Наконец Холден появился на площадке. Лечение явно пошло впрок, он был молод, красив, обаятелен, просто великолепен! Все наладилось, к сожалению, ненадолго. Когда Холден запил в очередной раз, бедный Куайн схватился за голову:

— Я разорюсь из-за этого чертового пьяницы!

Билли снова отправили в клинику, а мы снова простаивали. Это сильно ударило по бюджету и действительно поставило фильм на грань краха. Почувствовав, что не все так просто, журналисты начали атаки, критики заранее закрутили носами… А зря, потому что «Париж, когда там жара», несмотря на все сложности и неприятности, все равно получился более тонким, чем тот же «Завтрак…». Но руководство студии почему-то решило не выпускать фильм на экраны срочно, что тоже вовсе не пошло ему на пользу. В общем, нашу мученическую работу почти не заметили.

За время съемок наши отношения с Билли Холденом разладились совсем.

Но в то время, как Билли в очередной раз лежал в клинике, я прочитала сценарий, присланный Стэнли Доненом. У Донена я снималась в «Забавной мордашке». Уже из-за одного этого стойло принять предложение сыграть в «Шараде» — совершенно немыслимом, остроумном и запутанном триллере. Но Стэнли нашел еще несколько доводов — снова Париж, снова Чарльз Ланг и замечательный Кэрри Грант в качестве партнера!

После мучений на площадке «Парижа…» работать с Грантом в «Шараде» казалось божественно легко. Но состоялось наше знакомство несколько… позорно для меня.

Донен, знавший о том, что мы изрядно смущены предстоящим знакомством друг с другом, решил устроить его как можно непринужденней: он заказал столик в итальянском ресторане, чтобы можно было просто посидеть и поболтать. Это вылилось черт-те во что. Мы со Стэнли пришли первыми и, когда подошел Грант, встали, приветствуя его. Кэрри сразу заметил, что я сильно волнуюсь, оказалось, что он сам волновался не меньше, но старался не подавать вида, напротив, принялся убеждать меня, что знает великолепное средство от волнения:

— Сядьте прямо, положите руки на стол, закройте глаза и опустите голову. Сделайте несколько глубоких вдохов, и все пройдет. Ну же!

Я села и вытянула руки, закрыв глаза. В результате бутылка красного вина оказалась опрокинутой на… пиджак самого Гранта! На мой вопль обернулся весь ресторан. Пиджак Кэрри пришлось отправить в химчистку, но он весь вечер вел себя так, словно ничего не случилось, и умолял меня прекратить извиняться. Я чувствовала себя ужасно, а получив на следующий день от обиженного мной Гранта в качестве утешения икру, и вовсе расплакалась.

Мы с Грантом оказались весьма схожи в неуверенности в себе. Я не считала и не считаю себя настоящей актрисой, не устаю это повторять. Божественные партнеры научили меня быть приемлемой на площадке, уникальные режиссеры — делать то, что нужно, все мои замечательные кадры — результат работы гениальных операторов, гримеров, парикмахеров, осветителей… Прекрасные фотографии — талант гениальных фотографов и снова гримеров и парикмахеров. Изумительные наряды чаще всего работа божественного Юбера Живанши, хотя со мной работали многие талантливые костюмеры. Мое хорошее настроение — результат заботы многих людей на площадке и вокруг нее. Мой экранный образ создавался всеми, кто окружал меня на съемках, я только старалась не испортить их работу и оправдать их надежды. Без таких помощников я никакая не звезда.

Мне не раз говорили, что слишком строго отношусь к своим способностям и своей игре, но я же знаю, чего стою и что могу. Да, бывало, когда не все оказывалось раскрыто, как в «Моей прекрасной леди», но чаще мне приходилось тянуться за партнерами и требованиями режиссеров, играя буквально «на цыпочках», и если получалось, то это замечательно.

Оказалось, что божественный Кэрри Грант не меньше неуверен в себе. Вот уж никогда бы не подумала! Казалось бы, Грант звезда, любое его движение, любой вздох зрители ловят, затаив дыхание, но он относился к себе очень и очень требовательно. Однажды Кэрри сказал мне:

— Ты должна научиться больше любить себя.

Кэрри Грант совершенно уникальный, вообще, мне везло на уникальных, просто божественных партнеров, но о таком стоит сказать отдельно.

Вообще-то его звали Арчибальд Лич. Кэрри повезло, он вовремя подвернулся «Парамаунту», когда там оказалась свободна роль звезды романтической комедии. На пустующий трон решили посадить нового красавца — Арчи Лича, сделав его Кэрри Грантом.

В Голливуде же придумали для Кэрри Гранта и все остальное — стиль одежды, поведения, жизни… Это одно из условий Голливуда: если актер не имеет собственного уже определившегося стиля либо этот стиль не очень подходит предлагаемому ему амплуа, актер должен поменять все.

Иногда экранный образ создается на основе собственного характера актера, иногда совсем с ним не совпадает, тогда актеру приходится особенно тяжело. Играть определенную роль не только на съемочной площадке или под фотовспышками камер, но и в жизни очень тяжело. У кого-то происходит раздвоение личности, кто-то напрочь срастается с собственной ролью. У Кэрри Гранта этот процесс шел до самого конца жизни, недаром он однажды сказал о себе:

— Все хотят быть Кэрри Грантом, даже я.

Арчи Лич стал Кэрри Грантом только с возрастом. О нем замечательно рассказывала Кэтрин Хепберн, снявшаяся с Грантом в нескольких фильмах. Она говорила, что на съемках Кэрри просто сгусток энергии, способный заразить всех своим мальчишечьим смехом.

Он умудрялся не выглядеть глупым, отпуская на экране иногда весьма плоские шуточки, не выглядеть подлецом, разбивая дамские сердца, покорять экранных красоток, не вызывая ревности у мужской половины зрителей… Кэрри Гранту прощалось многое, если не все, обожавшие его зрительницы ни за что бы не поверили, напиши журналисты нечто не слишком приятное об их любимце, потому репортеры просто оставили актера в покое, так популярность экранного образа позволила Гранту жить своей жизнью.

Но мне кажется, она же ему эту жизнь и ограничила. Настоящий Арчи Лич был далек от Кэрри Гранта, и актеру пришлось столько работать на свой образ, что он сросся с ним. Подозреваю, что для самого Кэрри это было иногда мучительно. Я снималась с Кэрри в одном из его последних фильмов, через пару лет он просто ушел на покой, отказавшись играть еще что-нибудь, но остался в обществе, активно посещая разные мероприятия. Для меня явилось подарком, что Грант сказал, мол, очень хотел бы сняться еще в одном фильме с Одри Хепберн. К сожалению, не случилось…

Общение с ним вне площадки лично для меня оказалось очень легким, я действительно устояла перед чарами Кэрри, и мы стали друзьями, конечно, не такими, как Ингрид Бергман или божественная Грейс Келли, но все же. Я знаю, что когда в 1982 году умерла прекрасная Ингрид, Грант приехал на ее похороны в Швецию и рыдал там, совершенно не заботясь о сохранении своего имиджа. Но это только добавило ему всеобщего обожания.

Не обожать Гранта невозможно, его любили даже бывшие жены. Бывшая супруга Гранта Барбара Хаттон — одна из богатейших женщин того времени — откровенно ревновала Кэрри к своему сыну от первого брака. Грант смеялся: