— Скажите, вас не разыскивают за какое-нибудь преступление?

Мужчина посмотрел на нее с нескрываемым изумлением. Она переступила с ноги на ногу, забавно сморщила небольшой нос и храбро продолжила:

— Нет, не волнуйтесь. Если даже это и так, я никому ничего не скажу.

Стефани произнесла это так убедительно, что мужчина сразу же поверил.

— Неужели вы способны укрывать беглого преступника? — удивился Грег, пристально вглядываясь в миловидное веснушчатое лицо Стефани и любуясь им против своей воли.

Золотистая блондинка с короткой стрижкой была хрупкой и невысокой. Она выглядела сущим ребенком, но в ней чувствовалась сильная воля. На вид ей можно было дать лет восемнадцать, но наличие трехгодовалого ребенка делало это предположение нереальным. Так сколько ей? Двадцать один? Двадцать два? Его так и подмывало задать этот вопрос. Но в детстве его учили, что спрашивать женщину, к тому же малознакомую, о возрасте неприлично.

Сейчас Стефани стояла, запрокинув голову, поскольку ее пять с небольшим футов роста не позволяли смотреть прямо в глаза довольно высокому собеседнику. В ней не было ничего от ухоженных силиконовых кукол, которые окружали Грега в последнее время. На одной из них он даже женился, искренне полагая, что яркая внешность Синтии является эталоном женской красоты.

Грег был совершенно ослеплен ею, и это странное состояние длилось вплоть до того момента, когда она объявила о своем решении расстаться с ним. Теперь он с горькой усмешкой вспоминал день, когда сделал Синтии предложение руки и сердца. О душевных качествах избранницы ему тогда не думалось, а зря.

И вот теперь перед ним стояла совершенно непохожая на Синтию женщина. Своим внешним видом Стефани не привлекла бы внимания ни кинорежиссеров, ни владельцев домов моды. Для этого она была слишком обыкновенной, слишком неброской. Но в ней чувствовались неподдельная чистота и искренность. А голубые глаза излучали столько доброты и приветливости, что Грегу стало немного не по себе. Он к такому не привык.

Стефани явно не придавала большого значения тому, как выглядит. До сих пор она куталась в коротенький домашний халат, в котором ринулась на поиски сына. А на округлом лице не было никакой косметики, даже волосы были причесаны кое-как. Но это не отталкивало — наоборот, притягивало Грега.

В нем внезапно проснулись чувства, которые он считал утраченными навек.

Обоняние уловило тонкий запах волос Стефани. И Грег нервно сглотнул, попытавшись думать о чем угодно, только не о том, как прижать к себе ее хрупкое тело. Но мысли не поддавались контролю. И он сдался, стараясь не слишком пристально смотреть на женщину. Руки же сунул для надежности в задние карманы джинсов, забыв о боли в израненной спине. Ни к чему знать этой милой малышке, чего ему так не хватает. Ее могло лишь напугать то, что заставляло глаза Грега сверкать из-под полуопущенных век.

— Да, я бы стала укрывать вас, будь вы преступником. Вы спасли моему сыну жизнь, так что я просто обязана ответить тем же, — честно сказала маленькая женщина, смущенно ежившаяся до этого под оценивающим мужским взглядом. Она правильно истолковала его, но почему-то не испугалась. — Если для этого мне придется прятать вас от всех, что ж, пусть так и будет. Хотя мне, конечно, немного боязно.

Темные ресницы ее собеседника слегка дрогнули, уголки уныло опущенных губ приподнялись в неком подобии улыбки, тотчас пропавшей без следа. Лицо его вновь застыло.

— Вы умеете быть благодарной. Это редкое качество в наше время. Но не переживайте понапрасну. Никто за мной не гонится, и никому на этом свете я не нужен, — горько сказал Грег и отвернулся.

Зрелище истерзанной асфальтом спины заставило женское сердце болезненно сжаться. Стефани прикусила губу, едва удержавшись от сочувственного возгласа. Изорванная рубашка присохла к кровоточившим ссадинам. Что, если уговорить Грега встать под душ прямо в одежде? Тогда ткань отмокнет, и ему удастся избежать лишних мучений.

Пальцы сами потянулись к его плечам, чтобы погладить их, попытаться хоть немного смягчить испытываемую Грегом боль. Но она остановила себя безмолвным окриком. Мало ли чего ей захочется! Нужно держаться в рамках приличий и не забывать, что он для нее, прежде всего, спаситель сына.

— Грег, вам бы нужно хорошенько намочить спину, — предложила Стефани. — Так легче будет снять рубашку. Вам очень больно?

— Сущие пустяки. Однажды, когда я попал в аварию, меня чуть ли не по частям извлекали из покореженной машины. Вот тогда действительно было больно. А это… — Грег пренебрежительно махнул рукой и расстегнул пуговицы на рубашке. — Зажмурьтесь, если не переносите вида крови.

Стефани так и сделала. Спустя несколько секунд она открыла глаза и прикусила язык при виде обнаженной спины Грега. Возможно, ссадины были неглубокими, но вид их пугал. К тому же в раны могла попасть инфекция.

— Срочно в душ, потом я обработаю вам спину и локти! — решительно заявила Стефани. — Вот сюда. Бросьте джинсы на пол, я потом их постираю. — Тут она растерянно огляделась по сторонам. — Простите, Грег, но мужского халата в моем доме нет. А мой вам наверняка будет мал. Так что после душа просто оберните большое полотенце вокруг талии, ладно?

Грег молча кивнул и скрылся в ванной. Стефани услышала, как из крана полилась вода, и тут же постучала в дверь.

— Простите, я забыла отдать вам бритву.

Высунулась голая рука, и Стефани вложила в нее небольшой пластиковый футляр. Затем приготовила вату, пластырь, ножницы и антисептик для промывания ран. Сообразив, что в одной рубашке Грегу будет неприлично расхаживать по дому чужой женщины, Стефани вновь отправилась в кладовку.

Удалось найти только шорты, слегка испачканные краской. Их Рэндалл надевал, когда приходилось ремонтировать дом. Что ж, рубашка и шорты — вполне пристойная одежда для лета.

Грег не заставил себя долго ждать — управился за пятнадцать минут. Но вышедший из ванной человек был совсем не похож на бродягу. Казалось, он смыл с себя не только пыль и грязь бескрайних дорог, но и полное равнодушие к жизни.

Чисто вымытые черные волосы блестели от влаги. Лицо, прежде скрытое густой щетиной, выглядело очень привлекательным. Прямой нос, квадратный подбородок, высокий лоб. Красивого рисунка губы. Даже глаза смотрели по-другому. Их будто промыли родниковой водой, после чего они стали намного ярче, и в них появился интерес к окружающей действительности.

И еще… Мужчина определенно был моложе, чем решила Стефани поначалу. Лет около тридцати. И он был просто великолепен! Кровь в ней заволновалась. И неудивительно! Стефани слишком долго обходилась без мужской ласки. А ведь она была всего-навсего женщиной — слабой, хрупкой, со всеми естественными потребностями. Как же тут было не утонуть в глубоком омуте глаз Грега, тем более, что и он, как ей показалось, тоже поглядывал на нее благосклонно?

Она остро ощутила, что стоит почти вплотную к нему. По всему телу пробежал волнующий ток желания, от которого груди налились, а губы слегка приоткрылись в ожидании прикосновения.