Когда все эти вещи дигитализируются – превращаются в биты, которые могут храниться на компьютере и пересылаются по Сети, – они обретают ряд странных и прекрасных свойств. Они начинают жить в иной экономике, где нормой становится изобилие, а не дефицит. Чуть ниже мы покажем, что цифровые товары совсем не похожи на физические, и это отличие крайне важно.

Разумеется, физические товары остаются для нас важными, и большинство из нас хотело бы получать их в бо́льших объемах, более высокого качества и иметь разные варианты для выбора. Вне зависимости от того, хотим ли мы есть больше, мы бы все равно предпочли более качественную или разнообразную пищу. Вне зависимости от того, хотим ли мы сжигать больше или меньше полезных ископаемых, мы хотим ездить в новые места, не испытывая больших трудностей. Компьютеры помогают достигнуть и этих, и многих других целей. Дигитализация улучшает физический мир, причем эти улучшения играют все более и более важную роль. Историки экономики в целом соглашаются с тем, что, выражаясь словами Мартина Вейцмана, «долгосрочный рост развитой экономики определяется в основном развитием технического прогресса».[17] Ниже мы покажем, что технический прогресс улучшается по экспоненте.

Наш третий вывод менее оптимистичен: дигитализации будет сопутствовать целый ряд сложных проблем. Само по себе это не должно нас удивлять или пугать; даже у самых полезных достижений имеются неприятные побочные эффекты, требующие внимания. Промышленная революция сопровождалась загрязнением воздуха в Лондоне и ужасающей эксплуатацией детского труда. Как будут выглядеть современные эквиваленты этих побочных эффектов? Вполне возможно, что быстрая и постоянно ускоряющаяся дигитализация приведет к экономическим потрясениям. Это напрямую проистекает из того факта, что по мере увеличения возможностей компьютера компаниям становятся все меньше нужны определенные типы работников. Технологический прогресс по мере своего развития будет оставлять за бортом людей, причем в немалых количествах. Ниже мы покажем, что нынешнее время просто идеально для работников с особыми навыками или соответствующим образованием, поскольку эти люди смогут использовать технологию для создания и удержания ценности. С другой стороны, в наше время тяжело приходится работникам, которые предлагают рынку лишь «ординарные» навыки и способности, поскольку компьютеры, роботы и другие цифровые технологии уже осваивают эти навыки и способности с невероятной скоростью.

В свое время жители Англии и других стран пришли к выводу, что некоторые аспекты Промышленной революции нетерпимы, и предприняли меры по их корректировке (этому способствовали и демократическое правление, и технологический прогресс). Детский труд в Великобритании больше не используется, а лондонский воздух содержит в наши дни меньше дыма и двуокиси серы, чем в любую другую эпоху начиная с конца XVI века.[18] Мы сможем разобраться и с проблемами, присущими цифровой революции, но прежде всего нам нужно точно понять, в чем они заключаются. Очень важно приступить к обсуждению возможных негативных последствий второй эры машин и начать диалог о том, как можно их смягчить, – мы уверены, что нам это удастся. С другой стороны, они не исчезнут сами собой. В последующих главах мы поделимся своими мыслями на эту важную тему.

Итак, эта книга посвящена второй эре машин, разворачивающейся на наших глазах. Прямо сейчас возникает точка перелома в истории экономики и общества, и привела к ней дигитализация. Эта точка перелома позволит нам двигаться в правильном направлении – изобилие вместо дефицита, свобода вместо ограничений, – но вместе с тем влечет за собой целый ряд новых сложных задач и ситуаций, требующих непростого выбора.

Эта книга разделена на три части. Первая, в которую входят главы 1–6, описывает базовые характеристики второй эры машин. Они содержат немало примеров нынешнего технологического прогресса, иногда напоминающих научную фантастику. Мы объясним, почему многое происходит только сейчас (учитывая то, что компьютеры находятся в нашем распоряжении уже несколько десятилетий), и покажем, почему нам стоит со всей уверенностью полагать, что масштаб и темпы развития в сфере компьютеров, робототехники и других цифровых устройств в будущем лишь вырастут.

Вторая часть, состоящая из глав 7–11, посвящена изучению Дара (bounty) и его распределения (spread), двух экономических последствий этого прогресса. Дар – это прирост объема, разнообразия и качества и одновременное снижение издержек, возникающее благодаря современному технологическому прогрессу. Это лучшая на сегодняшний день новость в мире экономики. Распределение этого Дара – прямо противоположная история. Это история об огромном неравенстве между людьми с точки зрения экономического успеха – богатства, доходов, мобильности и других важных показателей. В последние годы этот разрыв стабильно увеличивается. Этот факт по многим причинам заставляет нас тревожиться, и, если мы не вмешаемся в этот процесс, происходящий в годы второй эры машин, он будет продолжать ускоряться.

Последняя часть – главы 12–15 – посвящена обсуждению того, какие методы вмешательства будут уместными и эффективными в новую эпоху. Наши экономические цели должны быть связаны с усилением позитивных аспектов Дара и борьбой с негативными эффектами, которые вызывает неравенство. Мы предложим вам идеи по решению этих задач как в ближайшем будущем, так и в более отдаленной перспективе, когда прогресс позволит нам попасть в новый технологически развитый мир. И, как мы покажем в последней главе, выбор, который мы сделаем прямо сейчас, определит то, каким окажется этот будущий мир.

Летом 2012 года мы ездили на автомобиле без водителя.

Во время своего исследовательского визита в штаб-квартиру Google в Кремниевой долине нам довелось прокатиться на одном из автомобилей компании, созданных в рамках проекта Chauffeur. Поначалу мы думали, что сядем на заднее сиденье автомобиля, а на водительском месте не будет никого, однако Google по вполне понятным причинам осторожничал и не хотел выпускать на дорогу автомобили, за рулем которых никого нет. Это могло напугать пешеходов и других водителей или даже привлечь внимание полиции. Поэтому мы сидели сзади, а два представителя команды Chauffeur ехали впереди.

Когда мы ехали по шоссе 101, один из сотрудников компании нажал на кнопку и автомобиль переключился на полностью автоматический режим работы. Наше любопытство, а вместе с ним и инстинкт самосохранения включились на полную. Шоссе 101 – не самое предсказуемое или тихое. Конечно, это качественное и прямое шоссе, однако большую часть времени оно заполнено машинами, а в транспортном потоке нет ни очевидного ритма, ни мотивов. При высоких скоростях на этом шоссе ошибки вождения могут повлечь за собой крайне серьезные последствия. Поскольку мы не принадлежим к участникам проекта Chauffeur, эти последствия внезапно начали представлять для нас не только интеллектуальный интерес.