Квартира Вайцмана на четвертом этаже выходила своими окнами на Штернгассе и Юденгассе в старом еврейском секторе фешенебельного венского квартала собора Святого Стефана. Был ранний вечер, шел легкий снег, и его хлопья медленно падали на булыжную мостовую. Леви засунул руки в карманы и глубоко задумался. Исследователь культуры майя давно уже разменял пятый десяток, но сохранял подтянутость молодого человека. Седые волосы были зачесаны назад, открывая лицо правильной овальной формы, а его белые усы и борода были аккуратно подстрижены. Леви поправил свои квадратные очки без оправы и пристально посмотрел на статуэтку. Он знал, что, судя по имеющимся на ней отметкам, сделана она была примерно в 850 году нашей эры, в те времена, когда майя захватили большой город-государство Тикаль, расположенный глубоко в джунглях на территории современной Гватемалы.

Летом 1936 года Леви обнаружил эту статуэтку в секретной камере внутри Пирамиды I — одном из многих захоронений в Тикале. В эту научную экспедицию его направил Венский университет, и Леви понимал, что со временем ему придется обнародовать свою находку; но он также был убежден, что эта фигурка скрывает какой-то древний секрет, который Леви решил во что бы то ни стало разгадать, прежде чем делать какие-то громкие заявления.

— Es ist fast Abendessen. Дорогой, уже пора ужинать. Дети начинают беспокоиться.

Его жена была на пятнадцать лет моложе; Рамона Вайцман создала свою карьеру — она была одним из ведущих дизайнеров модной одежды в Вене. Изделия с ее маркой продавались исключительно в бутике, находившемся на первом этаже их дома, а ее мягкие фетровые шляпки в стиле Греты Гарбо были изюминкой венской моды, соперничая с головными уборами известной парижской модистки Скиапарелли. Высокая и стройная, с каштановыми вьющимися волосами и темно-карими глазами, Рамона была воплощением женской теплоты и очарования.

— Ты пробыл в своем кабинете весь день, Леви, — сказала она с легким осуждением в голосе, покосившись на листки, исписанные бесчисленными математическими формулами и рассыпанные на письменном столе мужа рядом со статуэткой.

— Я смотрел на эту фигурку и пытался понять, что она может означать, — ответил Леви. — Ты помнишь ту стелу, которую я обнаружил в Пирамиде I в Тикале?

Рамона сконфуженно улыбнулась.

— Очень смутно, — сказала она, присаживаясь на единственный угол стола, не заваленный бумагами, и скрестив свои стройные ноги. — Ты показывал мне фотографии. Это тот самый каменный монумент с разными закорючками, точками и палочками?

— С иероглифами и цифрами майя, — улыбнувшись, поправил ее Леви. — Я практически уверен, что эти иероглифы указывают на дату зимнего солнцестояния, и еще мне кажется, что солнцестояние и эта статуэтка могут быть как-то связаны между собой.

Леви перенес статуэтку на большой стол, где возвышалась модель основных пирамидальных храмов Тикаля, и поместил ее на вершину Пирамиды I.

— Знаешь, даже не имея телескопов, майя были прекрасными астрономами, и это нашло отражение в построенных ими зданиях. Во время зимнего солнцестояния пирамиды Тикаля и солнце выстраиваются в одну линию с пиком Виктории в горах Майя, — сказал он, показывая на деревянные модели. — Видишь, каждая пирамида является частью одной матрицы. Если, например, встать на вершину Пирамиды I на рассвете в день зимнего солнцестояния двадцать первого декабря, то солнце будет подниматься строго над вершиной Пирамиды III, а на закате — наоборот.

— И какое же это может иметь отношение к статуэтке?

— Я пока еще не совсем уверен, но предполагаю, что часть ответа на этот вопрос заключается в кристалле на вершине.

— Прости меня, Леви, — осторожно сказала она, зная, как трепетно относится ее муж ко всему, что сделали майя, — но статуэтка слишком уродлива. Я думала, что дерево сейба высокое и величавое. А это какое-то приземистое и коренастое.

— Если быть точным, оно имеет 33,98 сантиметра в высоту и 21 сантиметр в ширину, — согласился Леви, — но я думаю, что размеры эти выбраны не случайно. Если разделить 33,98 на 21, получим 1,618.

Рамона улыбнулась и непонимающе подняла брови.

— Что является пропорцией «Ф», греческой буквы «фи», или «золотым сечением». Число это возникает из последовательности Фибоначчи, лежащей в основе всех природных явлений…

Чувствуя, что Леви садится на своего любимого конька, Рамона протестующе подняла руки.

— А я уверена, что старина Фибоначчи не будет против, если ты сделаешь перерыв, чтобы поесть.

Леви обнял свою жену.

— Ты снова спустила меня с небес на землю.

— Но кто-то же должен это сделать. Пойдем. Дети уже проголодались, да и я тоже.

Леви неохотно выключил свет и вслед за своей женой вышел из кабинета.

— Ой! Прекрати! — вскрикнула Ребекка, отталкивая брата. — Мама, Ариэль бьет меня подушкой!

— Все, довольно, перестаньте оба. Идите мыть руки, ужин уже почти готов.

Рамона поставила на простую белую скатерть два серебряных подсвечника, на которых были изображены десять Господних заповедей. Она положила накрытую буханку плетеного хлеба хала рядом с серебряной шестиконечной звездой Давида. Когда все сели, Леви прочел молитву на иврите:

Barukh atah Adonai Elohaynu melekh ha-olam,

Благословен Господь, Бог наш, Царь Вселенной,

Ha-motzi lechem min ha-aretz. Amein.

Вырастивший хлеб из земли. Аминь.

Леви налил себе одно из любимых австрийских вин Рамоны, Грюнер Вельтлинер, и поднял бокал.

— Prost, meine Liebling. Твое здоровье, любимая.

— Prost, — ответила Рамона, бросив на мужа взгляд, полный любви. — За то, чтобы ты разгадал тайну своей фигурки. Что она может означать, как ты думаешь?

— Я предполагаю, что майя пытались оставить нам послание. В то время, когда была сделана эта статуэтка, более тысячи лет назад, цивилизация майя процветала. Их пирамиды и храмы протянулись от полуострова Юкатан, где сейчас находится Мексика, глубоко в джунгли Гватемалы, Сальвадора и Гондураса. Но менее чем через пятьдесят лет вся цивилизация исчезла, предоставив джунглям разрушать их города-государства и пирамиды.

— А известно, почему это произошло?

— Есть много разных теорий, от эпидемии вирусной геморрагической лихорадки до падения метеорита, но ни одна из них не нашла подтверждения. Многие ученые полагают, что войны между городами-государствами в сочетании с массовой вырубкой лесов нанесли такой урон окружающей природе, что майя просто больше не могли выращивать зерновые культуры, необходимые им для выживания. Что бы там ни произошло, это остается одной из главных загадок древней истории. Помнишь того старика, индейца майя, с которым я познакомился, когда в последний раз был в Гватемале?

— Того, с озера Атитлан? Роберто?

— Роберто Арана. Он сказал мне, что найти эту статуэтку — большая честь для меня, но при этом настаивал, чтобы я никому не говорил об этом. Существование этой статуэтки — строго охраняемый секрет, известный только старикам. Но он также сказал мне, что существуют еще две такие же и у каждой в кроне дерева лежит свой кристалл. Та, которую нашел я, — это ax-тон, она олицетворяет мужской род, а статуэтки для рода среднего и женского еще предстоит разыскать.