, вернулся к своему столику.

– Прошу прощения, – сказала Кэрол, подходя к ним.

На улице Терез отвела Ричарда в сторону и сказала:

– Я с тобой попрощаюсь, Ричард. Кэрол хочет, чтобы мы вдвоём навестили её подругу.

– Ой. – Ричард нахмурился. – А у меня билеты на этот сегодняшний концерт, ну ты знаешь.

Терез вдруг вспомнила.

– Концерт Алекса. Я забыла. Извини.

– Неважно, – мрачно ответил он.

Это и правда было неважно. Друг Ричарда, Алекс, аккомпанировал кому-то в скрипичном концерте и дал Ричарду билеты ещё несколько недель назад, она теперь вспомнила.

– Тебе с ней проводить время приятнее, чем со мной, да? – спросил он.

Терез увидела, что Кэрол ловит такси. Через минуту она покинет их обоих.

– Ты бы мог сказать о концерте утром, Ричард, хотя бы напомнить о нём.

– Это был её муж? – Глаза Ричарда сузились под насупленными бровями. – Что это, Терри?