Бойцы приготовили оружие, боеприпасы, после чего успели набить трубки или выкурить по сигарете.

Примерно в шесть тридцать утра рация ожила. На связь вышел наблюдавший за южным сектором связист.

– «Саран», я – «Сабир», – позвал он взволнованным голосом.

– Слушаю тебя, «Сабир»!

– «Саран», только что грунтовку в северо-западном направлении пересекла группа солдат сирийской армии.

– Сколько их?

– Около тридцати. Все неплохо вооружены, у двоих видел ручные пулеметы.

– Понял. Продолжай наблюдение и докладывай об их действиях каждые семь-восемь минут.

Газал тут же предупредил командиров групп о появлении в южном секторе противника и приказал усилить внимание. После чего высунул голову над каменным заборчиком, поднес к глазам бинокль и принялся осматривать уходящую на юг центральную улицу Фадзина…

Разведчики осторожно продвигались к центру селения, проверяя участок за участком, дом за домом и проулок за проулком. У каждого перекрестка дозорные притормаживали, согнувшись, подбирались к краю очередного дувала и под прикрытием своих товарищей осматривали примыкавшие улочки. Затем понятными жестами «семафорили» основной группе и продолжали движение…

Попадавшиеся по пути местные жители относились к вооруженным людям с опаской и настороженностью. Завидев мужчин с автоматами, они либо прятались в домах, либо быстро исчезали в соседних переулках. Ничего удивительного в этом поведении не было. За годы военного противостояния официальной сирийской власти с ИГИЛ и оппозицией мирные обитатели сел и городов поняли простую истину: не хочешь неприятностей – не попадайся на глаза тем, у кого в руках или за спиной автомат.

С начала этого года ситуация в Сирии несколько улучшилась, чему способствовали регулярные авиаудары российских ВКС по основным позициям ИГИЛ и заключение соглашения о прекращении огня с оппозицией. В Дамаске стало спокойно, так как непосредственно в городе боевые действия уже не велись. В связи с этим в столицу стала возвращаться молодежь, восстановили работу государственные учреждения и даже увеселительные заведения. В других городах, что издавна находились под контролем сирийской армии, и в тех, которые войска взяли недавно, жизнь нормализовалась и била ключом. Интенсивное автомобильное движение, ремонт разрушенных войной зданий и инфраструктуры, железнодорожное сообщение между городами, наполненные продуктами и вещами магазины, толпы горожан.

На нейтральной территории или в провинциях, подконтрольных террористам, все обстояло по-другому. Настороженность жителей, обманчивая тишина, разруха и неуверенность в будущем.

Вскоре все три группы осмотрели свои секторы, не обнаружив ничего опасного и подозрительного. До центральной площади с вознесшимся к небу минаретом оставалось не более сотни метров.

– Я – «Бакан», – негромко сказал в микрофон радиостанции лейтенант. – «Третий», «Четвертый», «Пятый» – доложите обстановку.

Командиры отделений по очереди доложили об окончании проверки.

– Площадь наблюдаете? – поинтересовался он.

Те ответили утвердительно.

– Дружно выходим на площадь и встречаемся у мечети…

Это были последние слова сирийского офицера, сказанные относительно ровным и спокойным голосом. Уже через минуту центр селения потонул в трескотне очередей и взрывах ручных гранат. А сам лейтенант, стараясь перекричать грохот выстрелов, отдавал приказы отделениям о спешном отходе к южной окраине…

Российская Федерация, Москва – Климовск Несколько дней назад

Покинув Управление специальных мероприятий Министерства обороны, группа Андреева подошла к ожидавшей на служебной стоянке машине. За рулем дремал знакомый водитель-прапорщик.

– Просыпайся, Семен! – хлопнул ладонью по капоту капитан Андреев.

– А? Что?.. – очнулся тот.

– Багажник открой, соня! Вещички надо бросить…

Водитель выскочил из салона, тряхнул головой и засеменил к багажнику.

– Такой сон снился – прям цветное кино, – ворчал он, откидывая крышку. – Весь кайф сломали, черти!

– У тебя будет время его досмотреть, – посмеиваясь, укладывали свои пожитки снайперы.

Пожитки состояли из нескольких длинных футляров и чемоданчиков с оружием, из сумок с боеприпасами, прицелами, биноклями, приборами ночного видения и прочими причиндалами для снайперской работы.

Андреев устроился на правом переднем сиденье, два его боевых товарища расположились сзади.

– Поехали, родной, – ласково попросил капитан.

– Поехали. А куда, Паша?

– Да проснись ты, наконец! Я же тебе час назад говорил: в сторону Подольска!

– В Подольск так в Подольск… – крутанув ключ, запустил тот двигатель и, глянув в зеркало заднего вида, резко рванул с места.

На улице уже стемнело, но плотность автомобильного потока на московских улицах не снижалась. После окончания рабочего дня жители столицы покидали центральную часть города и разъезжались по спальным районам. Большому черному внедорожнику предстояло долго плестись в пробках по Варшавскому шоссе, прежде чем поток поредеет и наберет приемлемую скорость…

В салоне стояла тишина, каждый думал о своем. Это было большой редкостью – как правило, в таких поездках между Суровым и Гридом обязательно возникал спор или начиналась беседа на тему… Впрочем, тема могла быть самой неожиданной: политика, семья, женщины, здоровый образ жизни, служба в армии и тому подобное. Павел редко встревал в их философию и предпочитал либо спать, либо о чем-то размышлять. Вот и сейчас он смотрел на бегущее навстречу дорожное полотно и вспоминал юность.

Старший лейтенант Евгений Суров копался в сотовом телефоне и общался с помощью SMS-сообщений с очередной девицей.

Прапорщик Валерий Грид, глядя на проплывавшие мимо кварталы высоток, чему-то улыбался. Наверное, тоже припоминал давнюю молодость или пройденный боевой путь…

После Первой чеченской войны руководство Российских Вооруженных сил сделало неутешительный вывод о том, что снайперская война на Кавказе безоговорочно проиграна. В этом не было ничего удивительного, ведь около пятидесяти лет наша армия не имела специальных учебных подразделений для подготовки снайперов. Сделав правильные выводы, Министерство обороны решило в кратчайшие сроки исправить эту ошибку, и к концу девяностых годов в Солнечногорске открылся специальный учебный центр для подготовки снайперов. Первых курсантов пришлось набирать по всем военным округам, а в качестве инструкторов искали наиболее способных и талантливых офицеров.

Из снайперской группы, ехавшей в сторону Подольска, двое имели к солнечногорскому учебному центру самое непосредственное отношение. Капитан Павел Андреев более двух лет прослужил в нем инструктором, а прапорщик Валерий Грид прошел полный курс подготовки. Женьку Сурова бог уберег от сурового курсантского быта, жития в казарме, ранних подъемов и солдатской нормы питания. Он попал в группу элитных снайперов иным путем – после многих лет упорных тренировок и звучных побед в спортивных состязаниях.