Председатель удовлетворенно кивнул.

– Да, он действительно заряжен, – сказал он, – и заряжен, как следует.

– Что же дальше? – спросил новый член общества.

– Взведи курок.

Незнакомец повиновался, и среди полной тишины, в которой происходил этот разговор, послышался щелчок собачки.

– А теперь, – продолжал председатель, – приставь пистолет ко лбу.

Новый член общества повиновался без колебаний. Присутствующие замерли. Казалось, свет ламп померк, призраки стали похожи на настоящих привидений, они больше не дышали.

– Огонь! – скомандовал председатель.

Щелкнул курок, кремень чиркнул по колесцу, порох на полке вспыхнул, однако выстрела не последовало.

Радостный крик вырвался из груди почти всех присутствовавших, а председатель инстинктивным движением простер руку к незнакомцу.

Но двух испытаний оказалось недостаточно самым придирчивым членам, и несколько голосов вскричало:

– Кинжал! Кинжал!

– Вы настаиваете? – спросил председатель.

– Да! Кинжал! Кинжал! – раздались те же голоса.

– Ну что же, подайте кинжал, – приказал председатель.

– Это ни к чему, – проговорил незнакомец, презрительно покачав головой.

– Как это ни к чему? – опешили присутствовавшие.

– Да, незачем, – громко повторил новый член общества, перекрывая гул голосов, – повторяю, что это бесполезно: вы теряете драгоценное время.

– Что вы говорите? – воскликнул председатель. – Говорю, что знаю все ваши хитрости, что испытания, которым вы меня подвергаете, – детские игры, не достойные серьезных людей. Говорю, что этот мертвец жив, что его кровь, которую я пил, – всего-навсего вино, спрятанное в плоской фляге на его груди под одеждой. Говорю, что порох и пуля упали в рукоятку пистолета в тот самый момент, когда я, взведя курок, нажал на спуск. Возьмите же это безобидное оружие, годное разве для того, чтобы пугать им трусов. Поднимайся же, мертвец: тебе не напугать смельчака!

Страшный крик разнесся под сводами залы.

– Так ты знаешь наши тайны!.. – вскричал председатель. – Кто же ты: ясновидящий или предатель?

– Кто же ты? – в один голос вскричали триста человек, в то время как два десятка шпаг сверкнули в руках призраков, ближе других стоявших к незнакомцу и готовых в едином порыве спуститься со скамей и поразить его.

Улыбаясь, он спокойно поднял голову и встряхнул ненапудренными волосами, которые держала лента, повязанная на его голове.

– Ego sum qui sum, – сказал он, – я тот, кто я есмь. Он обвел взглядом тесно окруживших его людей. Под его властным взглядом шпаги медленно опускались по мере того, как незнакомец переводил взгляд от одного призрака к другому. Одни призраки опускали шпаги немедленно, подчиняясь влиянию незнакомца, другие – нехотя, как бы пытаясь противодействовать ему, – Ты произнес неосторожное слово, – вымолвил председатель, – ты не говорил бы так, если бы знал о последствиях.

Незнакомец, улыбаясь, покачал головой.

– Я ответил так, как должен был ответить, – произнес он.

– Так откуда же ты прибыл? – спросил председатель.

– Я пришел к вам из Страны восходящего солнца.

– Однако согласно полученной инструкции мы ожидаем посланца из Швеции.

– Идущий из Швеции может прибыть с Востока, – возразил незнакомец.

– Повторяю: мы не знаем, кто ты.

– Кто я!.. Хорошо, – сказал незнакомец, – я скажу вам, кто я, когда придет время, раз уж вы делаете вид, что не понимаете, кто перед вами. Но прежде я скажу вам, кто вы.

Призраки содрогнулись, поспешно переложили мечи из левой руки в правою и вновь подступили к незнакомцу. – Начнем с тебя, – проговорил незнакомец, указав на председателя. – Ты мнишь себя Богом, на самом деле – ты только его глашатай. Ты представляешь шведскую ложу; я назову твое имя, чтобы избавить себя от необходимости называть остальных. Сведенборг, неужели ангелы, с которыми ты непринужденно беседуешь, не сообщили тебе, что тот, кого ты ожидаешь, уже в пути?

– Да, – отвечал председатель, приподняв капюшон, чтобы лучше видеть собеседника. – Они мне сказали.

Откинув капюшон савана, он нарушал обычаи ложи. Перед собравшимися предстал восьмидесятилетний старец с благородными чертами лица и благообразной седой бородой.

– Прекрасно! – воскликнул незнакомец. – Итак, слева от тебя – представитель английского кружка и председатель каледонской ложи. Приветствую вас, милорд! Если вы унаследовали величие своего предка, Англия может надеяться на возрождение былой славы.

Шпаги опустились, гнев мало-помалу сменялся удивлением.

– А, вот и вы, капитан! – продолжал незнакомец, обращаясь к крайнему слева от председателя чину ордена. – В какой гавани оставили вы прекрасный корабль, с которым вы обращаетесь нежно, словно с любовницей? Фрегат столь же славен, как и его имя – «Провидение», которое должно принести удачу Америке, не так ли?

Он обратился к чину ордена, сидевшему справа от председателя.

– Теперь твоя очередь, цюрихский пророк, – произнес он. – Ну-ка, посмотри мне в глаза, ведь ты предсказываешь судьбу по лицу, так скажи во всеуслышание, не доказывают ли линии моего лица высокого предназначения?

Тот, к кому он обратился, отступил на шаг.

– Ну что ж, – продолжал незнакомец, взглянув на его соседа, – тебе, потомок королевского рода Пелайо, предстоит вторично изгнать мавров из Испании. Это было бы нетрудно, если только кастильцы не навсегда потеряли шпагу Сида.

Пятый чин ордена словно онемел и сидел не шелохнувшись. Казалось, слова незнакомца обратили его в камень.

– Ну, а мне, – заговорил шестой чин, подавшись к незнакомцу, который, казалось, забыл о нем, – мне ты ничего не скажешь?

– Отчего же? – отвечал незнакомец, пронизывая его взглядом. – Я могу сказать тебе то же, что Иисус сказал Иуде: узнаешь в свой час.

Тот, к кому обращены были эти слова, стал белее савана, в то время как все собрание роптало. Присутствовавшие, казалось, требовали у нового члена общества доказательств столь странного обвинения.

– Ты забыл представителя Франции, – вымолвил председатель.

– Его нет среди нас, – высокомерно отвечал незнакомец – и ты хорошо это знаешь, вот его кресло. Теперь же хочу напомнить тебе, что твои уловки смешны тому, кто видит в темноте, действует, несмотря на непреодолимые препятствия, и не боится смерти.

– Ты молод, – возразил председатель, – а говоришь с такой уверенностью, словно ты Бог. Подумай вот о чем: наглостью можно ошеломить нерешительного либо несведущего.

Губы незнакомца тронула презрительная улыбка:

– Все вы нерешительны, так как бессильны против меня; вы несведущи, потому что не знаете, кто я, а я вас знаю. Значит, я мог бы одержать над вами верх, прибегнув к наглости, да только зачем наглость тому, кто всемогущ?