себя сейчас и вообще с тех пор, как привёл её сюда, показалось странно драматичным.

По правде говоря, Алексис была рада этой перемене, но это ненадолго сбило её с толку, после его гораздо более раздражающих попыток быть легкомысленным, забавным и безобидным с тех пор, как она попала сюда.

— Отпусти меня, — сказала она, отвечая на его жёсткий взгляд.

— Нет.

— Дай мне уйти, бл*дь, — прорычала она.

— Нет.

— Почему нет?

— Ты знаешь, почему.

— Нет. Я не знаю. Иные? Они шантажируют тебя? Угрожают тебе? Угрожают всей твоей расе? Угрожают твоему королевству? Они держат твоих близких в плену? — её голос становился холоднее. — Или же ты манипулируешь мной, и всё это дерьмо должно убедить меня, что ты являешься каким-то извращённым союзником?

Он уставился на неё в ответ, выражение его глаз и губ говорило, что на него это не произвело впечатления.

— Почему ты не убил меня? — отрезала она. — Почему я жива?

— Ты нужна мне.

— Зачем?

Но он снова не ответил.

— Кто ты на самом деле? — спросила она.

— Это я тоже уже говорил тебе.

— Освободи меня, — прорычала она, дёргая за ошейник, впивавшийся ей в горло. — Прекрати относиться ко мне как к животному. Я не нужна тебе. Больше не нужна. У тебя есть врата. Чем ещё я могу быть полезна тебе?

И снова он лишь смотрел на неё, не моргая.

Когда она продолжила смотреть в ответ, не опуская взгляда, он в конце концов отвёл глаза в сторону. Она наблюдала, как его идеальные губы хмуро поджались, затем он щёлкнул языком. Его губы скривился, и он покачал головой, глядя в окно на реку.

— Я не могу, — только ответил он.

В этот раз его голос прозвучал странным образом приглушённо.

Алексис скрестила руки на груди, чувствуя, как в ней вскипает более холодная ярость, пока она смотрела на него.

Она не хотела спрашивать.

Она уже устала спрашивать.

— Я понимаю, — произнес Странник, искоса взглянув на неё, наблюдая за её глазами. — Я также подозреваю, что ничто из того, что я бы тебе рассказал, не удовлетворило бы тебя, Алексис Пул.

Она почувствовала, как её челюсти сжались ещё сильнее.

— Они угрожают тебе? — закусив губу, она наблюдала за его лицом, изо всех сил пытаясь контролировать свой голос. — Если ты собираешься рассказать мне сказку, тогда расскажи её. Хватит намекать, подразумевать и плясать вокруг да около. Перестань притворяться, будто я каким-то образом могу читать между строк сквозь твою туманную чепуху о том, что ты делаешь и почему.

Не увидев никакой реакции на его лице, никакого намерения подтвердить или опровергнуть что-либо, чем она интересовалась — вслух или мысленно — Алексис стиснула зубы.

На этот раз она сжала их до боли.

— В тебе нет их света, — заметила она с откровенным обвинением в голосе. — Этого серебристого света. Который мы видели в их приспешниках на моей Земле… Я не увидела его в тебе. Значит, они не могу контролировать тебя так же, как контролируют других. По крайней мере, пока…

Без предупреждения он мгновенно наклонился над столом, схватил её запястье и сжал своей рукой.

Их взгляды встретились.

На этот раз она увидела там бескомпромиссное предупреждение.

Вместо того, чтобы произнести слова вслух, он сделал это одними губами.

«Не. Здесь».

Она прочитала это по его губам и моргнула.

Что теперь? Неужели он намекал, что их могут подслушивать?

Что за ними шпионили? Здесь? В его частных покоях?

Он один раз отчётливо кивнул ей.

Цвет его радужек сменился с бледного лазурно-голубого на фиолетовый, а затем на более тёмный оттенок фиолетового.

Алексис прикусила губу, а затем беззвучно произнесла:

«Тогда где? Когда?»

Он отпустил её запястье, разжав пальцы.

Резко откинувшись на спинку странного округлого стула, он скрестил руки на мускулистой груди, устраивая спину поудобнее относительно спинки стула. Он наблюдал за ней, и это жёсткое предупреждение всё ещё жило в его теперь уже тёмно-синих с фиолетовым глазах.

— Завтра я должен взять тебя с собой, — сказал он вновь безразличным голосом.

Когда он продолжил, его слова приобрели деловой оттенок.

— …Мне сказали, что мы должны начать нашу работу, ты и я.

— Ты должен взять меня с собой? — нахмурилась она. — Куда? Что это значит, какая работа?

Увидев приподнятую бровь, она ещё больше нахмурилась, осознав, что понимает.

— Порталы. Я должна провести тебя сквозь порталы.

Она произнесла это не как вопрос.

И всё же Странник трактовал её слова именно как вопрос.

— Возможно, — загадочно произнёс он.

И вновь она увидела тот же мрачный взгляд в его глазах.

Он изучал её, и его радужки по-плохому были того странного, потустороннего фиолетового цвета, который казался почти чёрным в темноте, за исключением тех частей, где в них отражался свет из круглых окон.

— Да, — чётко произнёс он спустя мгновение. — Скорее всего.

— И если я откажусь?

Он пожал плечами с бесстрастным выражением лица.

— Не откажешься, — ответил он ей.

Алексис прикусила язык, пока не почувствовала вкус крови.

Отбросив всякую осторожность, она наклонилась над столом.

— Чёрта с два я не откажусь, — выдавила она сквозь сжатые зубы. — Если ты хоть на секунду думаешь, что я добровольно проведу тебя куда угодно через главные врата после того, что ты сделал…

Шум переполоха в другой комнате прервал её.

Сначала он был тихим, но взгляд Алексис метнулся к тёмному туннелю между двумя помещениями пентхауса. Она смотрела туда, чувствуя, как сердце подскакивает к горлу, заставляя её задыхаться, когда она услышала, как голоса стали громче. Это была ссора, но в то же время нечто большее. Она слышала шарканье, звуки борьбы, хмыканье и рычание, а также несколько глухих ударов.

Ещё она услышала жужжание, которое, как она подозревала, исходило от электрического прута.

Затем она услышала хрипы.

Боль.

Её слух был лучше человеческого, но не настолько, чтобы она была абсолютно уверена.

Она не могла быть уверена, говорила она себе.

Не существовало никакого способа узнать наверняка…

— Ах, — произнес Странник. — Вот и они.

Алексис открыла глаза, только осознав, что закрыла их, напрягая слух, чтобы распознать каждый звук из другой комнаты, чтобы попытаться и решить…

— Лекс! О, Боже! Лекс! Это ты?

Первым в тёмном проёме туннеля появилось кошмарно бледное лицо Джулс. И её худые руки были связаны за спиной. На ней был ошейник. Кто-то сзади толкнул её вперёд, в стеклянную комнату с высоким потолком, и она споткнулась.

В отличие от Алексис, на Джулс была нетипично повседневная одежда, по крайней мере, по её меркам. Джинсы с заниженной талией, укороченный тёмно-коричневый топ, короткая чёрная куртка