лучше передать дух происходящего. По ряду причин многие имена были изменены. События, не имеющие отношения к рассматриваемой истории, я не упоминаю. Эти воспоминания не охватывают мою жизнь и карьеру во всей их полноте. Надеюсь, что окружающие меня люди поймут, что их присутствие или отсутствие на страницах этой книги не может служить мерилом их положения в моем сердце. Есть несколько вариантов этой истории, и все они по-своему правдивы, как правдиво любое воспоминание об увиденном вместе с товарищем в неверном свете фонарика.

Когда среди моих друзей заходит разговор об этом, Стефани всегда утверждает, что это она заявила, что мне надо подняться на Эверест. Пиппа говорит, что все началось с какого-то сомнительного, вернее, очень сомнительного письма в электронной почте. Майя считает, что во всем виновата текила, и я склонна согласиться с ней, поскольку это история о неуправляемых духах. Впрочем, все эти неясные детали уже не имеют значения. Я предпочитаю быструю перемотку вперед, а не повторное проигрывание событий. Ностальгия – пустая трата кислорода, а сожаления имеют отвратительное свойство накапливаться и превращаться в лавину. Значение имеет лишь гора, что стоит впереди.

Часть I

Готовь ледоруб!

Глава 1

Мне нравится, когда жизнь направляет тебя в ту сторону, куда тебе совсем не хочется двигаться.

Мартин Нвеейя, морской биолог

Мы с Гонконгом поняли друг друга с полуслова: оба англичане по особому определению, а не по рождению, оба – гордые борцы типа А, оказавшиеся в подвешенном состоянии. Когда в 1997 году истек 99-летний срок аренды его территории Великобританией, колонию в Гонконге вернули Китаю. Маргарет Тэтчер договорилась о 50-летнем льготном периоде, в течение которого жителям Гонконга разрешалось сохранить свои британские чайные и принцип свободных выборов, однако в воздухе чувствовалась ощутимая нервозность. Никто точно не знал, каким будет будущее. Точно так же в 2009 году, когда глобальный экономический кризис потряс все уголки финансового мира, изменилось все, что мне было известно о собственном будущем. Не по своей вине и не по собственному решению мы с Гонконгом были выброшены из жизни счастливого процветания и оказались в чистилище неопределенности, и надо сказать, что Гонконг справился с этим лучше, чем я.

Когда я впервые перебралась в Лондон в 1999 году, женщину с дипломом MBA воспринимали, словно заглянувшего в дверной проем единорога. Сначала я была одним из самых молодых исполнительных директоров в Morgan Stanley, помогала создавать его Европейское потребительское подразделение, затем стала финансовым директором в Barclays и, наконец, коммерческим директором по обслуживанию пластиковых карт, European Card Services, в Bank of America. Я получала повышения, и под началом у меня было более двухсот человек. Я входила в состав правления компаний и посещала слишком много заседаний комитетов по управлению ими.

В первое десятилетие нашего брака мы с Джонатаном были одинаково привержены карьере, и занимались тем, что нам нравилось, ни в чем себя не ограничивая. Большую часть времени я проводила в Лондоне, а последние пару лет Джонатан жил в Токио. Я бы никогда не по-просила его отказаться от карьеры, которая привела его в Азию, да и он ни за что не потребовал бы от меня бросить работу Лондоне, которую я так любила, и это был ключевой ингредиент уникального романтического клея, который удерживал нас вместе. Мы были классическим единством противоположностей, мы жили порой на разных континентах, встречались друг с другом как можно чаще в интересных местах между этими географическими точками. Мы ощущали себя достаточно комфортно в обществе друг друга и наедине с самими собой, чтобы никогда не нуждаться в такой близости, которая заставила бы кого-то из нас пойти на компромисс. Я никогда не считала наши отношения на расстоянии неприятным осложнением или недостатком. Они помогали нам не воспринимать друг друга как нечто само собой разумеющееся и подстегивали в нас желание посетить тысячи укромных уголков Юго-Восточной Азии, которые в ином случае мы бы никогда не открыли для себя. Я рассматривала свою карьеру как с трудом завоеванный кусок территории, где я приобрела свой собственный опыт, на который могла претендовать, если только не прекращала достаточно усердно трудиться, чтобы сохранить его.

Ужасно было узнать, что при самых благоприятных обстоятельствах понятие «стабильная работа» – всего лишь выдумка, утешительная сказочка, которой взрослые убаюкивают себя по вечерам. Когда экономика Лондона начала рушиться, банки перестали выдавать кредиты, а бизнес обанкротился. Великобритания последовала за США, переживая худший спад со времен рецессии 1929 года, и дорогие костюмы стали поспешно искать убежище. Атмосфера в моем шикарном офисном здании в Лондоне становилась заметно более разреженной по мере того, как оттуда утекали средства. Всякий раз, как я набирала номер с чьей-нибудь визитки, оказывалось, что телефон отключен, и мне казалось, что я вижу, как мой коллега падает в шахту лифта.

Я прожила в Лондоне достаточно долго, чтобы получить двойное гражданство – в придачу к американскому паспорту у меня был теперь и британский, так что в этой ситуации я оказалась не только между двух работ, но и между двух родных стран. Поскольку Джонатан базировался в Азии, его бизнес процветал, тогда как мой буквально испарялся, так что впервые показалось разумным найти место, которое устраивало бы нас обоих. Мы провели множество долгих ночных дискуссий о логистике и возможностях, о сравнительных налоговых ставках и всяческих факторах, благодаря которым где-то можно обрести новый дом. Когда мы отфильтровали все возможности, сопоставив их с картой самых привлекательных вакансий, осталось выбрать между Гонконгом и Сиднеем.

– Гонконг, – решила я. – Он вне конкуренции.

Действительно, вы только задумайтесь об этом: в Австралии проживают 60 % самых опасных сухопутных или морских тварей, включая пауков, змей и утконосов, с другой стороны, Гонконг – шестизвездочный, высокотехнологичный, первый в мире метроплекс, битком набитый обувными магазинами и новыми возможностями. Мне нравилось, как город трогает меня, в буквальном смысле. В Гонконге самая большая в мире система уличных эскалаторов и движущихся тротуаров, что позволяет каждому заниматься своими делами с максимальной быстротой. Китайцы придают огромное значение эффективности, трудолюбию и накоплению богатства. В этом я разделяю их убеждения. Гонконг располагал всем, что мне требуется для работы. Вот только самой работы не было. И осознали мы это в полной мере, лишь пробыв в этом городе некоторое время.

Никто на меня не давил, никто не требовал, чтобы я сразу же устроилась на работу. Я предусмотрительно отложила кое-какие деньги как