– Превосходно, мистер Харден! – воскликнул Холмс. – Благодаря вашему рассказу у меня появилась версия, объясняющая происходящее.

– Какая же, мистер Холмс?

– Один из ваших заокеанских врагов нанял в Англии человека, взявшегося посылать вам письма с угрозами. Однако даже вы сами до поры до времени не знали, что поселитесь не в Суссексе, а в Кенте. Вам стало об этом известно только по прибытии в Лондон. Злоумышленник и подавно не мог об этом знать. Именно поэтому он начал донимать вас не сразу. Впрочем, простите, мистер Харден, я вас перебил. Прошу вас, продолжайте!

– Собственно, я уже закончил, и мне особо добавить нечего. По совету Джеральда Роксэма мы с дочерью на несколько дней остановились в одной из лондонских гостиниц, пока слуги готовили Маршем-холл к нашему прибытию. Затем сэр Джеральд проводил нас сюда и ненадолго задержался, желая убедиться, что мы хорошо устроились. Вскоре я получил первое письмо с угрозами. Если быть точным – через четыре дня.

– Осмелюсь предположить, в конце послания имелся отпечаток мизинца?

– Совершенно верно, мистер Холмс!

– Вы поставили в известность полицию?

– Только после получения второй анонимки. Инспектор Уиффен из полиции Кента заехал ко мне, чтобы изучить письмо. Видел он и другие послания, но не смог дать происходящему внятного объяснения. Мне показалось, он считает, что я столкнулся с затянувшимся дурацким розыгрышем.

– Да нет, дело куда серьезнее, – покачал головой Холмс. – Я считаю, что преступник не склонен шутить. Кроме того, я полагаю, что в ближайшее время вы получите еще одно письмо с отпечатком большого пальца. Пять писем – пять пальцев. Черная Рука, мистер Харден. Это вам о чем-нибудь говорит?

– Я в совершеннейшей растерянности, мистер Холмс! Черная Рука! Что мне делать? Что вы посоветуете?

– Внять предупреждению и уехать, не дожидаясь последнего письма. После того как вы его получите, я не поручусь за вашу безопасность.

– Вы предлагаете мне вернуться в Штаты? Ни за что, сэр! Меня хотят выгнать с позором из страны? Не выйдет!

– Не могли бы вы хотя бы перебраться в лондонский особняк?

Буквально кипевший от возмущения Харден больше был не в силах сдерживать гнев.

– Нет, мистер Холмс, я не стану этого делать! – взревел он, грохнув кулаком по подлокотнику кресла. – Нет! С моей стороны это будет капитуляцией! Еще никогда, слышите, никогда Джон Винсент Харден не поднимал белого флага! И сейчас этого не ждите! – Голубые глаза миллионера яростно сверкали.

– Речь идет не только о вашей безопасности, – тихим голосом напомнил сыщик. – Подумайте о дочери.

– Я о ней помню, сэр. Сейчас она совершает конную прогулку в компании Джеральда Роксэма и его сестры. Как только они вернутся, я попрошу их приютить Эдит в Уайтхейвен-мэноре. Ни секунды не сомневаюсь, что леди Роксэм ответит на мою просьбу согласием. И ей, и ее сыну прекрасно известно, что мне угрожают. Между прочим, именно Джеральд Роксэм посоветовал обратиться к вам, мистер Холмс. Ну а сам я никуда не поеду. Останусь здесь.

– В таком случае настоятельно вам рекомендую не выходить из дома, а на ночь накрепко запирать все окна и ставни. У вас есть револьвер?

– Кольт, мистер Холмс.

– Не расставайтесь с ним ни на секунду, – посоветовал сыщик и встал. – Как только получите пятое письмо, с отпечатком большого пальца, немедленно поставьте меня в известность.

– Вы и впрямь полагаете, что жизнь Хардена в опасности? – поинтересовался я у Холмса некоторое время спустя, когда экипаж вез нас обратно на станцию в Мейдстон.

– Боюсь, что так, Уотсон, – ответил Холмс мрачно. – Поскольку американец отказался немедленно съехать из Маршем-холла, остается надеяться лишь на одно: когда неизвестный недруг нашего клиента решится нанести удар, мы будем рядом, чтобы его отразить. Ну и темное же дело! Я говорю не только о характере угрозы. Мотив преступника – вот что мне неясно. Зачем кому-то понадобилось выкуривать Хардена из Англии, когда он толком даже не успел здесь обосноваться? А эта странная замена подписи, эти отпечатки, оставленные Черной Рукой! Они наводят на мысль о связи зловещего анонима с преступным миром. Я внимательно слежу за криминальной средой и с гордостью могу утверждать, что все там происходящее не составляет для меня тайны, но при всем том вынужден признать, что не знаю ни одной банды с таким названием. Надо бы мне без лишнего шума расспросить моих осведомителей. Нам стоит завтра вернуться в Мейдстон и обойти местные гостиницы и постоялые дворы. Вдруг где-нибудь неподалеку найдется постоялец, подходящий под мое описание?

– Вы желаете, чтобы я составил вам компанию?

– Благодарю вас, старина. Полагаю, на сей раз будет лучше, если я займусь этим в одиночку. Необходимо быть крайне осторожными, чтобы не спугнуть преступника. Два человека, задающих одни и те же вопросы, могут вызвать ненужные подозрения.

На следующее утро, встав пораньше, Холмс укатил на поезде в Мейдстон. Вернулся он только поздним вечером.

– Что, без толку потратили время? – спросил я у друга, когда он, мрачнее тучи, вошел в гостиную.

– Зря только съездил, – махнул он рукой и с усталым видом опустился в кресло возле горящего камина. – Пожалуй, я обошел все гостиницы и постоялые дворы в городе. И все попусту. Конечно, еще остаются меблированные комнаты, которых наверняка в Мейдстоне не один десяток. Ими мне предстоит заняться завтра. Положа руку на сердце, друг мой, я, кажется, ищу иголку в стоге сена. Однако другого способа выйти на след преступника пока не вижу.

Обстоятельства, однако, сложились так, что Холмсу не удалось продолжить поиски. На следующий день, в субботу, к нам из Чарлингтона приехала мисс Вайолет Смит. Поведав о преследующем ее загадочном велосипедисте, девушка умоляла Холмса о помощи. Поначалу он, поглощенный делом Хардена, собирался ответить отказом, однако бедственное положение, в котором оказалась мисс Вайолет, и необычность случая заставили сыщика изменить решение. Я был против, но Холмс не стал меня слушать.

– Любезный Уотсон, я не мог ей отказать, – объяснил он. – Как откажешь такому юному созданию? К тому же лишенному отцовской защиты. Кто за нее заступится? Не стану спорить, мне придется отвлечься от текущего расследования. Впрочем, я полагаю, в ближайшие несколько дней нет смысла ждать вестей от Хардена. Он со мной свяжется, только когда получит последнее, пятое, письмо. Значит, у меня есть время заняться делом мисс Смит.

– Но вы же собирались обойти меблированные комнаты в Мейдстоне!

– Займусь этим в понедельник. А вы крайне меня обяжете, если согласитесь помочь с делом мисс Смит.

– Ну разумеется, Холмс, я сделаю все, что в моих силах, – заверил я его.

Так вот и вышло, что в понедельник Холмс снова отправился в графство Кент, а я по его просьбе поехал в Чарлингтон. Увы, великий сыщик остался весьма недоволен тем, как я выполнил его поручение[6]. Язвительные замечания Холмса сильно задели меня за живое, но я не стал обижаться на него, понимая, что строгость эта вызвана главным образом досадой на собственную неудачу. Ни очередная поездка в Кент, ни беседы с осведомителями из преступного мира ровным счетом ничего не дали. Холмс был напряжен и взвинчен.