беру. Остаешься в замке, присмотришь за матерью. Старшим над воинами оставляю капитана Тессена. Пойми, неизвестно, где будет опасней. Может, нападение на деревни — отвлекающий маневр? А если, когда мы с дружиной уйдем, на замок нападут? Это легко может произойти. Сделай так, чтобы нам было, куда возвращаться. Позаботься о семье и наших владениях. Тем дворянам, которые сейчас гостят у нас, я тоже велел остаться здесь до моего возвращения. Они помогут, если случится нападение.

Чем дальше говорил барон, тем больше успокаивался Кисил. Он еще был расстроен, но уже не возмущен. А я подумал: «Ведь барон мог просто приказать, но он тратит время на объяснения, хотя времени как раз сейчас — дефицит. Видимо, он искренне любит сына».

В замок я всегда приезжаю при полном вооружении, готовый к любым раскладам. Единственное, что не таскаю с собой, это легкое пехотное копье и тренировочные мечи. Но в казарме замка мне выделено специальное место, где я их храню. Также здесь содержатся мои лошади. Прожившая десять кругов вьючная кобылка Валлей находится в замковой конюшне на постоянной основе, а вот Князь задействован мной постоянно, и бывает здесь только вместе со мной.

Я забрал пехотное копье, оседлал и взнуздал Валлей и вывел ее из конюшни. Снял с себя броню и оружие, оставив только поддоспешник и вакидзаси на поясе. Броню сложил в переметные сумки и закинул туда флягу с кипяченой водой и аптечку.

О! Аптечка — это моя инновация, подготовленная с помощью Алмы. В маленькую кожаную сумку я сложил взятые еще с Земли кетгутовые швы с иглами, пинцет, маленькие ножницы. Добавил подготовленный уже здесь перевязочный материал (залитую в воск матерчатую ленту на замену бинтов и корпию), жгут из кожи и местные антисептики: сухоцвет ромашки и листья шалфея. Также здесь растет целое море подорожника, листьями которого я дополняю аптечку по необходимости. Биофаги* биофагами, но лучше им помогать доступными методами. Да и товарищу, при необходимости, можно помощь оказать.

* - смотри первую книгу цикла.

Дружина накапливалась перед казармой. Воины собирались вокруг своих десятников. Закрепив на Валлей оружие и переметные сумки, я взял обеих лошадей и подошел к своему командиру. Моим десятником был Андраж, невысокий, худой, русоволосый воин, проживший уже кругов сорок. Он не отличался какими-то исключительными физическими данными, но был очень опытен, требователен и обязателен во всем. Весь десяток был уже на месте, я подошел последним. Кстати, в моем десятке был и мой хороший товарищ Сток.

— Слушайте сюда, молодежь, — негромко обратился к нам Андраж. — Идем первым десятком вместе с бароном, мы — его ближняя охрана. От нашего десятка не будут назначаться дозоры, не будет каких-то посторонних задач. Наша главная задача: сохранить Его милость целым и невредимым. Можем сами сдохнуть, но барон должен остаться невредимым.

Вскоре Деян выстроил дружину перед донжоном, доложил барону о готовности и мы выдвинулись в сторону Дубровника. Всего вышло восемь десятков, это немалая сила по здешним меркам. Еще два десятка дружинников остались в замке под началом Кисила и капитана Тессена.

Барон спешил, поэтому двигались, насколько возможно, быстро, но не бездумно. Скорость держали около восьми километров в час. Шли смешанным аллюром: один километр шагом, один километр рысью. Беон тер Аристи постоянно держал головной и боковые дозоры. Наш десяток шел рядом с бароном впереди колонны, поэтому вся пыль и вонь доставалась нашим товарищам, шедшим позади нас.

Перед выходом к селу Дубровник, барон объявил короткий привал, на котором все вооружились, а лошадям дали небольшую передышку. Затем, по команде «по коням», опять взлетели в седла и поскакали к селу. Вид дружины внушал. Больше полутора сотен лошадей, на половине из них — вооруженные до зубов воины. Вооружение было не совсем однообразным, но сюрко-мипарти* черного и стального голубого цветов, скрашивало это впечатление.

* - одежда, разделенная в соответствии с цветами герба по вертикали.

На бароне был расенский* доспех. Он очень походил на мой, но был хуже качеством, хотя внешне выглядел намного богаче моего. Бахтерец и остроконечный шлем с полумаской и бармицей был украшен золочением и гравировкой. Из оружия у Беона тер Аристи был круглый щит, кавалерийское копье, полуторный меч и кинжал.

* - доспех воинов Королевства Расения.

Остальные дружинники имели смешанное варнийское вооружение: кожаную броню, у трети состава усиленную металлическими пластинами, открытые кожаные шлемы с железными полосками, круглые щиты, сулицы, боевые топоры или прямые мечи. Если судить по внешнему впечатлению, то во всей баронской дружине мой доспех уступал только доспеху Беона тер Аристи. По-настоящему же уровню защиты, значительно превосходил любой другой.

На мне, поверх стеганки, набитой конским волосом, был надет бахтерец и наручи, на ногах были застегнуты поножи и надеты сапоги из телячьей кожи. На голове был надет подшлемник и уже на нем, через подвесную систему, подобную используемой на стальных шлемах в Российской Армии, бацинет «Волчьи ребра» с бармицей.

Кисти прикрывали кожаные перчатки, на поясе висели вакидзаси и охотничий нож. Слева к седлу Князя крепилась шашка, справа — клевец, справа же, к задней луке седла, крепился тул с тремя сулицами. Сякэны занимали свое законное место в креплениях на бахтерце. Круглый щит, через плечевой ремень, висел за спиной, кавалерийское копье стояло в токе, а я только придерживал его правой рукой. Пехотное копье осталось на Валлей.

Вот таким внушительным воинством, на рысях, мы вышли к Дубровнику. Село было окружено высоким частоколом с деревянными мостиками с внутренней стороны. На этих мостиках стояли селяне, вооруженные луками, копьями и топорами. На въезде в село с немногочисленной свитой нас встречал владелец этого манора Доналл Кедрик. Я уже встречался с ним в замке барона и он оставил у меня сильную ассоциацию с Портосом.

Баронет прожил уже тридцать пять кругов, мог похвастаться крупным, сильным телом и не стеснялся это делать. Характером он был очень вспыльчив, но добродушен и отходчив. Когда говорил, слышно его было за квартал. Также, как Портос, он любил прихвастнуть. У него была золотая фибула на плаще и золотое кольцо. При разговоре он всегда располагался и жестикулировал так, чтобы собеседнику всегда были видны эти украшения.

Говорят, что больше золота у него сроду не водилось, а в этих украшениях меди было больше, чем самого золота. Но никто не спешил уличить его во лжи, справедливо опасаясь за свое здоровье. Также Доналл Кедрик любил поведать друзьям о своих победах над женскими сердцами. По его словам, в его крепких объятиях