не скрывал, что жару переносит очень тяжело и приводил мне в качестве положительного примера те страны Центральной Африки и Латинской Америки, которые он буквально исколесил взад — вперед вместе с Курбаном Бердыевым. Он тогда работал с тренером фактически спортивным директором, выискивая для «Рубина» новых футболистов, умелый подбор которых позволил клубу стать в 2003-м году впервые в своей истории бронзовым призером чемпионата России.

— Эх, Володя, — сокрушался он, — я ни в Бразилии, ни в Сенегале так не потел, в Гане чувствовал себя в большом порядке. Бекиевич тоже не жаловался. Мы с ним стольких посмотрели, стольких купили, считай, целую команду. Это было что-то, — заключил он гордо, — хоть книгу пиши.

— Так напиши, — стараясь заразить его творческим энтузиазмом, бодро произнес я, добавив, однако: — правда, дело это нелегкое, если самому писать.

— Не могу я, Вова, — не поддавшись моему порыву, тихо ответил он. — Бекиевич и так всего боится. Я его берегу. Узнает, что я книгу пишу по твоему примеру, сразу разволнуется. А хорошо было бы, — вздохнул он мечтательно, — а то время идет, и сам начинаю забывать, что со мною происходило в течение этих десяти лет, что работаю агентом. Хочется, не скрою, иной раз самому не верится, что это со мной было, но… но боюсь потерять лицо, — забыв про жару и смеясь, заключил он.

Наконец президент клуба «Хендай» сжалился над нами и позвал в свою застекленную ложу, оборудованную кондиционерами. Он был доброжелателен и заверил нас, что если мы примем решение купить Хён Ён Мина, то клуб готов уступить игрока, но только в конце текущего сезона, никак не ранее декабря.

Однако по завершении сезона 2005 года Костантин снова приехал ко мне в офис и сообщил, что Трактовенко продает свой клуб «Газпрому». Я был искренне удивлен.

— А как же наш корейский футболист? — разочарованно спросил я.

— Не волнуйся, — быстро успокоил меня Костя, видимо ожидая этот вопрос. — Думаю, с ним все будет в порядке. Тренер снова подтвердил свое намерение взять Хён Ён Мина. Уверен, новый президент возражать не будет.

— А ты-то знаешь, почему Давид Исаакович принял такое поспешное решение? — с каким-то чувством утраты в голосе произнес я.

— Видишь ли, они продали банк, а клуб требует все новых больших вложений. Без банка Давиду привлекать средства будет тяжело, а из своего кармана финансировать клуб накладно, да он скорее всего и не потянет. Говорит, что с «Газпромом» клубу будет гораздо лучше. Тут он, бесспорно, прав.

— Ясно, — осознав новость, сказал я, — а ты-то сам свою работу с «Зенитом» продолжишь?

— Рассчитываю продолжить, а пока я к тебе пришел с предложением слетать еще раз в Корею.

Я посмотрел на Костю недоуменно, от удивления принимая его слова за шутку.

— Слушай, не помню, ты знаком с Анатолием Давыдовым? — спросил Костя многозначительно.

— К сожалению, нет, — сказал я, покачав головой. — Слышал о нем много хорошего. Помню, как он в Москве в Лужниках выиграл кубок у «Динамо», став в «Зените» главным после Бышовца.

— Вот и хорошо, — сказал Костя. — Он сейчас работает в Новосибирске главным тренером и изъявил желание посмотреть в Сеуле молодых футболистов. Я ему как-то рассказывал, что твой корейский агент работает с перспективной молодежью из студенческой лиги, и что там можно купить игроков по цене не более тридцати тысяч долларов. Он загорелся и хотел бы туда с нами сгонять ненадолго.

— Давай попробуем, — сказал я, одобрительно кивнув головой, — лишь бы оказалось не поздно, а то ведь они в начале декабря уходят на каникулы.

Самолет Korean Air, что выруливал второго декабря 2005-го года на взлетную полосу аэропорта «Шереметьево», был огромным, но свободных мест в нем не было, лишь салон бизнес — класса был почти пуст. Нас было трое, но расселись мы в разных рядах. Стюардесса подходила к каждому и, приседая на корточки, тихо с улыбкой спрашивала, что мы предпочитаем выпить. Мне тут же налили рюмку французского коньяку. Что пил известный в прошлом футболист Анатолий Викторович Давыдов и пил ли он что-либо вообще, я из-за большого кожаного кресла у него за спиной просто не видел, а вот Константин отказался от бокала шампанского и попросил просто воды без газа. И правда, зачем спешить, — подумал я, — ведь полет будет таким долгим. После взлета Костя предложил мне пересесть к нему поближе и уточнил программу нашего трехдневного визита в Сеул. Я еще раз повторил, что все дни расписаны по часам, и нам предстояло просмотреть целую дюжину футбольных матчей молодежной лиги, перемещаясь из одного городка в другой.

— А что будем делать в пятницу, по прилету? Не сидеть же весь вечер в отеле по номерам? — спросил Костя.

— Предполагаю, что нас отвезут в Инчхон на финал корейской футбольной лиги. Во всяком случае, такое пожелание я Чою высказывал. Кстати, еще раз посмотрим на того полузащитника под седьмым номером, что играет в «Хендай». Вещи только оставим в «Тауэре» и сразу отправимся за город на стадион. По дороге и пообедаем.

— Ну что ж, это здорово, — успокоился Константин и с тоской произнес. — Расскажи что-нибудь интересное, а то скучно. Не могу без дела. Эти перелеты… — время, вычеркнутое из жизни, а заснуть вряд ли удастся.

— Да не знаю, что, — сказал я, зевая, и добавил, — послушай, Кость, ты в курсе, что корейцы вскоре после нашего с тобой приезда уже в сентябре поменяли главного тренера сборной.

— Это которого? — встрепенулся Костя. — Того, с которым твой Чой знакомил меня в сеульском «Тауэре»? Такой невысокий, в клетчатой курточке?

— Того самого, — подтвердил я.

— А это ты к чему?

— А ты знаешь, кого они взяли? — вопросом на вопрос ответил я.

— Нет, — сказал Костя, — как-то упустил из виду. — и поднялся с кресла, чтобы подойти к миленькой стюардессе, что разносила в соседнем ряду воду.

— Дика Адвоката! Корейцы его забрали из Эмиратов, чтобы он помог сборной выйти на чемпионат мира, — бросил я ему в спину.

Костя, едва услышал это имя, снова присел на свое место.

— Не знаешь, он сейчас в Корее? — осведомился Костя.

— Вряд ли. Сборная сыграла последний матч месяц назад, да и чемпионат в Корее подошел к концу. Им осталось сыграть финал, на который мы, собственно, завтра все вместе и пойдем.

— Жаль, — с сожалением заключил Костя, — я бы с радостью повидался с Диком, лет пять, если не шесть, не пересекались.

На этот раз Сеул нас встретил ясной, но довольно морозной погодой, хотя снега в начале декабря в Корее не было совсем. На стадионе в Инчхоне