— И что ты тут делаешь? Заняться больше нечем? — на парня я посмотрела с неприкрытой злостью.

Я прекрасно помнила, что произошло на его дне рождения и из-за этого пропитывалась гневом, который едкими колокольчиками звучал в сознании. Испепелял его.

— Как ты себя чувствуешь? — Тео оторвал взгляд от длинного листа бумаги, но мои вопросы проигнорировал.

— Было лучше, пока тебя не увидела, — буркнула, после чего обошла кровать и умостилась на ее противоположный край. Причем, легла спиной к Тео.

Даже не измеряя температуру, я ощущала, что у меня все еще был жар. Но я ни на мгновение не сожалела о том, что приняла душ. Я в этом нуждалась. Поэтому, даже, если мне сейчас станет хуже, оно того стоило.

— Злишься на меня?

— Да, — я укуталась одеялом и закрыла глаза. Собиралась поспать. — Ты ужасен и я не могу понять, почему ты считаешь, что можешь лезть в мою личную жизнь. Хоть ты и мой брат, но она тебя вообще не касается.

— Личная жизнь? То есть, с тем парнем ты рассчитывала на что-то серьезное?

Я сразу проигнорировала вопросы Тео, но тут же услышала уже более строгое:

— Камила, посмотри на меня.

— Не хочу, — я еще сильнее укуталась в одеяло. — И, нет, с тем парнем я ни на что не расчитывала. Просто хотела немного пообщаться с ним.

— Он не тот с кем тебе стоит разговаривать.

— Не тебе это решать. Знаешь, с тем парнем я бы и правда просто поговорила, после чего наши дороги разошлись бы. Он мне вообще не особо понравился, но наступит день, когда появится парень, в которого я влюблюсь и, поверь, мне не нужно будет твое разрешение, чтобы начать с ним встречаться.

На некоторое время в комнате повисла тишина и почему-то она казалась невыносимо тяжелой и гнетущей. Будто бы пропитанной чем-то раздирающим. Я затаила дыхание и закрыла глаза. Пыталась понять, что это могло значить, но пришла лишь к одному выводу — наверное, я надумывала себе лишнего.

Тогда Тео ничего не сказал. Да и уже вскоре в комнату вошли горничные, которые не дали закончить этот разговор, из-за чего осталось ощущение сильного давления и внутреннего смятения.

***

Я старалась этого не показывать, но, тем не менее, я ждала, когда мама или папа придут ко мне. Мне хватило бы короткого визита и обычного вопроса: "Как ты себя чувствуешь?".

Но я даже этого не дождалась.

Уже вечером я успокаивала себя тем, что папа человек занятый и, возможно, из-за работы не смог зайти ко мне. Может, его на данный момент вообще не было в Мадриде.

Ну а мама… Она тоже могла быть занята.

Ко мне же приходили врачи, а, значит, родители обо мне точно заботились. Я им не безразлична. Верно?..

Вот только, на душе все равно было на редкость паршиво.

Зато я узнала, что Тео был дома, хотя думала, что вот как раз он найдет, чем заняться. Например, тренировками, или игрой в баскетбол. Другие ребята вечно вытягивали моего брата из дома. Тем более, Адан вернулся.

Как я узнала, что Тео остался дома? Он опять пришел ко мне.

Аппетита вообще не было и я отказывалась есть, из-за чего просила горничных унести суп и больше ничего мне не приносить. От запаха еды воротило.

Но желудок жалобно забурчал, когда Тео вошел в мою спальню и положил на тумбочку упаковку с моими любимыми вафлями.

— Я не хочу есть, — сказала, собираясь сохранить гордость и не принимать подарки от врага, коим сейчас для меня и являлся Тео.

— Тогда выброси их.

Больше ничего не говоря, парень ушел, а я на самом деле собиралась отправить вафли в урну, но, к сожалению, не смогла. Рука не поднялась. В итоге вообще съела все, что мне принес Тео. Разве что мысленно поругала себя за слабость перед вафлями.

***

Постепенно мне становилось все лучше и лучше и вот наступил день, когда я полностью выздоровела.

Я бы не сказала, что к этому моменту я с Тео помирилась, но жизнь вернулась в прежний темп.

Единственное — между нами осталась недосказанность. То есть, тот самый незаконченный разговор, но Тео больше не затрагивал ту тему и я так же не видела смысла копаться в ней.

Так продолжалось до того времени, пока я не начала общаться с соседским мальчишкой. В особняк, находящийся дальше по улице, переехал парень на два года старше меня. То есть, он был одногодкой Тео, но с моим братом общего языка не нашел. Зато, мы с ним подружились. Даже пару раз вместе на велосипедах ездили и вот, однажды, он провожая меня к дому, поцеловал в щеку.

А на следующий день, когда я попыталась дозвониться к нему, парень на мои звонки не ответил и лишь чудом я узнала, что это по той причине, что Тео ему лицо разбил и сказал не приближаться ко мне.

Узнав про этот случай, я буквально запылала от гнева. Ворвалась в комнату брата и, с силой стиснув ладони в кулаки, спросила:

— И что это значит?

Тео вопросительно приподнял бровь, а я с трудом сдержалась, чтобы не пнуть чемодан, лежащий на полу. Этим вечером Тео должен был улетал в Лондон на две недели.

— Зачем ты побил Пабло? — спросила, гневно сверкнув глазами.

— Он тебе рассказал? — голос Тео был ленивым. Я пылала от гнева, а он вел себя так, словно не произошло ничего необычного.

— Какая разница? — я стиснула зубы. — Тебе нужно лечить голову. Пабло хороший парень.

— С чего ты это взяла? Потому, что он тебя поцеловал?

— Откуда ты узнал про это? — на этот раз уже я вопросительно приподняла бровь, но сразу отдернула себя и зло спросила: — Подожди… А ты случайно побил его не из-за своей чертовой чрезмерной опеки?

— Не позволяй себя целовать кому попало.

Сразу я не смогла ничего сказать. Все слова застряли в горле, а в сознании царила суматоха из гнева.

— Я не позволяю. Проклятье, — я выругалась и вплела пальцы в волосы. — Мне Пабло понравился. Он не кто попало! Знаешь, Тео, проваливай в Лондон. Обещаю, когда ты вернешься, у меня уже будет парень.

Я резко развернулась и направилась прочь из комнаты. Выходя в коридор, с грохотом захлопнула дверь. Отдаленно слышала, что Тео крикнул «Мила, вернись», но, естественно, слушать его не стала. Более того, сразу скользнула в первую попавшуюся комнату и там спряталась от брата, поэтому, выйдя в коридор он меня