Вздрогнула и открыла глаза. На неё участливо смотрела собачья морда.

Даже эта дура Герда её жалеет.

– Уйди! – Кристина отпихнула питбулиху.

Она никогда не любила собаку мужа. Потому что ревновала.

Теперь уже можно себе признаться.

Её сердце разрывалось от боли каждый раз, когда она видела, как он нежен с Алиной, с Гердой, и только она, Кристина, всегда была лишней в этой семье.

Только её никто никогда не любил…

Поэтому ей всегда приходилось бороться. За место под солнцем, за внимание мужа, за право быть Кристиной Логиновой, в конце концов.

А значит, она будет сильной и продолжит борьбу.

Кристина поднялась на ноги и вытерла глаза. Выпрямила спину и вздёрнула подбородок.

Она ещё поборется.

Чёрта с два она так легко отпустит Логинова.

В конце концов, она его жена и мать его ребёнка. И имеет право, если не на любовь, то на уважение.

Или на деньги.

Ярославу очень дорого встанет этот развод. Если он захочет видеться с дочерью, ему придётся раскошелиться.

Герда подошла почти вплотную к ограде и что-то понюхала в траве.

Но Кристина этого уже не видела.

Расправив плечи, походкой королевы она шагала к дому.

Ярослав был на встрече с читателями в городской библиотеке. И Кристина собиралась быть там рядом с ним.

Как хорошая жена.

Она усмехнулась. Мы ещё посмотрим, кто кого.

* * *

Папа упал в бассейне.

Как только мама позвонила, я, прихватив с собой сына, бросилась в санаторий.

– Яр, прости, – позвонила ему уже из такси. – Папа упал, и я не знаю, как сильно он пострадал. Мы с Тёмкой едем к ним. Прости, я вряд ли успею на твою встречу.

– Жаль, что тебя не будет, но отец важнее. Надеюсь, там ничего серьёзного, – голос Логинова звучал приглушённо.

– Ты уже в библиотеке?

– Ага, представляешь, тут такая толпа собралась. – он усмехнулся. – Самый большой их зал под завязку, и ещё в дверях стоят. Ладно, в Москве, но не думал, что тут у меня столько поклонников.

– Ты известный писатель, Логинов, даже я читала пару твоих книжек.

Он замолчал ненадолго, словно хотел спросить, но не решался.

– Потом расскажешь, как тебе мои книги, – решил он и уже другим голосом произнёс: – Мне пора, начинается.

И отключился.

– Мы не попадём на папино выступление? – спросил Тёма.

– Мы постараемся, малыш, но не уверена, что успеем. Прости, надо было попросить Милену забрать тебя.

– Нет, я хочу к дедушке. Ему ведь плохо. А папа ещё будет потом выступать перед читателями?

– Конечно, будет. И в следующий раз мы тоже будем с ним. Обязательно.

Я обняла Тёмку и поцеловала в макушку.

Такси остановилось возле входа в санаторий. Я расплатилась и, взяв сына за руку, двинулась к широкой каменной лестнице.

Внутри было тревожно. Мама особо не делилась подробностями. Сказала только, что споткнулся, вылезая из бассейна, и упал. Мне показалось, что она была больше раздражена, чем обеспокоена.

Но всё равно, пока не увижу своими глазами, что с отцом всё в порядке, вряд ли успокоюсь.

Ещё я переживала, что на ресепшн меня остановят и велят ждать в холле. Но, как только назвала фамилию и сказала, что мой папа поскользнулся в бассейне, женщина нервно заулыбалась и велела охране пропустить меня на второй этаж в номер родителей.

Комната у них оказалась просторной, со светлыми обоями с бледно-зелёным рисунком, большим окном, прикрытым бежевыми жалюзи. У стен стояли две кровати с тумбочками, у входа – высокий шкаф, под окном – стол с двумя стульями.

Не пятизвёздочный отель, но весьма уютно.

Папа сидел на кровати, а мама возвышалась над ним с грозным видом и сложенными на груди руками.

На мой стук она отозвалась громким «войдите!», но не двинулась с места.

– Мам, пап, привет, – мы с Тёмой вошли внутрь, уже с порога ощущая, как в комнате собираются грозовые тучи.

– Вы только полюбуйтесь, – не отвечая на приветствие, мама патетическим жестом указала на кровать.

Я перевела взгляд на смущённо улыбавшегося отца, который сидел, опершись на подложенные под спину подушки. Правая нога от середины стопы до середины голени была замотана эластичным бинтом.

– Дедушка, – Тёмка первый бросился к нему, забрался на кровать, с любопытством глядя на пострадавшую ногу.

– Привет, пап, – я тоже присела на краешек с другой стороны, поцеловала отца в щёку. – Что тут у вас случилось?

– Да вот, – она развёл руками, – упал…

– Перепугал меня до смерти! – перебила его мама. – Я думала, у меня сердце остановится.

Оказалось, резиновый коврик, который был настелен по периметру бассейна, состоял из фрагментов. Уголок одного из них отклеился и отошёл. Персонал вовремя не обратил на это внимания, а папа зацепился и упал.

– Под ноги смотреть надо! – прокомментировала мама.

Я понимала, почему она ругается. Напряжение отступало, и эмоциям нужен был выход. Она слишком перепугалась за папу.

Руководство санатория тоже перепугалось. Всё-таки несоблюдение техники безопасности – это серьёзное нарушение. Поэтому родителям ещё на неделю продлили пребывание в санатории. Совершенно бесплатно. И выделили отцу электрическое кресло, чтобы он не напрягал ногу в ближайшие дни.

– Главное, что всё обошлось, – резюмировала я.

Растяжение связок – это неприятно, но не смертельно. Перелом был бы гораздо хуже.

Мама помогла отцу пересесть в электрокресло. На его робкие попытки сделать это самостоятельно она не обратила внимания.

Заметив мой взгляд, папа улыбнулся и подмигнул. Ему нравилась мамина забота. И возражал он явно только для вида.

В просторном лифте мы спустились на первый этаж и вышли на улицу.

Тёмка попросил разрешения ехать у дедушки на коленях, и теперь они катили впереди, негромко обсуждая мощность и преимущества подобного средства передвижения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍