Нахмурившись, Элайна начала ожесточенно оттирать юбку. С малых лет девушку приучили заботиться об одежде, поскольку она дорогая и раздобыть ее непросто. Именно поэтому Элайне никогда не разрешали носиться вместе с другими детьми по окрестностям Уайлдвуда и валяться на земле. Она должна была вести себя как юная леди. Если бы мама увидела сейчас платье дочери, ее хватил бы удар.

Эбба опустилась на колени и попыталась оттереть с юбки пятно, но вскоре убедилась, что платье погублено безвозвратно.

— Что ж, чем раньше, тем лучше.

Голос Ангуса Данбара отвлек Элайну от неприятных мыслей, и она прислушалась к его разговору с лордом Рольфом и епископом.

— Что верно, то верно, — ответил Рольф. — Чем быстрее мы покончим с этим делом, тем скорее приступим к решению проблемы леди Шинейд.

Лэрд Ангус многозначительно взглянул на сына. Вздохнув, Дункан пояснил:

— Отец не хочет, чтобы вы ехали к Шервеллу и вынуждали его выполнить брачный контракт. Вдруг тот согласится жениться на Шинейд?

— Но я думал, вы хотите выдать леди Шинейд замуж, — удивился Рольф.

— Не за этот же мешок английского дерьма! — презрительно бросил Ангус.

— Понятно. — Рольф нахмурился. Слова Ангуса явно покоробили его. — Я… — начал было он, но в этот момент епископ что-то прошептал ему на ухо. Кивнув, лорд Рольф повернулся к хозяину, напряженно улыбнулся и продолжил: — Может, оставим пока эту тему? После венчания леди Элайны с вашим сыном мы обсудим, как поступить с леди Шинейд и лордом Шервеллом.

Повисла напряженная пауза. Наконец Ангус буркнул:

— Ладно. Попрошу кого-нибудь из слуг съездить за Шинейд.

— Съездить? Разве ее нет в замке?

— Нет. Она отправилась поохотиться. Но недалеко, так что ее быстро отыщут. Когда дочь вернется, можем начать церемонию.

И Ангус Данбар направился к двери. Элайна бросилась к лорду Рольфу.

— Милорд! — Взгляд ее скользнул по будущему мужу, который сидел за столом, прислушиваясь к их разговору.

Элайна умоляюще прошептала посланнику короля: — Я этого не выдержу!

— Слава Богу! — тихо пробормотала Эбба у нее за спиной.

Однако лорда Рольфа не тронули слова Элайны. Лицо его осталось непроницаемым.

— Чего именно? — спросил он.

— Вы что, не видите, где находитесь? — изумилась Элайна. — Как, скажите на милость, мне жить в таком свинарнике? Как выходить замуж за такого неряху? — Она указала на сидевшего за столом Дункана. — Да от него несет за три версты! В замке немыслимая вонь! И живут в нем горькие пьяницы. Они насквозь пропитались элем!

Рольф огляделся, делая вид, что только сейчас заметил, как запущенно жилище, как ветхи грязные циновки на полу и выцветшие гобелены на стенах. Взгляд его, скользнув по грязной одежде Дункана, переместился на пол, засыпанный костями, хрящами и еще бог знает чем.

— Что ж, здесь и впрямь несколько… грязновато, — нехотя согласился он.

— Грязновато?! Да это настоящий хлев! А люди, которые в нем живут, свиньи!

— Может, дому просто не хватает женской руки… — вмешался епископ, желая успокоить Элайну, но не тут-то было.

— Да десять тысяч пар женских рук не смогут привести этот дом в порядок, ваше преосвященство! Эти люди варвары, и я с ними не останусь! Только посмотрите, что стало с моим платьем, когда я имела неосторожность сесть на скамью! Оно все в пятнах! Нет, я не выйду замуж за этого человека!

Воцарилась тишина. Лорд Рольф и епископ обменялись беспомощными взглядами.

— А как же ваша матушка? — со вздохом спросил лорд Рольф.

Перед глазами Элайны живо возникло заплаканное, покрытое синяками лицо мамы, и плечи ее поникли. Выхода нет. Она не может обойтись без сильного мужа, способного защитить ее и живущего далеко от Уайлдвуда. Другого способа спасти маму от бед, свалившихся на их несчастные головы после смерти папы, не существует.

— Но неужели нет никого другого? — с отчаянием спросила девушка.

Епископ сочувственно взглянул на нее.

— Боюсь, нет, миледи. Во всяком случае, такого, который жил бы так далеко от вашего отчима. Кроме того, Гринвелду уже сообщили о том, что контракт подготовлен вашим отцом задолго до его кончины и скреплен королевской печатью. Так что другого жениха подобрать вам не удастся.

— Значит, у меня и в самом деле нет выбора?

— К сожалению, нет, — уныло кивнул лорд Рольф. — Контракт, подписанный лордом Данбаром и лордом Уайлдвудом и скрепленный королевской печатью, отмене не подлежит.

— Какая же вы красивая, миледи!

Элайна с грустью взглянула на служанку, поправлявшую ей платье и фату. Познакомив Элайну с Данбарами, лорд Рольф и епископ предложили ей подняться наверх и подготовиться к венчанию. Наверное, решили, что, побыв в одиночестве, она немного успокоится и смирится со своей участью. Как будто с этим можно смириться!..

Судьба нанесла Элайне сокрушительный удар. Еще один в бесконечной, непрекращающейся череде ударов, обрушившихся на нее за последнее время. Первый настиг девушку чуть больше двух месяцев назад, когда пришло известие о том, что обожаемый ею отец, Эбод Уайлдвуд, погиб на поле боя. Вторым ударом было то, что это страшное известие привез самодовольный и наглый барон Гринвелд, чьи владения граничили с их землями. Равнодушно сообщив маме о смерти мужа, он начал уговаривать ее поставить подпись под соглашением о вступлении в брак с ним. Когда же она отказалась, Гринвелд столь же равнодушно избил ее. Это возымело действие, хотя позже Элайна узнала, что маму устрашило другое. Гринвелд угрожал, что если она не подчинится, ее дочери не поздоровится.

Все это выяснилось, когда Элайна вернулась домой с верховой прогулки. К тому времени, когда брачная церемония, похожая на издевательство, уже закончилась. Она еще не заметила, что у них гости, как мама бросилась к ней и сообщила распухшими от побоев губами две новости: про смерть отца и про свое вынужденное замужество. Пока ошеломленная Элайна пыталась осознать услышанное, Гринвелд подскочил к матери и дочери, связал Элайну, бросил ее в повозку и отправил из отчего дома.

Всю дорогу до замка Гринвелда, расположенного в двух часах езды от Уайлдвуда, в ушах оцепеневшей от ужаса Элайны стояли мамины крики. Потом три дня Элайна провела в запертой комнате, возле дверей которой стояла охрана, и оплакивала отца. Она не пила, не ела, лишь лежала на кровати и содрогалась от рыданий. На четвертый день Элайна проснулась, охваченная негодованием. Перед ее мысленным взором стояло мамино лицо и полные слез глаза. Девушка задумалась о том, что делать.

Она решила бежать, улизнув от охранников, добраться до Уайлдвуда, забрать маму и укрыться у ближайших родственников.

Только теперь Элайна, поняла, что проявила наивность и не оценила противника. Гринведц отправил девушку в свой уединенный замок, рассчитывая, что леди Уайлдвуд убедит подчиниться ему всех обитателей ее владений. И этот мерзавец не собирался отступать.