Бутерброды оказались восхитительно вкусными и быстро исчезли. Компот заканчивался в бутылочках. Пошло в ход печенье.

— А я не буду кушать печенье. Я отдам сусликам, — сказала дочка.

— Я тоже. Побежали искать норки.

И они бегали по холму в поисках жилищ сусликов. Останавливались и кричали:

— Ма! Я нашла, смотри!

— Ма! Я тоже нашёл!

— Мам, вот норка!

— Мам, вот у меня тоже!

— Мам!

— Ма!

— Как хорошо! Умнички, — кричала я, жмурясь на солнышке. Я чувствовала некое подобие свободы, когда можно, наконец, не беспокоиться о том, что дети куда-нибудь влезут дома. Крыши сараев, ветки деревьев, заборы — это места постоянных приключений с разбитыми локтями и коленками. Ох, такие переживания. А тут свобода!

— Всё, я свои припасы все потратила, — запыхавшись, отчиталась дочка.

— А я не все потратил. Бе-бе-бе, — и сын показал язык сестренке.

Дочка, сразу надула щёчки, но быстро забыла. Она стала взахлеб рассказывать, как кормила своих сусликов.

— Я нашла норку и положила возле входа печенье. Суслик выйдет на улицу, увидит подарок, обрадуется и пойдёт в домик кушать.

— Да, я тоже так делал. Я думаю, что суслик поделился с семьёй и у них будет пир.

— Точно! Они согреют чай и будут сидеть вместе и ужинать. Ведь уже скоро ужин, правда, мам?

— Конечно, скоро ужин. Постойте, а рыбалка?

— Уф, ещё идти, — сказала дочка, почувствовав усталость.

— Так вот недалеко насыпь, пойдём!

— Ну, ладно, пойдём, — и сестричка засеменила за братом.

Место нашей предполагаемой рыбалки стало — дорожное полотно с высокой насыпью над низиной. В насыпи было противоливневое сквозное сооружение. Я стала на шоссе, что бы наблюдать за машинами, а дети взобрались на бетонное перекрытие. Они там уселись, и началась "рыбалка".

Сын со знанием дела прицепил на посох верёвку, которую мы взяли из дома. Помог сестренке. Это были "удочки".

— Мам, смотри, я сделал удочку!

— У меня тоже.

— Чего ты повторяешь, лови, давай! Не отвлекайся! Рыбалка это серьёзное дело!

И они сели, свесив ноги с парапета, как настоящие рыбаки.

— А папа тоже так ловит рыбу? — спросила дочка.

— Да конечно. Именно так и ловит, — сказала я.

— А я поймал, я поймал! — закричал сын, вытягивая свою "удочку" из "воды"

Потрясающе наблюдать это зрелище, когда дети мнят себя взрослыми и повторяют движения, которые замечали у папы. Придумывают свой мир и там себя чувствуют счастливо.

Они "наловили" мне морской рыбки. Тут были: бычки, луфарик, ставридка, барабулька, камбала, катран, и блестящий переливающийся сарган.

Когда у сына закончилась приманка в виде печенья, он скомандовал:

— Всё, рыбалка окончена! Пойдём домой.

Скучающая на этом импровизированном мероприятии сестра вскочила, захлопала в ладошки и засобиралась домой.

— Мам, а можно скатиться с холма? — спросил сын, посматривая на покатую насыпь.

— И мне, и мне! Можно, можно? Ну, пожалуйста, мамочка! — заскулила дочка, сложив ладошки у носа.

Я исследовала насыпь на предмет безопасного спуска. Камней в том месте не оказалось, и я дала отмашку:

— Валяйте! — позволила я.

— Ура-а-а-а!

И мои дети покатились кубарем вниз.

Там внизу они так хохотали, что я сама захотела так же спуститься. Но остановило меня то, что по дороге двигались машины. Водители могли бы заметить, как взрослая тётка катится вниз? Не поняли бы.

Я спустилась, традиционным способом, аккуратно, потихоньку.

Мы вернулись домой уставшие и довольные таким удивительным путешествием.

Когда мы собираемся и сидим на террасе, то повзрослевшие уже дети всегда вспоминают наши самые разнообразные случаи из жизни. Сын и дочка давно выросли из таких игр. Но их лица всё так же отражают печать счастья тех безработных дней их детства.

Мамулин рассказуль про Паровозик и его путешествия

Поехал как-то Паровозик по своему обыкновенному делу — доставить в необыкновенный пункт назначения необыкновенно красивых пассажиров.

Путь был долгим — из большого города в маленький приморский городок. А вёз он туда фарфоровые расписные Чашечки "Гжель".

Чашечки погрузились в вагоны с оживленной станции и, после суеты железнодорожного вокзала, устроились отдыхать. Чашечки старались тихонько звенеть своим фарфором, чтобы не раздражать соседей по вагону и только немного ударялись друг о дружку ручками, когда Паровозик тронулся с места.

Паровозик весело попрощался с Железнодорожным вокзалом, просигналил ему два раза, и ровно в назначенное время тронулся в путь. Он со знанием своего дела фыркнул паром по сторонам и стал набирать обороты.

А Чашечки устроились возле окошек, они стали наблюдать за удаляющимся Вокзалом и родным городом.

Они ехали в неизвестный край к заветному Морю.

Поговаривают, что это море очень схоже на синеву кружевной росписи Чашечек.

Это надо проверить!

Чашечки сначала трогательно молчали, они понимали, что несколько дней придётся быть в совсем чужом месте, это их немного смущало. Как они там будут? Но сопровождавший группу Кофейник их успокаивал: "Всё будет хорошо! Я с вами, только держитесь рядом и с вами ничего не случится".

А Паровозик катил по железной дороге, насвистывая сам себе песенку. Когда он проходил мимо Станций с пассажирами, он приветливо подавал сигнал. А когда проезжал обычные переезды, то давал предупредительный сигнал для пешеходов. Он давал понять, что переезд закрыт для перехода, нужно быть в это время очень внимательным и не стараться перебегать дорогу.

Паровозик ехал по большой стране, и раз за разом удивлялся: какая страна — красивая! И синие речки здесь и зелёные леса. И небольшие сиреневые горы и ровные как стол сизые равнины. Маленькие селения сменяли большие города, бревенчатые постройки мелькали по пути и следом возвышались стеклянные небоскрёбы, встречались юрты и даже хижины.

День заканчивался, а Паровозик все бежал по колее и не уставал, он знал, что надо прибыть ровно в назначенное место. Нужно доставить Пассажиров без приключений целыми и довольными.

А