перерыв и перекусить? В конце концов, ему тоже надо питаться, я полагаю…»

Мои мысли прервал его возглас:

– Что это вы делаете?!

Слева за палатками четверо стражников избивали парнишку в рваной тунике.

– Что вы делаете? – повторил Его Величество. – Стойте!

Стражники не реагировали. Думаю, они и предположить не могли, что обращались к ним.

– Стоя-а-а-ать! – заорал король так, что голос эхом разлетелся по площади.

Стражники замерли. Люди вокруг стали на ходу врезаться друг в друга, оборачиваясь в сторону внезапного нарушителя спокойствия.

– Ты что, а? – вытаращился стражник в золотистом шлеме.

– Капитан, в чём вина этого молодого человека?

– Твоё какое дело? Иди куда шёл! И до тебя скоро доберёмся, – просипел стражник.

Остальные трое с готовностью загоготали.

– Значит, вы даже не знаете, – король ещё выше поднял подбородок и сложил руки на груди.

– Слышь ты, у тебя что, армия за плечами? – капитан сплюнул.

Вокруг воцарилась такая тишина, что стало слышно, как дышит избитый. Бернард Двадцать Четвёртый входил в свою роль:

– По закону вы имеете право лишь арестовать его, – звучал над площадью его сильный голос. Чётко выговариваемые слоги, отдавались эхом в моей груди, в груди всех слушателей. Притихли даже ораторы. – И только в случае вооружённого сопротивления, опасного для жизни одного или нескольких подданных, вам дозволено применить оружие…

Несколько человек в толпе одобрительно загудело, послышался быстрый шёпот. Какое-то время стражники тоже стояли, приоткрыв рты, потом один из них скорчил рожу:

– Что-то он больно умный!

И тут избитый парнишка подскочил, будто невидимая рука подняла его с земли сразу на ноги. Он сгибался пополам и морщился, но рванулся вперёд, сверкая босыми пятками. Его силуэт так стремительно потерялся в толпе, что капитан стражи только всплеснул руками.

Послышались смешки, однако смолкли в ту же секунду, потому что капитан положил руку на рукоять меча, оскал его стал звериным.

Очевидно, на короля так прежде не смотрели, потому что он продолжал как ни в чём не бывало:

– Ну вот. Теперь вы его не найдёте, потому что в первую очередь вам стоило проверить его документы, но уверен, вы этого…

Ярость исказила лицо капитана, как кривое зеркало:

– Иди сюда ты, отбросок! – проговорил он. – Я выпущу тебе кишки.

Он обнажил меч, остальные стражники повторили за ним. Зеваки с воплем бросились врассыпную, мы остались одни перед четырьмя вооружёнными громилами. И только тут король осознал истинное положение вещей. Он побледнел, рука его метнулась к левому бедру, но оружия при нём не было.

Я кинулась вперёд, чтобы встать между королём и стражниками. Применить магию или оружие с моей стороны было бы ошибкой, оставалось хотя бы отвлечь внимание на себя. Что делать потом – одному Богу известно, но ещё пара шагов и Гредвару будет, кому заплатить.

И вдруг король вскинул руки. Я замедлилась, в потоке энергии, исходившей от него, и вдогонку моим мыслям о том, что это невозможно, о том, что по политическим соображениям правители не имеют магических ген, с его рук сорвалась вспышка света.

Вокруг нас вихрем закружилась дорожная пыль, и все четверо стражников застыли на месте, как злобные восковые фигуры. Капитан с поднятой ногой и мечом в руке, покачнулся и со всего роста рухнул на землю. Грохот спугнул стаю птиц у фонтана.

– Бежим! – закричала я и дёрнула короля за руку.

На полном ходу мы врезались в удаляющуюся толпу. Без особых жертв пробились вперёд и побежали по улицам, петляя по закоулкам. Остановились в конце дальнего квартала на каком-то старом дворе, когда перестало хватать дыхания. Я уселась на край перекошенного колодца, король опёрся спиной о ствол дерева рядом.

– Поверить не могу, – отплёвывался он. – Я только что нарушил закон, применил магию против стражи!

– Ты сошёл с ума! – выпалила я, переводя дух.

– Что, по-твоему, я должен был делать? Они убили бы меня!

Я дёрнулась так, что чуть не съехала на землю. Единственный момент, в котором он считал себя неправым – это применение магии?

– Что?! Да это конец понимаешь? Конец! Они перероют землю, выметут дороги, но найдут тебя! Никто…. Никому… – подходящие слова не находились. – Никому не позволено лезть к хранителям правопорядка! Ты должен был просто следовать за мной,

заниматься своими делами, как все нормальные люди. А не устраивать сцены на виду у всей столицы! Ты публично поставил под сомнения их честь, помешал исполнению служебных обязанностей, а потом ещё кинул в них «Параличом»!

– Ты… – он отслонился от дерева, подался вперёд, на лице одновременно играли злость и растерянность. – Ты ведь тоже была там! Ты что, ничего не видела?! Честь? Обязанности?

– А что?

– Что?! Да то, что ты чужестранка, которой дела нет до того, что творится в стране! Четверо вооружённых бойцов избивают сапогами несчастного полуголого парнишку, действительно, какое тебе дело?!

– Какое мне дело… – голос вовремя осип, не дал сорваться.

«Это он говорит мне, борцу за свободу и равенство?! Мне, герою его королевства?! Мне, рыцарю боевого отряда Армады Дракона?! Мне, что готова была кинуться на его защиту, рискуя окончательно потерять положение?! Мне?»

Разумеется, он ничего этого не знал, я выдохнула, уняла огонь в груди и сказала так спокойно, как только позволяли эмоции:

– Знай же, о патриот, что такое творится на твоей родине по десять раз за день!

– Вздор! Будь так, я бы… люди бы не молчали!

– А кому они должны это говорить? Как и ты, кричать на центральной площади? Это надо ещё додуматься! Стражи ловят нарушителей закона и наказывают их на своё усмотрение. Да, время от времени они превышают свои полномочия, но какой нормальный человек полезет заступаться за преступника?

Король сжал кулаки:

– Как же меня бесит эта рабская логика! – сквозь зубы проговорил он. – Она захватила умы и моих подданных, они перестали бороться за свои права… как и вы!

– Мы? Что это ты имеешь в виду?! – ком в горле перекрыл дыхание, я сглотнула.

«Не может быть, я его неправильно расслышала».

Но он сказал всё с той же злостью:

– Таприкан!

– Да что ты знаешь о нём?! – руки мои задрожали, знакомый жар разлился по телу, а он лишь насмешливо фыркнул:

– Знаю. Достаточно. Из вас выходили лучшие рабы, и вот почему.

Дальше сдерживаться я не могла:

– Ах ты сволочь! Вот, значит, как? Я тоже много чего знаю… знаю, кто ты! Ты король всего этого балагана, от которого у тебя самого встают дыбом волосы. Сам даже собственных стражей приструнить не можешь! Таприканцы у тебя во всём виноваты? Так может, разрешил нам остаться,