chitay-knigi.com » Научная фантастика » Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга - Роберт Хайнлайн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 200
Перейти на страницу:

Иначе говоря, бесстыжий старый козел засеял своим семенем весь этот уголок Галактики.

Возьмем хотя бы годы Исхода, после того как он украл «Новый фронтир». Долгие годы Старейший не был женат, и в корабельных журналах и мемуарах того времени встречаются намеки, что он, как говорили древние, был «мизогинистом» – иначе говоря, женоненавистником.

Может быть, и так. Но биостатистические записи в отличие от генеалогических свидетельствуют о том, что он вовсе не был настолько неприступным. Анализировавший этот вопрос компьютер даже предложил мне пари, утверждая, что за это время наш герой породил более сотни потомков. (Я отказался: этот компьютер постоянно обыгрывает меня в шахматы, даже с форой в одну ладью.) Учитывая почти патологическое стремление к долголетию в те времена, распространившееся среди Семейств, я не нахожу в этом ничего удивительного. И старейший мужчина, сохранивший свои способности – а так оно и было, – конечно же подвергался многочисленным искушениям, женщины стремились родить отпрыска от производителя, доказавшего свое «превосходство». В Семействах Говарда уважали только этот критерий. Можно предположить, что брачные узы при этом во внимание не принимали; все браки внутри Семейств Говарда заключались лишь для удобства – по воле покойного Айры Говарда, – и они редко заключались на всю жизнь. Удивляет другое: как мало репродуктивных женщин сумели воспользоваться его услугами, ведь хотели-то многие тысячи. Но он всегда умел быстро убегать.

Когда сегодня я встречаю человека со светло-рыжей шевелюрой, крупным носом, обезоруживающей открытой улыбкой и жестким взглядом серо-зеленоватых глаз, я всегда начинаю прикидывать, когда Старейший посетил этот уголок Галактики. Если незнакомец приближается ко мне, я всегда инстинктивно хватаюсь за кошелек. А если пытается заговорить – стараюсь не заключать с ним пари и не давать никаких обещаний.

Но как случилось, что Старейший, принадлежавший всего лишь к третьему поколению Семейств Говарда, ухитрился прожить свои первые триста лет без искусственного омоложения?

Конечно же мутация – но слово это обозначает лишь то, что мы ничего не знаем. Хотя во время нескольких циклов омоложения мы кое-что узнали о его внутренних органах. У Старейшего необычно большое сердце, которое бьется чрезвычайно медленно. У него только двадцать восемь зубов, не подверженных кариесу, и, похоже, иммунитет ко всем инфекциям. Операциям он не подвергался – за исключением хирургии при ранениях и процедурах омоложения. Чрезвычайно быстрые рефлексы, но всегда проявляющиеся осмысленно, так что даже приходится усомниться в возможности использования здесь слова «рефлекс». Зрение его никогда не требовало коррекции – ни дальнозоркости, ни близорукости. Слух усваивает частоты необыкновенно низкие и высокие и необычайно острый во всем диапазоне. Может различать индиговый цвет. Родился без крайней плоти, без червеобразного отростка и, по-видимому, без совести.

Я рад, что имею такого предка.

Джастин Фут 45-й,

главный архивариус Фонда Говарда

Предисловие к исправленному изданию

Приложение к настоящему сокращенному популярному изданию печатается отдельно, дабы здесь можно было наиболее подробно изложить описание жизни Старейшего после того, как он оставил Секундус, и вплоть до его исчезновения. Апокрифический и, очевидно, совершенно невероятный рассказ о последних событиях его жизни печатается по настоянию первого редактора настоящих мемуаров, но его не следует воспринимать всерьез.

Каролин Бриггс,

главный архивариус

Примечание. Моя очаровательная и высокоученая преемница не представляет, о чем говорит. Когда речь идет о Старейшем, возможно самое невероятное.

Джастин Фут 45-й,

почетный главный архивариус

Прелюдия I

Дверь в кабинет распахнулась, и человек, мрачно глядевший в окно, обернулся:

– И кто вы, черт побери, такой?

– Я Айра Везерел из Семейства Джонсонов, предок. Исполняющий обязанности председателя собрания Семейств.

– Ждать заставляешь. И не зови меня предком. А почему только исполняющий обязанности? – недовольно прорычал человек в кресле. – Что, председатель слишком занят, чтобы повидаться со мной? Или я не стою его внимания?

При этом он даже не почесался, чтобы встать или предложил гостю присесть.

– Прошу прощения, сэр. Я и есть высшее должностное лицо в Семействах. Но уже довольно давно – несколько столетий – принято использовать термин «исполняющий обязанности председателя»… на случай, если вы вдруг обнаружите желание объявиться и снова занять это место.

– М-да? Смешно. Я не вел собраний попечителей Фонда уже тысячу лет. А «сэр» звучит ничуть не лучше, чем «предок», – так что лучше зови меня по имени. Я послал за тобой два дня назад. Ты что, путешествовал по живописным местам? Или мое право встречаться с председателем уже отменили?

– Я не помню такого правила, Старейший, – должно быть, оно существовало еще до того, как я вступил в должность, но для меня любая встреча с вами – долг, честь и удовольствие. Я рад, что удостоен чести обращаться к вам по имени, только скажите, какое имя вы сейчас носите. Что касается задержки: я получил ваше распоряжение тридцать семь часов назад и посвятил их изучению древнеанглийского, так как мне сообщили, что вы отказываетесь общаться на каком-либо ином языке.

Старейший немного смутился.

– Правильно, я не слишком горазд в здешней тарабарщине – память меня подводит в последнее время. Должно быть, и отвечаю как-то невпопад, даже если понял вопрос. Имя… черт, под каким же именем меня здесь записали? Мм… Вудро Уилсон Смит – так меня в детстве звали. Собственно, долго-то и не пришлось им попользоваться. Думаю, Лазарус Лонг – имя, которое я использовал чаще всего, – вот и зови меня Лазарусом.

– Благодарю вас, Лазарус.

– За что? Не нужно этих дурацких формальностей. Ты же не дитя, а председатель. Сколько тебе? И ты в самом деле выучил мой «молочный» язык, чтобы поговорить со мной? Да еще меньше чем за два дня? С нуля? А мне вот, чтобы освоить новый язык, нужна хотя бы неделя, а потом еще одна, чтобы избавиться от акцента.

– Мне триста семьдесят два года, Лазарус, уже под четыре сотни по земным стандартам. Классический английский я выучил, когда приступил к своей нынешней работе, но в качестве мертвого языка, чтобы в оригинале читать старые записи Семейств. И, получив ваше распоряжение, я всего лишь попрактиковался: поучился говорить и понимать слова на слух. Североамериканский двадцатого столетия, ваш «молочный язык», как вы сказали, – поскольку лингвоанализатор заключил, что вы говорите именно на этом диалекте.

– Умная машина. Наверное, я говорю так, как в детстве; говорят, мозг не в состоянии забыть первый язык. И мой выговор, как и у всех уроженцев кукурузного пояса, похож на визг ржавой пилы… А ты тянешь слова по-техасски, да еще в английско-оксфордской манере. Странно. Я полагал, что машина просто выбирает наиболее близкий вариант из всех заложенных в нее.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 200
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности